Александр Майоров - Русь, Византия и Западная Европа: Из истории внешнеполитических и культурных связей XII—XIII вв.

«Византийское» наследие Романа Мстиславича и «великой княгини Романовой» находит яркое выражение в политике, титулатуре, атрибутах власти и священных реликвиях галицко-волынских князей, в их совершенно не типичном для Рюриковичей именослове, а также в обширной строительной и учредительной деятельности.

Родственные связи Евфросинии Галицкой предопределили возникновение нового направления внешней политики русских князей — австрийского. Родством с Бабенбергами по женской линии объясняются участие Романовичей в борьбе за «австрийское наследство» и, в частности, попытка Романа Даниловича овладеть австрийским престолом в 1252–1253 гг.

Высокое происхождение и родственные связи «великой княгини Романовой» обеспечили широкое международное признание ее сыновьям и внукам и обусловили их участие в важнейших делах мировой политики середины XIII в. Многие факты такого рода до настоящего времени остаются практически не изученными, как, например, отношения Даниила Галицкого с германским императором Фридрихом II и правителями Никейской империи, а также роль галицко-волынского князя в судьбе австрийского герцога Фридриха II Воинственного.

Без учета «византийского» фактора внешней политики Даниила Галицкого невозможно правильно определить значение его коронации в 1253 г., а также церковной унии с Римом, на которую согласился князь. Эти события явились частью более широких экуменических процессов, инициированных папой Иннокентием IV и никейским императором Иоанном III Ватацем. Сближение с Римом галицко-волынского князя в значительной мере было обусловлено задачами внешней политики Никеи по возвращению Константинополя и возрождению Византийской империи и прекратилось в связи с отказом Никейского двора от курса на компромисс с Западом.

Таким образом, мы видим, что история взаимоотношений Руси, Византии и Западной Европы в конце XII — середине XIII вв. нуждается в дальнейшем изучении. Требуют определенного пересмотра вопросы, традиционно обсуждаемые в литературе, и, вместе с тем, должен быть поставлен ряд новых вопросов, не ставших еще предметом изучения историков.

Основные положения концепции «доброго порядка». — Характер идей Романа и возможный источник сведений о его проекте. — Новейшая дискуссия о достоверности Романова проекта

числу наиболее ярких «татищевских известий», без преувеличения, принадлежит так называемый конституционный проект галицко-волынского князя Романа Мстиславича, помещенный в «Истории Российской» под 1203 г.

Коротко суть Романова проекта, призванного установить в Русской земле новый «добрый порядок», состоит в следующем.

В очередной раз захватив Киев, Роман Мстиславич обратился к владимиро-суздальскому князю Всеволоду Юрьевичу и другим русским князьям с предложением установить новый порядок наследования киевского стола, который должен был предотвратить угрозу дальнейших княжеских междоусобиц и вражеских нападений извне. Ссылаясь на опыт соседних государств, Роман предлагал избирать киевского великого князя коллегией из шести местных князей, куда входили бы владимирский, черниговский, галицкий, смоленский, полоцкий и рязанский князья. Согласие между этими старшими князьями Руси в отношении киевского стола и должно было обеспечить внутренний мир и единство перед внешними врагами.

Избранный общим решением киевский великий князь вместе с местными князьями должен был стать судьей, разрешавшим внутренние конфликты. В его обязанности входило также предоставлять военную помощь местным князьям, подвергшимся нападению внешнего врага. Укреплению единства Руси должна была способствовать и другая мера, предложенная Романом. Местным князьям впредь могли наследовать только их старшие сыновья, младшие же сыновья должны были находиться в подчинении у своих старших братьев.

Этот проект остался нереализованным. Всеволод Юрьевич Большое Гнездо и другие князья, к которым обращался Роман, в силу разных причин не поддержали его, отказавшись даже от обсуждения подобной инициативы как неприемлемой в принципе.

В целом приведенное известие В.Н. Татищева встречает вполне благосклонное отношение исследователей, воспринимавших его с доверием. Это известие вполне укладывается в общую канву событий политической истории южнорусских земель начала XIII в., связанных с соперничеством киевского князя Рюрика Ростиславича и его зятя, галицко-волынского князя Романа Мстиславича, и, кроме того, отражает более верную хронологию этих событий, восходящую к хронологии Воскресенской и Никоновской летописей.

Еще одной важной предпосылкой, определявшей доверие к татищевскому известию о князе Романе, стал не вызывающий сомнений факт тесных контактов этого князя с правителями соседних европейских государств, отразившийся не только в русских, но и в иностранных источниках. Роман предлагает избирать великого князя коллегией местных князей, указав на подобную практику «других добропорядочных государств». Как отмечал еще С.М. Соловьев, «находясь в непрестанных сношениях с пограничными иностранными государствами <���…> Роман, необходимо подчиняясь влиянию того порядка вещей, который господствовал в ближайших западных странах, мог, по-видимому, явиться проводником этих понятий на Южной Руси…». [19] Соловьев С.М. История России с древнейших времен Т. 2 // Соловьев С.М. Сочинения: В 18 кн. Кн. I. М., 1988. С. 562, 706, примеч. 370.

Вполне закономерным представляется историкам и отказ князей поддержать проект Романа не только из опасения усиления этого амбициозного князя, но также и потому, что в своем большинстве русские князья не были готовы к тем радикальным политическим переменам, которые предлагал Роман, — в частности, к введению принципа майората. «В начале XIII в., — отмечал по этому поводу В.О. Ключевский, — наследственность княжений в нисходящей линии не была ни общим фактом, ни общепризнанным правилом», сама же идея майората, по мысли историка, «была, очевидно, навеяна Роману феодальной Европой». [20] Ключевский В.О . Курс русской истории. Ч. 1 // Ключевский В.О . Сочинения: В 9 т. Т. I. М., 1987. С. 340–341.

Звучали и более осторожные, иногда даже скептические высказывания по поводу рассматриваемого татищевского известия. К числу «сомнительных страниц в сочинении Татищева» наряду с большей частью «описаний лиц и характеров князей» отнес сообщение о предложениях Романа Н.А. Попов. [21] Попов Н.А . В.Н. Татищев и его время. М., 1861. С. 464. В позднем происхождении этого известия был уверен М.С. Грушевский: проект Романа, по его словам, «принадлежит, конечно XVIII, а не XIII в.». [22] Грушевський М.С. Нарис історії Київської землі від смерті Ярослава до кінця XIV сторіччя. Київ, 1991. С. 267, примеч. 4. Впрочем, это свое утверждение историк ничем не аргументирует. По мнению Я. Беняка, «гипотеза Татищева относительно проекта Романа в части того, что касается выборов и замещения киевского стола, не заслуживает доверия». [23] Bieniak J. Roman // SSS. T. IV. Wrocław; Warszawa; Kraków, 1970. S. 535.