Александр Майоров - Русь, Византия и Западная Европа: Из истории внешнеполитических и культурных связей XII—XIII вв.

Очевидно, что приобретение Романом Мстиславичем священной реликвии Честного Креста было использовано для укрепления сакрального и вместе с тем политического статуса галицко-волынского князя, так же как это происходило в Византии, на Балканах и в других местах христианского мира.

Крест императора Мануила, по всей видимости, использовался Романом и его потомками в качестве инсигнии, внешнего знака могущества, свидетельствовавшего об их высоком правительственном статусе, превосходящем статус обычного русского князя. Подтверждением сказанному служит использование этого креста в качестве королевской инсигнии Казимиром Великим и другими польскими королями, которым он достался после захвата поляками Львова в 1340 г. [2513] См. главу 28 настоящей работы.

В Галицко-Волынской Руси отлично сознавали значение полученной от василевса священной реликвии и ту роль, какую она может играть в отношениях между русскими князьями. Об этом можно судить по следующему эпизоду, особо отмеченному в летописи.

Ошеломляющее впечатление произвела в свое время история, случившаяся с галицким князем Владимирком Володаревичем, ставшая на Руси широко известной. Потерпев поражение в борьбе с киевским князем Изяславом Мстиславичем и его союзником венгерским королем Гейзой II (1141–1162), Владимирко должен был пойти на заключение невыгодного для себя мира и обязаться вернуть захваченные им в Русской земле волости. [2514] ПСРЛ. Т. II. М., 1998. Стб. 450–453.

Гарантией выполнения этого обязательства стала клятва, которую галицкий князь принес на священной реликвии венгерских королей — кресте св. Стефана, содержащем частицу Животворящего Креста. Стефаном в латинской традиции именуется Иштван I (1000/01–1038), первым из правителей Венгрии получивший королевский титул. В 1007 г. императором Василием II (976–1025) ему была пожалована частица Истинного Креста в попытке привлечь новокрещенную Венгрию в орбиту влияния Византии и не допустить ее сближения с Римом. [2515] Frolow A. La relique de la Vraie Croix. P. 260, Nr. 187.

Король Гейза так объяснял силу реликвии и принесенной на ней клятвы:

Сии крестъ есть, на немъже Христосъ Богъ наш своею волею въсхоте пригвоздитися. Егоже Богъ привелъ по своеи воли къ святому Стефану, тоже сего хреста целовалъ. А съступить и будет живъ въ тъ час, вънже съступить хрестьного целования! [2516] ПСРЛ. Т. II. С. 452.

Владимирко вскоре пренебрег клятвой и отказался вернуть захваченные у Изяслава волости. Тогда посланник киевского князя боярин Петр Бориславич напомнил галицкому князю о священной клятве и силе Животворящего Креста:

Княже, аче крестъ малъ, но сила велика его есть на небеси и на земли <���…> оже целова всечестнаго хреста, а съступиши, то не будеши живъ. [2517] Там же. Стб. 462.

Едва только Петр Бориславич успел выехать из Галича, как его настигло известие о внезапной кончине Владимирка Володаревича, завершает свой поучительный рассказ летописец. [2518] Там же. Стб. 462–463.

По-видимому, эта история должна была способствовать распространению культа Животворящего Креста в Галицкой земле, а также пробудить у галицких князей стремление к обладанию подобной реликвией.

Можно думать, что, став обладателем креста Мануила, Роман Мстиславич использовал его в своей политической борьбе за Киев и влияние на Руси. Рассказывая о столкновениях галицко-волынского князя с его бывшим тестем Рюриком Ростиславичем и черниговскими Ольговичами в первые годы XIII в., владимиро-суздальский летописец с каким-то нарочитым постоянством упоминает о крестоцеловальных клятвах, которые по требованию Романа Рюрик и другие русские князья взаимно приносили друг другу.

Сперва галицко-волынский князь сам «води Рюрика къ кресту и Олговиче», а затем «к ним крестъ целова же». [2519] Там же. Т. I. Стб. 417–418. Затем Роман стал привлекать к крестоцеловании) великого князя Всеволода. По требованию Романа «целова Рюрикъ к великому князю Всеволоду и к сынам его Костянтину и ко Всеволоду (вероятно, Всеволодичу. — А.М .)». [2520] Там же. Стб. 419. Галицкий князь напоминает Рюрику: «То оуж еси крестъ целовалъ». [2521] Там же. Роман предлагает Всеволоду, чтобы тот «ко крестоу водил» также и Ольговичей; в ответ Всеволод отправляет к ним своего посла Михаила Борисовича и «води Олговичи ко крестоу». [2522] Там же. Стб. 420. В свою очередь и Ольговичи «послаша мужи свои и водиша великого князя Всеволода ко крестоу, а Романа в Руси. И бысть миръ». [2523] Там же.

Как видим, инициированное Романом крестоцелование и взаимная присяга русских князей вылились в итоге в какое-то общерусское политическое мероприятие, в котором участвовали все наиболее влиятельные князья Руси того времени — галицко-волынский, киевский, черниговские и владимиро-суздальские.

Можно предположить, что члены семьи Романа Мстиславича располагали уже несколькими реликвиями Святого Креста. Галицко-Волынская летопись сохранила упоминание о пожертвовании племянником Романа Владимиром Васильковичем Луцкой епархии драгоценного креста с частицей Честного Древа Креста Господня:

Въ Лоуцкую епископью да крестъ велик сребрян позлотисть съ честным древом. [2524] Там же. Т. II. Стб. 926.

Подобные приношения совершались регулярно. По подсчетам современного исследователя, набожным Владимиром Васильковичем в общей сложности было пожертвовано различным волынским церквам и монастырям не менее пяти напрестольных крестов с частицами Истинного Древа Креста Господня. [2525] Стерлигова И.А . Новозаветные реликвии в Древней Руси. С. 24.

Жалуя реликвии монастырям и храмам, потомки Романа проявляют себя подобно византийским императорам, а также болгарским и сербским царям, осуществлявшим, как мы видели, такую же практику. Все это, несомненно, должно было свидетельствовать о растущем политическом могуществе Романовичей и стремлении к обоснованию царского статуса правящей в Галицко-Волынской Руси династии.

Подобно византийским императором и правителям славянских государств на Балканах, Роман Мстиславич проявляет также заботу о приобретении других высокочтимых христианских реликвий и прежде всего чудотворных икон.

Вероятно, ко времени Романа Мстиславича относится появление в Галицко-Волынской Руси особо почитаемой чудотворной иконы Холмской Богородицы, неоднократно привлекавшей к себе внимание исследователей. [2526] См., например: М.В. Город Холм и его древняя святыня Чудотворная икона Божьей Матери. Варшава, 1882; Будилович А . Холмская чудотворная икона Божьей Матери. Варшава, 1892; Гербачевский Ф. Русские древности и памятники православия Холмско-Подляшской Руси (Люблинской и Седлецкой губерний). Варшава, 1892. С. 21–23. После Второй мировой войны этот образ считался утраченным. Несколько десятилетий икона тайно хранилась в семье последнего настоятеля Холмского кафедрального собора Рождества Богородицы о. Гавриила Коробчука. В 1996 г. она в сильно поврежденном виде поступила на реставрацию в Музей волынской иконы в Луцке, а в 2000 г. была передана в этот музей на вечное хранение. [2527] См.: Романюк О . Чудотворна ікона Холмської Богородиці: Повернення з небуття. Луцьк, 2003.