Александр Майоров - Русь, Византия и Западная Европа: Из истории внешнеполитических и культурных связей XII—XIII вв.

Наряду с реликвиями Страстей Господних, важнейшее литургическое и политическое значение как в самой Византии, так и в связанных нею восточнохристианских странах получили реликвии Богородицы, апостолов, а также святых мучеников и подвижников первых веков христианства. [2493] См.: Wolf G . Holy Face and Holy Feet. Image, relic and the construction of sacred topography in Byzantium // Реликвии в искусстве и культуре восточнохристианского мира. Нетленные мощи святых после захвата и разграбления Константинополя и других византийских городов крестоносцами различными путями стали распространяться в Европе, что способствовало созданию новой сакральной топографии, в особенности на Балканах и в землях Руси. [2494] Об этом подробнее см. в материалах сб.: Сакральная топография средневекового города / Ред.-сост. А.Л. Баталов, Л.А. Беляев. М., 1998.

Почитание попавших в Юго-Восточную Европу из Византии христианских реликвий отнюдь не сводилось к так называемому народному христианству . Оно неотделимо от понятий Византийская империя и православное царство и, таким образом, носит ярко выраженный политический характер. [2495] Бакалова Е . Реликвии у истока культа святых // Восточнохристианские реликвии. С. 29.

Появление идеологически обоснованных программ собирания мощей в средневековой Сербии совпадает с борьбой за государственную независимость в период правления Неманичей, начавшейся на рубеже XII–XIII вв. Усилиями св. Саввы, первого главы независимой сербской церкви, были приобретены наиболее ценные среди вывезенных из Византии крестоносцами святыни — частицы одеяния и пояса Богородицы, Десница и частица Главы Иоанна Крестителя, а также мощи апостолов, пророков и великомучеников. Описания этого собрания реликвий воспроизводят описания знаменитого собрания императорской церкви Богоматери Фаросской в Константинополе. [2496] Приобретения св. Саввы зафиксированы в списке вкладной грамоты, сообщающей об основании и пожертвованиях церкви Спаса в Жиче. Сама эта грамота и ее текст с перечнем реликвий изображены на одной из фресок внутри церкви. См.: Поповић Д. Sacrae reliquiae Спасове цркве у Жичи // Манастир Жича: 3б. радова / Ур. Г. Суботић. Краљево, 2000.

С конца XII — начала XIII вв. христианские реликвии начинают играть значительную роль в политике болгарских царей. Для подтверждения и укрепления своего царского статуса, а также статуса своей новой столицы Тырново, болгарские цари переносят сюда мощи многочисленных святых: царь Иван I Асень — св. Иоанна Рыльского, царь Калоян — св. Илариона Мигленского, св. Михаила Воина, свв. Филофея и Иоанна Поливотского, царь Иван II Асень — мощи св. Параскевы (Петки) Епиватской. Целью такой деятельности было утвердить значение новой столицы как в сознании собственных подданных, так и перед другими православными народами и государствами. [2497] Божилов Ив . Асеновци: Renovatio imperii Bulgarorum et Graecorum // Божилов Ив . Седем этюда по средновековна история. Софиа, 1995. С. 201–203. Кроме того, указанные меры были призваны укрепить сакральный статус и веру в непобедимость государя, имеющего столь могущественных покровителей. Красноречивые свидетельства наличия подобных представлений находим в памятниках Тырновского агиографического и гимнографического циклов. [2498] См.: Кожухаров Ст. Българската литература през XIII век // Българската литература и книжнина през XIII век. София, 1987. С. 27–28; Бакалова Е. Реликвии у истока культа святых. С. 30.

Новейшие исследования показывают, что в средние века высокочтимые христианские реликвии, собранные в одном месте, приобретали статус locus regalis и тем самым воплощали идею перенесения Иерусалима и Святой Земли. В свою очередь, идея перенесения Иерусалима ( translatio Hierosolymi ) была напрямую связана с идеей перенесения империи ( translatio imperii ), популярной у многих восточно-христианских правителей в начале XIII в. в связи с падением Константинополя и безвозвратной, как тогда казалось, гибелью Византийской империи. [2499] Popović D. Relies and politics in the Middle Ages… P. 166–167. См. также материалы сб.: Новые Иерусалимы: Иеротопия и иконография сакральных пространств / Ред.-сост. А.М. Лидов. М., 2009.

Культ Честного Креста как основной элемент новой государственной идеологии был утвержден на Руси со времен принятия христианства. Уже в правление Владимира (980–1015) Истинный Животворящий Крест играл важную роль в процессе консолидации Киевской Руси и укрепления христианского государства. [2500] См.: Arrignon J.-P. Le role des reliques dans la Rus' de Kiev // Les reliques: objets, cultes, symboles. Actes du colloque international de l'Universite du Littoral-Cote d'Opale (Boulogne-sur-Mer) 4–6 septembre 1997 / Ed. by E. Bozóky, A.-M. Helvétius. Turnhout, 1999. Адресуясь к князю Владимиру, киевский митрополит Иларион (середина XI в.) уподобляет его и княгиню Ольгу императору Константину и его матери Елене, которые

крест от Иерусалима принесъша и по всему миру своему раславъша, веру утвердиста. Ты же с бабою твоею Ольгою принесъша крест от новаго Иерусалима Константина града и сего по всеи земли своеи поставивша, утвердиста веру. [2501] Слово о законе и благодати митрополита Киевского Илариона / Подг. текста и коммент. А.М. Молдована; пер. диакона Андрея Юрченко // БЛДР. Т. 1. СПб., 1997. С. 48.

Многочисленные исторические свидетельства прямо указывают, что собрания реликвий, которые многие столетия формировались на Руси, имели не только идеологический, но также ярко выраженный политический смысл и функции. [2502] См.: Стерлигова И.А. Новозаветные реликвии в Древней Руси // Христианские реликвии в Московском Кремле / Ред.-сост. А.М. Лидов. М., 2000. В полной мере сказанное проявилось в практике московских великих князей и царей XIV–XVII вв., свято веривших в победоносную сущность Честного Креста. В это время большое число новозаветных реликвий было перенесено из Константинополя и других центров восточно-христианского мира в Москву, в чем следует видеть результат реализации концептуальной программы создания нового православного царства — Третьего Рима. Некоторые из перенесенных в Москву реликвий получили статус царских регалий и символов экуменической роли русского государства и церкви. [2503] Там же. С. 19–39.

Русские князья XI–XIII вв. также, несомненно, стремились к обладанию высокочтимыми христианскими реликвиями, признавая в них особого рода источник и сакральную санкцию своего политического могущества. Однако, похоже, что в этом деле они не слишком преуспели. Во всяком случае, документальных сведений о перенесении на Русь домонгольского времени (в отличие от последующих столетий) христианских реликвий очень мало. Едва ли не единственное упоминание о таком событии находим в Лаврентьевской летописи под 1218 г., где описываются торжества во Владимире по поводу принесения полоцким архиепископом Николаем из Царьграда к великому князю Константину Всеволодовичу некой частицы «от страстии от Господень», мощей святого Лонгина Сотника («святеи его руце обе») и мощей святой Марии Магдалины. [2504] ПСРЛ. Т. I. М., 1997. Стб. 441.