Елена Савельева - Олаус Магнус и его «История северных народов»

Жителями Крайнего Севера Олаус Магнус называет лапландцев (саами), ботнийцев (видимо, народы, населяющие побережье Ботнического залива), финнов и карел. Основным видом связи между ними он считает меновую торговлю. «Эти люди, а именно те, которые населяют пустыни Аквилона, для пропитания занимались охотой и рыбной ловлей и вели меновую торговлю с московитами». [352] Historia, I ib. IV, cap. 4; Granlund J. Kommentar, s. 109–110. Cp.: Historia, lib. XI, cap. 5; Granlund J . Kommentar, s. 248–249. Олаус Магнус сообщает, что местное население в. основном не знает денег. «Также они имеют определенные места на равнине или на замерзшем водоеме, где каждый год совершаются сделки и происходит нечто вроде ярмарки. Там обыкновенно предлагают товары, каждый из которых в отдельности либо выполнен у себя как изделие собственного искусства, либо добыт другим путем». [353] Historia, lib. IV, cap. 5; Granlund J . Kommentar, s. 110–111.

Но не всегда торговля велась без денег. В ряде случаев местное население соглашалось получить их за предлагаемые товары. Иногда из-за этого на ярмарках происходили столкновения, причину которых Олаус Магнус видел в том, «что коварные купцы часто пользовались наивностью и доверчивостью населения, чтобы на их рынках контрабандой предлагать деньги, которые потом оказывались фальшивыми, особенно лукавые московиты, которые, как я сам видел в 1519 г., во время летнего солнцестояния часто имели обыкновение прибывать сюда, причем изредка они переносили свои ладьи на плечах через полосу земли, отделяющую водные потоки один от другого». [354] Historia, lib XX, cap. 2; Granlund J. Kommentar, s. 477–478. Cp.: Historia, lib. VI, cap 13; Granlund J. Kommentar, s. 148–149.

Иногда расстояние до мест расположения этих ярмарок было довольно значительным и русским купцам, как говорит Олаус Магнус, для того, чтобы продать свои товары или обменять их на пушнину, приходилось преодолевать довольно значительное расстояние — в 300 или 400 французских миль. [355] Historia, lib. XI, cap. 12; Granlund J. Kommentar, s. 252–253. По сообщению Гранлюнда, одна французская миля содержит в себе 2.22 км. Таким образом, русские купцы для достижения торгового пункта часто преодолевали расстояние в 660 или 880 км. [356] Granlund J . Kommentar, s. 253. Русские достигали шведского города Торнео, расположенного по координатам Олауса Магнуса на 82° с. ш. и 42° в. д. (На самом же деле этот город имеет координаты 65° с. ш. и 23° в. д., т. е. находится не на Крайнем Севере). Сюда зимой на ярмарку собирались все народы Севера, и в том числе «биармийцы» и «белые руссы». [357] Historia, lib. XX, cap. I; Granlund J. Kommentar, s. 476–477. Cp.: Шaскольский И. П. Договоры Новгорода с Норвегией. — Ист. записки, 1964, т. 14, с. 39, примеч. 6. «Московиты» же являлись туда целыми ватагами, «неся свои ладьи на плечах, чтобы при первой же возможности спустить их на воду». [358] Historia, lib. XX, cap. 2; Granlund J. Kommentar, s. 477–478.

Олаусу Магнусу известно, что в конце XV — начале XVI в. Лапландия, Карелия и Финляндия снабжали пушниной все европейские государства. Дорогостоящие меха были также главным предметом вывоза из России. «Их (северных народов, — Е.С .) товарами, — сообщает шведский ученый, — были очень дорогие шкурки и меха всех сортов, которые у них были в высокой цене, такие как соболя, куницы и другие, называемые по-итальянски dossi (белки, — Е.С.)». [359] Historia, lib. XVIII, cap. 16; Granlund J. Kommentar, s. 415–416. Особенно ценными в Европе считались меха выдр и бобров. Олаус Магнус сообщает следующее: «Их мех (выдр, — Е.С .) вывозится, подобно шкуркам бобров и многих других зверей, в огромном количестве к московитам, а оттуда к татарам; потому что в этих холодных странах их покупают с большой охотой, чаще путем обмена, чем за деньги, чтобы они служили людям защитой от холода». [360] Historia, lib. XVIII, cap. 16; Granlund J. Kommentar, s. 415–416. Подтверждение известиям Олауса Магнуса можно найти в монографии А. Л. Хорошкевич, которая считает главным экспортным товаром Московского государства беличьи меха. См.: Хорошкевич А. Л. Торговля Великого Новгорода в XIII в. М., 1963, с. 45–87. Там же сообщается и о возможности подделки — «фальшивый мех» (см.: там же, с. 98–99).

Самые ценные виды пушнины, пользовавшиеся в Западной Европе большим спросом, северные народы научились искусно подделывать. Олаус Магнус подробно рассказывает о разных способах подделки меха наиболее редких животных — выдр, бобров, черных лисиц. Хотя в «Истории северных народов» пушные промыслы описаны достаточно подробно, письменных источников, использованных Олаусом Магнусом, установить не удалось. Видимо, основой глав об охоте явились также устные рассказы местного населения и собственные наблюдения.

Кроме пушнины, важным экспортным товаром на Севере Олаус Магнус называет рыбу. О ее изобилии в этом регионе он неоднократно сообщает в «Истории северных народов» и особенно отмечает Белое море (Lacus Albus): «Оно простирается к Арктическому полюсу и граничит со Скрисфиннией, биармийцами и московитами; оно очень длинное и широкое и так богато рыбой, что даже, несмотря на огромное количество рыбаков, которые туда приезжают, оно не может никоим образом быть исчерпано». [361] Historia, lib. XIX, cap. 45; Granlund J . Kommentar, s. 467. См. также: Historia, lib. XX, cap. 1–3; Granlund J. Kommentar, s. 476–479. По мнению Олауса Магнуса, приоритет в рыбном промысле на Белом море принадлежит финнам и «московитам».

О развитом рыболовном промысле на Русском Севере, и на Белом море в частности, говорится в материалах, посвященных деятельности Соловецкого монастыря. Видимо, эти документы Олаусу Магнусу не были известны и он пользовался своими записками и рассказами очевидцев. [362] Борисов A. M. Хозяйство Соловецкого монастыря и борьба крестьян с северными монастырями в XV–XVII вв. Петрозаводск, 1966, с. 93–95; Савин А. А. Соловецкая вотчина XV–XVI вв. Пермь, 1927, с. 68.

Особое внимание в «Истории северных народов» уделяется обычаям, связанным с приемом иноземных послов при дворе московского великого князя. Их отличие от обрядов, принятых ь западноевропейских государствах, не могли не заинтересовать Олауса Магнуса, который в качестве посла шведского короля Густава Вазы объехал ряд стран и был принят некоторыми европейскими правителями.