Алексей Виноградов - Первый полицеймейстер. Антон Де Виер: окружение и эпоха. Александр Данилович Меншиков

Говорили, что Лефорт, отметив остроумие мальчика (продавца пирожков), взял Меншикова в услужение.

Легенда о продавце пирожков могла быть пущена в оборот противниками князя, чтобы принизить его, на это указывал ещё А. С. Пушкин: «Меншиков происходил от дворян белорусских. Он отыскивал около Орши своё родовое имение. Никогда не был он лакеем и не продавал подовых пирогов. Это шутка бояр, принятая историками за истину…

1697 год. Назначено было Петром посольство в Европу. Главной особою был генерал-адмирал Франц Яковлевич Лефорт, тайный советник Федор Алексеевич Головин и статский секретарь (думный дьяк) Прокофий Богданович Возницын. При них 4 секретаря; 40 господских детей знатных родов (в том числе и Менщиков) и 70 выборных солдат гвардии с их офицерами, всего 270 человек. Петр скрылся между дворянами посольства. Посольство отправилось из Москвы 9 марта 1697. (Александр Сергеевич Пушкин. История Петра Великого)

В 1726 году Меньшиков предложил императрице выдать его старшую дочь за наследника престола и объявить его самого правителем государства до совершеннолетия императора. Императрица Екатерина не возражала. Петр Алексеевич был обручён с Марией Меншиковой.

Римский император предложил его младшей дочери – Александре в женихи герцога Ангальт-Дессаусского. Меншиков предложил женить сына Александра на великой княжне Елизавете Петровне.

Петр Алексеевич, происходил из законного царского и боярского рода, герцог Ангальт-Дессаусский также принадлежал к немецкой знати, но формальных возражений по поводу родовитости детей Меньшикова не выдвигалось, ни до, ни после свержения Меншикова. Долгорукие затем также пытались вступить в брачные отношения с императором. Таким образом, род Меншикова признавался высшим обществом равным царскому и роду князей Долгоруких (Рюриковичи).

По русско-прусской конвенции 01.03.1713 года ее подписали – «Пресвятлейший державнейший князь и государь Петр I, царь и самодержец всероссийский и пресветлейший державнейший князь и государь Фридрих Вильгельм, король прусский» (2649 01.03.1713). Вопреки мнению о царском титуле Петра I, он именовался только пресвятлейший державнейший князь и государь, этот титул равный титулу курфюстра Брандебурга, ставит его на уровень владетельных немецких князей и практически равен титулу светлейшего князя Меньшикова.

Меншиков составил свое генеалогическое древо, где появились предки, которые «прибыли на Русь из Варяг вместе с Рюриком».

Фамилия Меншиков распространена в Чехии и Словакии.

Mentschikow. Амстердам. 1697

«Из всех современников Петра, окружавших его, не было никого ближе к государю, как Меншиков; не было другой личности, которая возбуждала бы до такой степени всеобщее внимание Европы странными поворотами своей судьбы.

По общему мнению, составившемуся еще при жизни Меншикова, он происходил из простолюдинов, и в этом отношении составлял в ряду государственных русских лиц замечательное исключение, олицетворявшее стремление Петра создать новых деятелей, не связанных с общественными преданиями старой Руси.

По одним сказаниям, отец его был православный пришелец из Литвы, поселившийся в Москве, по другим – он был уроженец берегов Волги, но и в том и в другом случае простолюдин.

В 1686 году двенадцатилетний Александр Меншиков, отданный отцом к московскому пирожнику, продавал в столице пироги. Мальчишка отличался остроумными выходками и балагурством, что долго было в обычае у русских разносчиков; этим он заманивал к себе покупщиков. Меншиков поступил к Лефорту и надел его ливрею… Алексашка был тогда круглый невежда и не умел порядочно подписать собственного имени…. Царь пожелал взять Алексашку к себе в прислугу. Так рассказывали современники о ранней судьбе этой замечательнейшей личности русской истории. В последнее время опровергали это сказание главнейшим образом тем, что в то время, когда Меншиков уже был в большой милости у царя, Петр, ходатайствуя у императора немецкого грамоту Меншикову на сан князя римской империи, именовал его происходящим из шляхетской литовской фамилии… прямые потомки Меншикова не могли представить никаких объяснений о темном происхождении своего предка, отзываясь пропажею фамильных документов во время московского пожара 1812 года». (Н. И. Костомаров. Князь Александр Данилович Меншиков)

1698 год. «Один только человек, которого приближеннее и любимее у царя никого не было, сумел поправить дело (Меншиков). Говорят, что он из низкого звания возведен на верх могущества.Он так смягчил его сердце, что царь воздержался от убийства и ограничился одними угрозами. За этою страшною бурей последовала приятная тишина: царь с веселым лицом присутствовал при танцах, и в доказательство большей любезности приказал музыкантам играть те пьесы, под которые, по словам его, плясал он у любезнейшего своего брата (то есть цесаря)…

Говорят, что один из министров ходатайствовал перед царем, чтобы он своего любимца, Александра, возвел в дворянское достоинство и дал ему звание стольника, на что царь отвечал: «Александр уже и без того присваивает себе почести, на которые не имеет права, и честолюбие следует более унимать, чем поощрять». (Дневник Корба)

«Люблин, 1707 г., июля 16-го, н. ст. Надлежит однако обратить внимание на следующия упущенные в этом деле обстоятельства и подробности: во-первых, князь Меншиков первый начал грубить мне непристойными словами, вследствие чего его императорское величество в негодовании удалился, тогда как я только возразил, что благородный человек не упрекнет меня в безчестном поступке, и тем менее никогда не докажет того; но когда князь Меншиков не переставал обращаться со мною с насмешкой и презрением и даже подвигался все ближе и ближе ко мне, я, зная его всему миру известное коварство и безрассудство,начал опасаться его намерения, по московскому обычаю ударом «под ножку» сбить меня с ног – искусством этим он упражнялся, когда разносил по улицам лепёшки на постном масле, и когда впоследствии был конюхом.Я, вытянутой рукой, хотел отстранить его от себя, заявив ему, что скорее лишусь жизни, нежели позволю себя оскорбить, и не считаю доблестным человеком того, кто осмелится меня позорить… В-третьих, князь Меншиков собственноручно вытолкнул из комнаты и вдоль лестницы при мне находившихся лакея и пажа (прочая прислуга отправилась домой с экипажем). Потом, вернувшись, спросил меня, зачем я хочу с ним ссориться?