Илья Бровтман - Коммунизм. Утопия или реальность

– Обвинение, хотите ли вы что-либо добавить к сказанному по первому пункту обвинительного заключения?

– Я готов согласиться с тем, что абсолютно законной власти не существует, но, тем не менее, относительно законной власть может быть признана, если её передача происходит в рамках законодательства, принятого предыдущими властями. В полезности для Отчизны прихода к власти большевиков тоже трудно согласиться. Народам эта власть принесла огромные невзгоды. Её неумелая внутренняя и внешняя политика привела к небывалым людским и материальным потерям. Как это соответствует с вашими заверениями о благе советского народа?

– Для того, что бы ответить вам, нужно разобраться с понятием законность. Вы юристы и слово закон понимаете в своей интерпретации. На самом деле то, что вы называете законом, есть ни что иное, как некая общественная договорённость. Она зависит от степени развития общества и субъективного представления о данном предмете законодателя. Эти законы никак не могут претендовать на объективность, а настоящие законы не зависят ни от какой либо личности и работают в любых условиях. Мы марксисты в своей деятельности учитываем законы диалектики. Вы наверняка в институтах изучали философию, но я позволю себе напомнить вам, как диалектические законы управляют развитием общества.

В любом обществе существуют определённые противоречие между интересами разных слоёв, и в действие вступает первый закон диалектики: «Закон о единстве и борьбы противоположностей». Общество не может не иметь противоречий. В любой философской системе оно имеется. При появлении нового взгляда или явления противоречия минимальны, т.к. эта система и появляется для уравновешивания старой системы и ликвидирует практически все её несуразности. Но в её недрах уже зреет новое противоречие. Без этого противоречия она не может существовать, это её сущность. Христианская религия противопоставляет добро и зло в лице Бога и Дьявола. Другие системы противопоставляют другие силы. Например, марксизм отмечает противоречие между трудом и капиталом. Они не могут победить друг друга, т.к. являются двумя сторонами одного и того же явления, но эта борьба ведёт к развитию общества. В дальнейшем вступает в действие второй закон диалектики: «Закон накопления количества и превращения его в качество». Противоречия накапливаются, и в какой-то момент их влияние на общественное развитие становится более мощным, чем те качества, которые были изначально превалирующими. Общество теряет сбалансированность и становится нестабильным, готовым к неизбежному резкому скачку – революции. Л. Гумилёв называл этот скачок пассионарностью. Накапливается достаточное число пассионариев готовых изменить социально-экономическую ситуацию. Происходит взрыв, который ломает старые устои и приводит общество к новому балансу производительных сил и производственных отношений. Далее согласно третьему диалектическому закону: «Закон отрицания – отрицания» общество делает спиралевидный виток и выходит на новый уровень развития, создавая новые противоречия. По этим законам происходят изменения и в природе, и в общественных отношениях. Это и произошло в Российской империи в 1917 году. Родился новый мир, и это произошло в соответствии с законами диалектического материализма, а не потому, что «кучка пьяных матросов», как представляет это буржуазная пропаганда, ворвалась в Зимний дворец и захватила власть. И даже не потому, что кровожадный Ленин, мстя за смерть брата, расправился с правящей династией. То, что этот процесс возглавили Ленин, Троцкий, Сталин и др. партийные деятели это частности. А то, что это произошло – объективный процесс. И процесс вполне закономерный в рамках марксисткой идеологии.

– Мне понятна ваша позиция, свидетель, и поэтому я предлагаю перейти ко второму пункту обвинения – организации массовых репрессий забравших много человеческих жизней и принесших огромные страдания народу. У этих преступлений есть конкретные виновники. Это глава государства того периода И.В.Сталин и его ближайшие сподвижники. Кроме того, я хочу присоединить к числу обвиняемых органы, которые проводили в жизнь эти бесчинства: партийные и карательные органы: ЦК ВКП (б) -ЦК КПСС, ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ.

– Защита, признаёте ли вы выдвинутые обвинения?

– Во всём мире и во все времена инакомыслие преследовалось властями. В средние века на костёр мог угодить астроном, который верил своим наблюдениям и математическим расчётам, а не библейским сказаниям. Во времена Великой французской революции под нож гильотины попадали не за конкретные правонарушения, а за принадлежность к какому либо титулу. Только на перечисления случаев произвола властей и преследования за убеждения, отличающиеся от общепринятых норм, могут уйти годы. Это, разумеется, не оправдывает произвол властей, а лишь подчёркивает, что это общемировая практика. Гораздо важнее для суда, можно ли эти репрессии считать массовыми и незаконными.

Согласно архивным данным МВД СССР (докладная записка Хрущеву от МВД), с 1921 по 1953 год было расстреляно 642 980 человек за контрреволюционные преступления, а 2 369 220 человек посажено в тюрьму. Много это или мало? Статистическая наука привыкла оперировать относительными цифрами. Если взять за базу численность населения СССР по переписи 1939 года 170 млн. чел., то расстреляно 0,37%, а посажено в тюрьму 1,4% граждан. Эти цифры сопоставимы с числом репрессированных в других странах в те годы. Цифры в десятки и сотни миллионов человек, озвученные некоторыми историками и литераторами, не подтверждаются ни архивами НКВД, ни данными переписи населения разных лет. Наоборот, прирост населения, даже с учётом войн, революций, голодовок и репрессий показывает неплохую динамику.

Что касается законности наказаний, то я могу сказать, что все приговоры вынесены с соблюдением процессуального кодекса и в соответствии с законодательными нормами того времени. Все процессы чётко запротоколированы и до сих пор хранятся в архивах соответствующих органов. Говорить о невиновности кого либо можно только проведя тщательное следствие по каждому делу с учётом законодательства и политической обстановки на тот момент. Большинство осуждённых признали свою вину.

В связи с выше сказанным, считаю обвинения по второму пункту не достаточно аргументированными.

– Мы знаем, как выбивались признания из заключённых.