Алексей Виноградов - Первый полицейместер. Антон Де виер – Окружение и эпоха: Петр Великий

1733. Марта 9. Сенатский. О неопределении Олончан посадских людей ни к каким делам в другие уезды. (ПСЗРИ. Т 9. 6341)

1740. Июля 15. резолюция Кабинет-Министров на сообщение Сената. Об освобождении раскольников, живущих в кельях, от поставки рекрут натурою, и о взыскании с них деньгами против того, по чему складочный рекрут положен. (ПСЗРИ. Т 11. 8175)

Сенатский указ 11435 от 07.02.1762 (при Петре III) «О защите раскольников от чинимых им обид и притеснений» указывал, что в 1716 в Нижегородской губернии было 40 тыс. обложенных налогом, в том числе в Балахонском и Юрьевецком уездах 8 тыс. келейных жителей обложенных налогом, а в 1761 их осталось 5 тысяч всего и 780 человек келейных. А остальные разошлись. Что бы не допустить такого положения с доходами все налоги со старообрядцев перевели в имперский бюджет.

Церковь Рождества Иоанна Предтечи в селе Погорелец. Мезень. Фото В. Близнюк

Нахождение в России для строителей «новой человеческой общности» было делом прибыльным, но опасным, поэтому они проживали в укрепленных поселениях или замках, где могли не вступать в связь с местным населением. Одновременно население лишалось права ношения огнестрельного оружия и ножей.

7207.1699. Февраля 14. Именной, данный Стрелецкому Приказу. О не ношении остроконечных ножей, и о непродаже оных в рядах. (ПСЗРИ. Т 3. 1758)

«Весь русский народ по справедливости можно разделить на два разряда: рабов и свободных людей. К первому принадлежат не только рабы и крестьяне, но и граждане в городах, которые должны платить поголовную подать наравне с крестьянами, и некоторые прикреплены к земле (glebae adscripti), так как ни один сын не может покинуть дом своего отца, пока другой брат не войдет в оный и не получит гражданского права. В качестве свободных людей разумеются все дворяне, приказнослужители, священники и солдатские дети, которые считаются прирожденными рекрутами и обыкновенно поступают в число их». (Иоган-Готтгильд Фоккеродт)

Оказывало ли местное население сопротивление иноземцам? Вся история конца 17 – 18 века полна восстаний и войн. Действовали и партизаны. Естествеено народных мстителей, оккупанты называли бунтовщиками, разбойниками, ворами и бандитами и беспощадно боролись с ними. Хотя в этом движении, имелись и анархические, разбойные элементы.

«В 1695 году князь Ухтомский и два брата Шереметевы были захвачены в Москве, когда среди белого дня грабили дом и убивали его обитателей». (К. Валишевский. Петр Великий)

«Разбои особенно усилились в XVII и в начале XVIII века. Как в глубине лесов, среди непроходимых болот, в ущельях, оврагах, так и в городах и в столице были шайки и станы разбойников». (М. И. Пыляев. Старая Москва)

«3-го февраля 1703 г. прибыли мы в 9 часов утра в имение князя Александра Даниловича Меншикова, отстоящее от поместья г-на Лефорта во ста десяти верстах. Помещичий дом Меншикова – громадное прекрасное строение, похожее на увеселительный дом, с красивым кабинетом (покоем) наверху, в виде фонаря, покрытого отдельною кровлею, раскрашенною очень красиво всеми возможными цветами. В самом доме множество отличных и удобных комнат, довольно высоко расположенных над землею. Войти в него можно только через ворота крепостцы: и дом, и крепостца окружены одним и тем же земляным валом, или стеною, которая, впрочем, не занимает большого пространства. Есть здесь и довольно верков, или укрепленных мест, достаточно снабженных пушками; все это местечко прикрыто с одной стороны горою, а с другой – болотом или озером.Когда я вошел в покой, где находился царь, его величество спросил меня, где я был. Я отвечал: „Там, где было угодно небу и моим возчикам, потому что я не знал ни языка, ни дороги“. Ответ мой рассмешил царя, и он передал его русским господам, в обществе которых он находился. В наказание меня он подал мне полный стакан вина и угостил вообще на славу, приказав в то же время палить из пушек при каждой заздравной чаше. После обеда он повел нас на вал и угощал там нас различными водками на каждом верке. Потом он велел заложить сани, чтобы проехать через замерзшее болото и посмотреть оттуда на все, для нашего удовольствия. Его величество взял меня в свои сани, не забыв и водок, следовавших за нами, которых он и не щадил-таки в разных местах. Оттуда мы вернулись в замок, где опять пошли в ход стаканы, которые согревали и горячили нас. Так как у замка этого не было еще имени, то его величество назвал его тут же Ораниенбургом. Селение князя Александра, лежащее подле замка, называется Слободка». (К. Де Бруин)

Донесения и другия бумаги чрезвычайнаго посланника английскаго при русском дворе, Чарльза Витворта, с 1704 г. по 1708 г. «Астрахань… Выбрав одного из самых ревностных приверженцев старины (младшаго сборищка податей) своим предводителем, мятежники ночью вторглись к губернатору и растерзали его, а также умертвили 300 семейств иностранцев, частью купцов, а частью и шведских пленных. В одном из домов они нашли болван, сделанный для разчесывания париков, с носом, ртом, глазами; немедленно схватили его и с триумфом стали таскать по городу при громких криках толпы: „Гляди, вон чужеземный бог, которому нас, пожалуй, заставать и молиться, если мы не отделаемся от их обычаев и рабства!“ Вожаки, конечно, хорошо понимали нелепость таких толков, но толки эти были им на руку и быстро распространились в толпе, привыкшей видеть, как соседние язычники из татарских кочевников и Сибирских инородцев поклоняются грубым обрубкам». (СИРИО. Т. 33)

Cornelis de Bruns. Астрахань. 1714

«Вооруженный грабеж настолько вкоренился в нравы того времени, что сам Петр, приложивший к его уничтожению всю свою энергию, оказался бессильным. В 1710 году еще приходилось посылать дозор для охраны непосредственных окрестностей столицы. В 1719 году судебная коллегия была уведомлена о присутствии в Новгородском и Можайском уездах шаек от ста до двухсот хорошо вооруженныхразбойников…

Саксонский резидент Лефорт писал в 1723 году: «Шайка из девяти тысячразбойников, с атаманом, отставным полковником, забрала в „голову сжечь адмиралтейство и другие учреждения Петербурга и избить иностранцев. Из них тридцать шесть были захвачены, посажены на кол и повешены за бок… Мы накануне какой-нибудь неприятной катастрофы; нищета увеличивается с каждым днем; улицы полны родителей, стремящихся продать своих детей. Приказано не подавать ничего нищим; куда же им деваться, как не идти грабить по большим дорогам“. Эти разбойники, вооруженные против иностранцев». (К. Валишевский. Петр Великий)