Борис Синюков - Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории

Перенесемся в древнюю Киевскую Русь, где по выше изложенным мной сведениям из древних авторов князь и княгиня были равноправны во всем и даже похвалялись друг перед другом у кого дружина лучше, у кого деревень в подчинении больше. Где, как правило, после смерти князя наследовала ему княгиня. Как не увидеть здесь «знакомство» мужских и женских кланов, перешедшее в брачные отношения, где права женских кланов во главе со своей предводительницей амазонок не уступали правам мужчин во главе со своим князем. И это же уже писаная история, из которой просто невозможно было без следа удалить равноправие князей и княгинь на Руси, как женское наследование в Древнем Лациуме. Заметьте, я на этом остановлюсь еще подробнее, что в описании древних историков указано, что среди погибших княжеских воинов при взятии Константинополя находилось множество женщин–воинов. Как не увидеть в этом объединение «познакомившихся» мужского и женского кланов, предпринявших совместный поход на Константинополь, притом на равноправных договорных условиях.

В приведенных примерах я вижу три этапа «знакомства» клана амазонок и братского клана. В истории сабинянок и Древнего Лациума с женским наследованием я вижу чистый матриархат, переделанный историками в патриархат с «торчащими ушами». В истории похищения сабинянок я вижу начало «знакомства» мужского и женского кланов, не проживавших еще вместе, но уже начавших широко общаться. В истории Киевской Руси я вижу объединение мужских и женских кланов типа конфедерации, с большими и равными правами субъектов ее. Объединение шло, конечно, от «любви» между главарями кланов, которая перешла во всеобщую «любовь» между членами разных кланов. Я на этом еще остановлюсь более подробно в соответствующем месте.

Теперь несколько слов об исчезновении кланов амазонок. Оно произошло совсем недавно, только историки замазали сведения об этом в летописях, и получилось, что это было очень давно, почти мифично. Отмечу здесь две группы причин, уничтоживших матриархат. Разбираться с ними более подробно буду в другом месте, когда накоплю достаточно материала для этого. Первая группа причин лежит в правом полушарии женского мозга, в эмоциональном. Перечислю их и больше не буду к ним возвращаться, так как выше достаточно подробно их рассмотрел. Это более сильная, нежели мужская, любовь, вытекающая из животного материнского инстинкта, закрепившегося в генах намертво в миллионах поколений живых существ. Это женское самопожертвование и неамбициозность, о которых я уже говорил. Это неумение женщин жить рассудком, истекающее из того же использования правой части головы, вместо левой ее части. Вообще говоря, надо бы исследовать и причины, почему так получается, но у меня недостаток знаний для этого. Отмечу лишь то, что согласно теории Геодекяна, женщина – хранительница генной информации, а мужчина – разведчик жизни, приобретатель этой информации. Но он идет вперед разумом, в основном из–за малого знания законов жизни, путем проб и ошибок, а женщина не может себе хранить информацию таким же 50 на 50 способом. Поэтому она консервативна, знания заменяет чувством, которое меньше обманывает, чем несовершенные знания и несовершенный из–за этого анализ. Но консервативность женщин должна резко противостоять попыткам мужчин что–то изменить. Поэтому борьба между ними за первенство должна оказаться суровой, лишь отчасти ослабляемой женской неамбициозностью и самопожертвованием.

Вторая группа причин – это изобретательность мужчин в деле создания левым своим полушарием умозрительных, философских представлений о религии, легших в основу единобожия – арианства. Обратите внимание, что язычество – это чисто эмоциональное восприятие мира, без всякого там «вскрытия» причинно – следственных взаимосвязей. Язычество подобно песне кочевника, что вижу, то – пою. Многобожие или язычество – это женская непосредственность, обозначение, во–первых, первородного страха перед миром, во–вторых, песнь продолжению человеческого рода, в третьих, это – нахождение способов борьбы с повседневными неприятностями жизни путем не рассуждений, а так сказать, простейших симпатических связей и простейших аналогий, выходящих не из анализа, а из самоочевидности. Я на этом еще остановлюсь позднее на примере анализа табу и магии у первобытных народов. Здесь напрочь отсутствует аналитика.

Арианские же религии целиком и полностью построены на аналитике, на причинно–следственных связях, и даже на прямом запугивании паствы, вытекающем из причин, как их следствие. Поэтому они мужские. Но и не только поэтому. Они также амбициозные религии, не допускающие соперников. Вы ведь только посмотрите, в многобожии никто не запрещает обращаться к разным богам, так сказать, по принадлежности их компетенций, они все равны между собой, а главная богиня не особенно высовывается из их ряда. Сегодня ее оргия, завтра – другой богини. А в единобожии же под великим страхом нельзя ни «лить себе других богов», ни поклоняться им. То есть, единобожие – это, прежде всего дисциплина как в армии, мужская дисциплина, дисциплина беспрекословного подчинения и почитания, а то – будет хуже. И эта дисциплина победила женщин также как и мужчин. Потому, что дисциплина – это и консерватизм в то же время, которому женщина следует по своей природе. Надо заметить, что во времена становления единобожия, например христианства, главными его двигателями первого периода были, прежде всего, сами женщины, и этим полна история. На единобожии, мужской религии, патриархат победил матриархат. Некоторые подробности я рассмотрю в соответствующих разделах ниже.

Глава 5

От фрейдовских тотема и табу к женской религии

без морали

Введение

Я не хочу продолжать свое исследование, пока вы не узнаете, что по этому поводу думают люди в 2000 году, каково, так сказать, общественное мнение на этот счет.

Византийская и Римская (Римско–германская) империи соседствовали после того, как разделились. Как будто «новохронисты» доказали, по крайней мере, мне, что Византия древнее Рима. Они также доказали мне, что иудейство – израильство (богославцы – богоборцы), как сегодня говорят «два в одном», но к Палестине, как географическому понятию, имеют отношение слабое. Арианство – единобожие зародилось около вулкана Везувия – это похоже на истину, но требует некоторого уточнения. Я хочу сказать, что арианство в смысле единого бога в таком случае, по «официальным данным» было практически у всех народов, о язычестве которых мы знаем. Зевс, хотя происхождение которого весьма сомнительно в смысле сплошного промискуитета, – громовержец, верховный бог, всех остальных он мог наказывать, сколько душе угодно. Значит, в этом смысле все остальные боги – его ангелы или святые, боги второстепенные. Русский Перун – тоже, кстати, громовержец, остальные деревянные куклы — боги, тоже подчиненные главному. Можно сколько угодно приводить примеров, что есть главный бог и второстепенные боги, вплоть до римских императоров, по совместительству, богов. Значит, тенденция главного бога – универсальна? Но тогда нет места для богинь–матерей по выражению Фрейда? Он, да и все остальные, просто забыли о таком широком господстве богинь–матерей?