Борис Синюков - Утраченное звено мировой истории (статьи)

Я, конечно, не большой знаток английского, но все же чувствую, что ford, то есть брод, не совсем самостоятельное слово. И произошло оно не от внезапного озарения при насущной необходимости назвать переход пешком речки новым словом. Ибо, force не только переводится как сила и насилие, но и – заставлять, вынуждать форсировать, то есть попросту – вгонять в речку, вталкивать в воду, заставить погрузиться (морское). Поэтому ничего нет удивительного в том, что от force получился ford, как вынужденная необходимость топать пешком по воде вместо того, чтобы плавать. Русскому языку я учился подольше, поэтому без колебаний на месте авторов таблицы слова брод, бродить, бродильное затолкал бы в одну строку вместо двух. И не стал бы подбирать для них созвучные слова в разных, так сказать, понятиях: бродить по воде и печь хлеба. Вообще говоря, бродить по–русски – это ходить по разным направлениям, блуждать, идти, что–либо раздвигая ногами, но также и как бы и самопроизвольное кипение, самоперемешивание жидкости или такого вязкого вещества как тесто. У Даля вообще от слова бродить записано слов тридцать, в том числе и бродить рыбу. Кстати, о рыбе. Авторам так охота найти побольше слов у иностранцев, которые мы им якобы оставили после своего завоевания, что, как говорится, на безрыбье и рак – рыба». Бук, букашка, бульба и бык вообще недостойны рассмотрения в одной компании из–за неописуемой безнравственности, аналогичной принудительному сожительству. Деревьев бук по всей России найдется штук с полсотни, у нас для них слишком холодно. Букашка похожа на чеплашку, коею никому и никогда не перевести на иноземный лад. Бульба скорее нос, чем картошка, и никак не «большая луковица». А быку в аналогию можно поставить даже «трепетную лань», тем более, в таком беспардонном чередовании букв, как в правой части таблицы.

Перехожу к словам на букву «в».

К приведенной таблице у меня совершенно другое, чем к предыдущим, отношение, и об этом надо прямо сказать, не откладывая. Действительно, в этих словах – явное родство. Надо только подумать, как оно образовалось? То, что не в результате захватнической войны русскими, это точно, так как пришлось бы признать захватнические войны и между англичанами, французами и немцами, а не только русских против их, всех вместе. Тогда бы мы попали в заколдованный круг, и установить, кто же завоевал кого, установить было бы невозможно. Случайным совпадением здесь тоже нельзя оперировать. Слов достаточно, чтобы эту версию отклонить. Более общими причинами здесь могут быть торговля и письменность по отдельности и обе эти причины одновременно. Но мешает слово вода, которое должно быть искони народным, возникшим еще до того, как торговля и письменность появились в этих конкретных местах. Кажется, с этого слова надо начинать, постараться найти ему исконную замену.

В. Даль сообщает: «Влага – жидкость вообще, мокрота, сырость; вода. Волога, жидкость масляная, жир, масло». Далее следуют влажный, влажность, влажить, то есть увлажнять, напитывать водою. Если слово влага в основе своей – вода, то от влаги должны быть еще производные слова, очень старинные. Посмотрим. «Влагать, вложить – вкладывать, вмещать. Влагание, вложение, вложка, влега, влагатель, влагательница объяснений не требуют. Но надо иметь в виду, что после появления нового слова вода, влага приняла несколько иное значение, скособочилась в интерпретации: вместо воды влагается что–то менее текучее, даже вообще не текучее. Например, влагалище попросту стало вместилищем. О воде–влаге напоминают лишь слова влегать и влечь, особенно, влега и влог – впадина, впалость, логовина, изложина, где скапливается или протекает влага.

Тогда понятным становится слово владеть, власть, влазить, влачить – влечь, то есть волочить. И даже вляпаться. И даже влюбить, влюбление – действие влюбляющего, волочащего в любовь. Я не буду переписывать подробно из Даля все эти и еще не один десяток слов с корнем «вл», вплоть до властолюбия. Для меня уже несомненно, что первоначальное слово для воды было влага, так как власть больше не соседствует ни с какими другими словами. А придумать такое абстрактное понятие как власть просто так, «с потолка взять», невозможно. Ее сперва надо с чем–то отождествить, более понятным и близким в природе. А владение водой, водной дорогой, бассейном определенной текучей «воды» — это и есть власть. Более осторожным посоветую обратиться непосредственно к Далю.

Почему же влага или «вла» заменилась водой, оставив после себя только власть и ее производные? Некоторый свет на этот вопрос может пролить город Вологда, несомненно, произошедшая от вологи — «жидкости масляной, жира, масла». Тут Даль, по–моему, не совсем прав в семантике этого слова, вернее наполовину прав. Вообще говоря, жирная скользкая грязь – отличная основа для волока, волочения чего–нибудь, трение здорово уменьшается. Поэтому эта грязь, специально поддерживаемая на волоке, потом забытая, переросла в понятиях людей, забросивших этот промысел, в «масляную жидкость, жир и просто масло». Об этом Даль и узнал, но не узнал первоосновы этого «масла», ему просто некому об этом было сказать в середине 19 века, когда паровозы уже были на Руси.

Между тем, я уже сообщал, что итальянцы из Венеции, которым первым в мире потребовались сваи из лиственницы для постройки своих дворцов на вязком илистом дне лагуны, достигли не только Волока Ламского, не только Вологды, но даже и – Печеры, и Зауралья в поисках этого «дефицита» 15–16 веков. Но это были не простые итальянцы, а именно – венецианцы, которые в основе своей «греки» из Византии, они же евреи, приведенные Моисеем в обетованную землю для основания там мировой таможни. (Подробности в других работах). Когда поток соли через Босфор схлынул, а работорговля в Кафе еще не началась, часть торгового племени хлынула в Европу, в основном туда, где потеплее, в Венецию, Геную, Флоренцию. Здесь у них из остатков древнееврейского, «греческого» и местного итальянского языков «образовалась» классическая латынь – язык письменности, на котором никто не говорил, а только молились Христу и изредка писали. Эта латынь загуляла по всей Европе. К нам она попала, как я уже говорил, когда торговцы организовали у нас экспорт лиственницы, взамен оставив католичество в Костромской, Ярославской, Вологодской и далее до Урала губерниях. Вместе с католичеством и некоторые неторговые слова, такие как врать–писать вирши, ветер–погода, волк–вольф. Но все равно, главные слова все–таки торговые или косвенно обеспечивающие торговлю, ее технологию: вода, ведать, вертеть (бревно), ветер–погода как условия торговли, вино как оплата, вол для волока и так далее. Заметили, что на Западе вол тоже есть, но без волока уже, колесо придумали. Скоро, знать, слово экипаж к нам придет.