Анна Павловская - Русский мир. Часть 2

Прощалася… И как – потом —

Предавши розовое личико

Пустоголовым мотылькам,

Служило бедное девичество

Его Величества полкам…

И как художникам-безбожникам

В долг одолжала красоту,

И как потом с вором-острожником

Толк заводила на мосту…

И как рыбак на дальнем взмории

Нашел двух туфелек следы…

Вот вам старинная история,

А мне за песню – две слезы.

И все-таки нельзя забывать о безусловных заслугах Смольного института в деле развития женского образования. Он был первым светским учебным заведением для женщин, поставившим целью широкое и разностороннее образование. По его образу и подобию в дальнейшем открывались другие подобного рода женские учебные заведения. Сразу же после его создания при нем было основано Училище для малолетних девушек недворянского происхождения (позже называлось Мещанским училищем, а с XIX в. – Александровским институтом), дававшее возможность девушкам из бедных семей получить образование и впоследствии место воспитательницы в хорошей семье. Дворянским девушкам из обедневших, но славных родов государство также предоставляло шанс, взяв их на свое обеспечение.

Да и оторванность девушек-смолянок от жизни была скорее частью их образа, чем реальностью. Неслучайно после февральских событий 1917 г. среди воспитанниц, знаменитых своим экзальтированным монархизмом, по свидетельству современницы, «обнаружились разные симпатии: одни институтки носили под пелеринами белые бантики, обозначавшие их приверженность монархии, другие там же прятали красные, свидетельствовавшие их симпатии революции» 175 175 Рукопись воспоминаний смолянки. С. 376. .

Смольный институт был первым и наиболее известным, но далеко не единственным в ряду институтов благородных девиц. В 1789 г. был создан Екатерининский институт в Петербурге, в 1802 г. – в Москве, в 1807 г. – Павловский институт в Петербурге. После этого открываются институты и в провинциальных городах – в Харькове, Одессе, Казани, Оренбурге, Киеве, Иркутске и т. д., всего к середине XIX в. их число достигло 25. Обучались в институтах семь лет, имелись дополнительные, подготовительный и педагогический («пепиньерский»), классы. Надо отметить, что институты благородных девиц, хотя и основывались первоначально на программе Смольного института, были значительно ближе к жизни, чем последний, дольше всех сохранявший свою сословную замкнутость не столько на деле, сколько по духу.

Программа обучения в этих институтах изначально была достаточно серьезной, хотя и с преимущественным упором на изучение иностранных языков и хороших манер. Позже учебные планы были пересмотрены, расширены и ориентированы на программы женских гимназий. Много места отводилось домашним «наукам», необходимым девушкам в будущей жизни. Правда, часто скорее это была игра в хозяйство, чем практические занятия. А. Н. Энгельгардт, учившаяся в московском Екатерининском институте в середине XIX в., вспоминала о том, как воспитанницы старших классов по очереди ходили на занятия в так называемую образцовую кухню, чтобы учиться готовить. «Придут, бывало, институтки в эту кухню, – вспоминала Анна Николаевна, – кухарка подает им готовое тесто и готовую начинку и покажет, как раскатать тесто, положить начинку, защипать его и… только! Что было раньше, откуда взялось тесто и как его приготовляли – осталось покрытым мраком неизвестности, и что будет после с заготовленными пирожками, сколько времени и в какой печи они будут сидеть – тоже!.. Та же история повторялась и с котлетами: готовому срубленному мясу придавалась руками институток форма котлет, они обваливали их в сухарях… и затем, после темного для нас промежутка, во время которого котлеты получали неизвестным нам путем съедобные свойства, мы их поедали» 176 176 Энгельгардт А. Н. Очерки… С. 194. .

Не все, однако, было так плохо. Занятия, особенно по иностранным языкам и литературе, а также по русской словесности, велись достаточно серьезно. В женских институтах работали серьезные педагоги, нередко профессора университетов. В Смольном институте начинал свою педагогическую карьеру К. Д. Ушинский, лекции которого производили ошеломляющее впечатление на воспитанниц. Вот как описывает свои впечатления от первой лекции Ушинского одна из его учениц: «Чтобы понять, какое потрясающее впечатление произвела на нас эта вступительная лекция, нужно иметь в виду не только то, что идеи, высказанные в ней, были совершенно новы для нас, но и то, что Ушинский высказывал их с пылкою страстностью и выразительностью, с необыкновенной силою и блестящей эрудицией, которыми он так отличался. Что же мудреного в том, что эта речь огненными буквами запечатлелась в наших сердцах, что у всех нас во время ее текли по щекам слезы» 177 177 Водовозова Е. Н. На заре жизни. Институтки… С. 351–352. .

Сами девушки, наверное, больше всего ценили те отношения дружбы и взаимопомощи, которые складывались во многих институтах, особую атмосферу общественного жития, царившую в них. «Товарищество оказывало во многих отношениях хорошее влияние на характер институтки, – делилась размышлениями Энгельгардт, – оно вселяло в нее понятие о честном и справедливом, понятие о равенстве и уважении к чужим правам и общественному мнению. Конечно, в этом отношении институт разделял лишь общее свойство всех общественных заведений, которые именно тем и хороши, что вселяют в ребенка понятие о гражданстве, если можно так выразиться, чего семейное воспитание почти не в состоянии развить» 178 178 Энгельгардт А. Н. Очерки… С. 179. . Так достигалась важнейшая задача общественного образования, гражданское воспитание, а также обучение навыку жизни среди людей. Девушки старались не терять друг друга из виду, помогать, чем возможно, многим удавалось поддерживать дружеские отношения на протяжении всей жизни.

Институты благородных девиц занимают особое место в истории учебных заведений в России. При всех их достоинствах и недостатках, они сыграли заметную благотворную роль в деле распространения женского образования, предоставив возможность учиться многим девушкам. В них была предпринята попытка, и далеко не всегда неудачная, совместить в полной мере две важнейшие составляющие российского образования – нравственное воспитание и систематическое обучение. Не всегда совершенные, с перегибами и крайностями, они во многом достигли желаемого и заслужили доброе слово как от воспитанниц, так и от русского общества, иногда несправедливо сурового к ним.

В первую годовщину открытия Московского университета на традиционном публичном собрании, состоявшемся 26 апреля 1756 г., Н. Н. Поповский, ученик и единомышленник М. В. Ломоносова, один из первых отечественных профессоров, провозгласил: «…учение есть старости жезл, юным увеселение, утверждение в счастье, в несчастье отрада…» 179 179 Поповский Н. Н. О пользе наук и о воспитании в оных юношества. Антология педагогической мысли в России XVIII в. М., 1985. С. 132. В это время необходимость распространения образования уже была признана обязательным условием процветания как отдельной личности, так и государства в целом.