Езид Гехинский - Слово мудрости. Афоризмы, размышления, наставления. Книга четвертая

Правительство лихо и беспощадно режет социальные расходы. Не хочет индексировать пенсии работающим пенсионерам, а неработающим будет индексация лишь на 4%. Не индексируются зарплаты, доходы военнослужащих, гражданских служащих, силовиков. Сокращаются расходы на здравоохранение на 42 млрд рублей, на образование – на 52 млрд, на сферу ЖКХ – на 51 млрд. Но при этом правительство проявляет удивительную нерешительность, чтобы изыскать дополнительные доходы. Просто боятся затронуть влиятельные группы, которые находятся наверху социальной лестницы.

Бюджет очень сильно влияет на экономическую ситуацию. Сокращение социальных расходов бьёт не только по самым незащищённым, но и обуславливает экономический спад в России. Сжимается потребительский спрос, соответственно, предприятия сокращают производство товаров. Социальные расходы – не только способ поддержки малоимущих, но и стимулирование экономического развития.

Мы не предлагаем включать печатный станок, а находим деньги в рамках существующих финансов. Первый источник – срочно ввести прогрессивную шкалу налогообложения. Причём основная тягота ляжет лишь на 3% самых богатых жителей страны. Второй источник – так называемый «налог на роскошь», то есть на дорогие яхты, виллы, дворцы и так далее. Третий источник – отмена возвращения НДС экспортёрам сырья. Это позволит дать бюджету 1,7 трлн рублей. Во всех странах мира возвращение НДС – это мера для стимулирования высокотехнологического экспорта. У нас же возвращают НДС экспортёрам нефти и газа, которые и так покупают. В результате, в России обрабатывающая промышленность находится в неравном положении с добывающей. Кто добывает нефть и газ, тем возвращают НДС, и они платят меньше налогов, а обрабатывающие производства платят свои 18%. То есть, нынешний бюджет закрепляет сырьевую структуру экономики.

Ещё один источник доходов – отмена налогового манёвра для нефтяной отрасли и повышение вывозных пошлин для неё. Улучшение администрирования рыбной отрасли и повышение оплаты за вырубку леса.

По нашей инициативе работала комиссия (туда входили и представители правительства), которая просчитала потери от экспортных и импортных пошлин на таможне, то есть суммы, уходящие «в тень». Мы содрогнулись: потери бюджета только на таможне оцениваются в 2,5 трлн рублей.

Так что деньги в стране есть. Чтобы их взять, нужна политическая воля. Правительство должно не бояться затронуть интересы крупного бизнеса, олигархов, сверхбогатых людей. Правительство идёт по легкому пути: оно сокращает расходы бедных и среднего класса. Если говорить о перестройке экономики в целом, о модернизации и инновациях, то и рассматриваемый бюджет и принимаемые нами основные направления денежно-кредитной политики Центробанка можно считать депрессивными по отношению к промышленности и сельскому хозяйству. Документы просто не оставляют возможности предприятиям изыскивать инвестиции. Но без инвестиций невозможна никакая модернизация и обновление производства. Никакого изменения структуры экономики не будет. Всё остаётся как есть, а красивые слова выливаются в блеф.

Экономическая политика в России явно неудачная. Считаю, что многие рецепты, которые предлагает академик Глазьев, приведут к росту экономики, вне зависимости от цен на нефть. Никто из нынешних реформаторов по-прежнему не может внятно ответить на вопрос, почему в России, у которой столько богатств, миллионы нищих и не менее двадцати миллионов бедных. Почему так низки зарплаты у всех, кроме тех, кто входит в правящий класс? Если у нас низкая производительность труда, как они утверждают, то и зарплаты менеджеров крупнейших компаний должны быть в 2—3 раза ниже, чем на Западе. Но почему-то этим аргументом оправдывают только низкие зарплаты основной массы населения, но не представителей правящего класса.

Мы до сих пор проживаем советское наследство, до сих пор проесть его не можем. Хотя бы за это нужно поблагодарить Советский Союз, возникший как революционный проект, начатый в 1917 году.

Если нынешнее социальное расслоение будет продолжаться и дальше, то рано или поздно случится «взрыв».

В стране не созданы и не создаются пока меры для нормального развития нашей промышленности. В первую очередь речь идёт о перерабатывающей отрасли промышленности. Пока преобладает сырьевой характер экономики. Только за девять месяцев текущего года почти 68% в структуре экспорта составляет нефть и газ.

Представим ещё, что исторически сложилось так, что государство контролирует гораздо больше территории, чем та, на которой добывается ресурс, и населения там гораздо больше, чем нужно для его добычи. Возникают два класса граждан: небольшая элита, которая добывает, защищает и торгует ценным ресурсом, и все прочие, чьё существование зависит от перераспределенной ренты с этой торговли. Такая ситуация создаёт жёсткую структуру, похожую на кастовую. Государство полностью зависит от первой группы; более того, эти незаменимые люди и являются государством. Но оно не обязательно игнорирует остальной народ; из опасений восстания или для поддержки нужной демографии государство предоставляет народу безопасность и другие блага, оставшиеся после удовлетворения собственных потребностей государства. Человеческий капитал тут избыточен; не он определяет богатство государства. Наоборот, в ресурсозависимой стране государство оказывается благотворителем, а население становится предметом его неусыпной филантропии.

В соседней стране, которую я назову трудозависимой, богатство нации создаётся трудом граждан. Тут нет другого источника благосостояния, чем конкурентоспособная работа населения. В этой экономике действует старая аксиома: стоимость создаётся трудом. Государство облагает этот труд налогом и не имеет других источников дохода. Тут не только граждане заинтересованы в своём образовании и здоровье, но и государство, поскольку чем лучше работают граждане, тем больше они платят налогов. Но вот эти счастливые граждане обнаруживают, что рост их экономики зависит от ресурса, которого у них нет. Чем больше этого ресурса они приобретают у соседа, тем выше его цена. Так труд становится все дешевле относительно ресурса, и оба государства оказываются ресурсозависимыми. Теперь ничто не изменит эту зависимость, пока привычные к творческому труду люди не сосредоточат свою деятельность на том, чтобы заменить дефицитный ресурс каким-то другим, который имеют в изобилии. С нефтью этого ещё не произошло.