Алексей Федотов - Сенявин

16 мая Императрица, подъезжая к Перекопу подписывает указ о присвоении новых званий морским офицерам. Войновичу и Мордвинову было пожаловано звание контр-адмирал, Ушакову и Алексиано звания капитанов бригадирского ранга. Перед перешейком в верховье реки Каланчак после Каменного моста Императрицу встретили 3500 конных Донских казаков под руководством генерал-порутчика и Атамана Войска Донского Алексея Ивановича Иловайского. Они сопровождали Императрицу до места ночлега, показывая ей свою удаль и различные приемы при движении на конях. При постановке на ночлег донские казаки представили конную атаку « сильный удар на неприятеля ».

Капитан-лейтенант Дмитрий Сенявин, работавший в это время в качестве специального посланника между Войновичем и Потёмкиным, привёз письмо проскакав на лошадях более 300 вёрст вернулся в Севастополь.

22 мая Государыня Императрица Екатерина Алексеевна со всеми гостями ближе к обеду прибыла к специальному павильону, построенном для неё на Инкерманских высотах. Здесь для знатных особ был накрыт обед. В начале обеда под звуки музыки, против Екатерины было большое пространство, задрапированное тканью и затем после снятия занавеса перед всеми, открылась перспектива Севастопольского рейда. Море бесконечным щитом облегало роскошный вид холмов, между которыми к широкому подножию павильона раскинулся длинный залив и рейд. По всему заливу тянулась линия из 29 русских военных судов. Над главным линейном кораблем поднялся « кейзер-флаг главнокомандующего » и с обоих бортов кораблей началась пушечная стрельба, что произвело неизгладимое впечатление на присутствующих. Дым от канонады расстилался в обе стороны и затянул всю гавань. Вот цитата из воспоминаний австрийского генерала Нассау-Зигена: « В ту минуту, как эскадра салютовала, государыня встала и пила за здоровье австрийского императора Иосифа, сказав: „Надобно выпить за здоровье моего лучшаго друга“. Она была как нельзя более довольна видеть свои морския военные силы в этих водах. Когда императрица встала из-за стола, я очутился возле нея и сказал, что я так тронут всем виденным, что я поцеловал бы ей руку, ежели бы я мог на это осмелиться».

Капитан-лейтенант Сенявин находился при катере, который должен был везти Государыню вдоль кораблей Севастопольской эскадры. Вот как он пишет: «…при вступлении на катер Императрица, милостиво приветствуя людей, сказала: „Здравствуйте, друзья мои“. Гребцы разом ответили: „Здравствуйте, Матушка Царица наша“. Потом ей угодно было сказать: „Как далеко я ехала, чтобы только увидеть вас!“. Тут, загребной матрос Жаров (который был после лучший шхипер во флоте) ответил ей: „От евдакой Матушки Царицы чего не может статься“. Государыня, обратясь к графу Войновичу, сказала по-французски, с большим, как показалось, удовольствием: „Какие ораторы твои матросы“. Гребцы были подобраны молодец к молодцу, росту не менее десяти вершков, прекрасные лицом. На правой стороне все были блондины, на левой-брюнеты. Одежда их была: оранжевые атласные широкие брюки, шелковые чулки в башмаках, тонкие полотняные рубашки, галстук тафтяной, пышно завязанный, а когда люди гребли, тогда узел галстука с концами был закинут на спину, фуфайка оранжевого тонкого сукна выложена узорами черного шнура, шляпа круглая, с широким галуном с кистями и с султаном страусовых перьев. Катер блестел от позолоты и лака. На флоте люди поставлены были на реях в летних платьях, фуфайках и широких белых брюках, шелковых галстуках, кушаки были разных цветов по кораблям на подобие лент георгиевских и владимирских». Когда катер со штандартом поравнялся в флагманским кораблём « Слава Екатерины » все суда произвели по 31 выстрелу. Государыня вышла на берег на каменной пристани и прошла в приготовленный ей адмиральский дом. У пристани её встречали сухопутные войска, адмиралтейские команды и народ. В этом адмиральском доме она изволила « жаловать к руке Черноморского флота контр-адмирала графа Войновича, капитанов бригадирского чина Алексиано и Ушакова, капитана 1 ранга Тизделя и прочих морских штаб и обер-офицеров ». Второй раз капитан Дмитрий Сенявин приложился к руке Императрицы. Он постоянно находился между своими начальниками Войновичем и Потёмкиным. Последний периодически давал тихие устные указания, которые через Сенявина тут же выполнялись. Гости и свита были распределены по ближайшим домам. Для придворной прислуги были поставлены палатки. Вечером все здания Севастополя и гавань были иллюминированы.

На другой день Императрица и граф Фалькенштейн слушали литургию в каменной Севастопольской церкви Святого Чудотворца Николая. Императорское место в церкви, на правой стороне, было убрано алым бархатом с золотым широким позументом и бахромой; а возвышенный пол был покрыт темно-зеленым сукном. При колокольном звоне Государыня вошла в здание и в притворе была встречена духовенством, с крестом и святой водой. В память своего пребывания Императрица оставила в церкви букет шелковых редких цветов, полученных от посланника Мальтийского. По возвращении Екатерины во Дворец были ей представлены и « допущены к руке Бригадирша Мария Алексиано, жена капитана 1 ранга Сарра Тиздель и прочие дамы штаб и обер-офицеров флота Черноморскаго ».

После обеда Императрица Екатерина с Императором Иосифом и некоторыми особами своей свиты посетили линкор « Слава Екатерины ». На корабле их встретил князь Григорий Потемкин и рапортовал о благополучии Черноморского флота, после чего был поднят штандарт и с флота был вторичный салют. Государыня, осматривая корабль, прошла по всем батареям. Бригадир Панайоти Алексиано показывал гостям новые медные пушки, такелаж, паруса и рассказал всем, как управляется корабль. Позже Екатерина с « юта » осмотрела фрегат « Легкий », которому « перед Ее приездом на флагманский корабль, как стоявшему на ветре флота, велено было сняться с якоря, что в скором времени он и исполнил. Фрегат под всеми парусами резал корму адмиральского корабля, имея по вантам всех людей, которые кричали „ура“, на что с корабля ему ответствовано было музыкой ».

Австрийский Император Иосиф с графом Войновичем в сопровождении капитан-лейтенанта Дмитрия Сенявина съехал с корабля на катере на близ стоящий корабль « Андрей ». На нем они осматривали внутренние расположения и артиллерию. По возвращении на корабль « Слава Екатерины » Императрица села к ним на катер и отправилась под штандартом в южную бухту; в это время на судах, стоящих на рейде, люди стояли по реям и кричали « ура », по отдалении же катера от корабля флот салютовал штандарту из всех орудий. Проехав всю южную бухту, Ее Величество позже осматривала корабельную бухту, где корабли ошвартовались близ самого берега. Пристань эта была на сваях, хорошо отделана и усыпана песком, тут же были и новые казармы матросов этого корабля. Вечером это дня бомбардирское судно «Страшный », стоявшее под кормой линкора « Cлава Екатерины », начало бомбардировать городок, построенный для этого на северной стороне. Городок состоял из башен, стен и был расположен на низменном мысу сухой балки. Пятой бомбой, брошенной со «Страшного» , городок был зажжен, и когда пламя охватило его, множество «ракет и бураков взлетели на воздух; на всем флоте прокричали „ура“, а корабли иллюминовались огнями».