Дмитрий Надточий - Орден Дракона vs Османы. «С Крестом и Мечом»

В этот критический момент появился Баязид, во главе дворцовой конницы, потрясая крестоносцев, полагавших, что они уже выиграли сражение. Удар конницы Баязида несколько дезорганизовал французов и бургундов. По словам монаха Сен-Дени: « Львы в их сердцах обратились в робких зайцев ». Многие бросились бежать вниз с холма на плато, другие побежали по обрывистому оврагу в направлении к Дунаю, где они наткнулись на обширные болота вместо реки. Долго блуждая по топям, они выбрались к реке только в пяти километрах выше по течению. Некоторые рыцари остались на месте и вступили в бой. Не удивительно, что христианские летописцы подчеркивают мастерство и мужество своих единоверцев: французские источники сообщают, что «Бусико, де Куси, двое графов де Тремойль, молодой граф Неверский и другие были вскоре окружены грудами убитых». Поэт Юсуфи Меддах оставил нам драматичное описание сражения, как оно виделось с турецкой точки зрения: « Все смешалось – крики…. „За нашего правителя!“, звуки труб и барабанов, летящие к небу. Над головами их скрещивались мечи. Удары были столь частые, как капли дождя. Прекрасные воины наносили друг другу раны в шуме сражения. Стрелы падали подобно дождю, и воины стремились вплотную сойтись с врагом, чтобы уклониться от них, а трусы, подвергая себя еще большей опасности, стремились бежать ».

Менее красочные турецкие источники, сообщают, что османские отряды, приближающиеся с трех сторон, были провинциальными сипахами, возобновившими атаку с флангов. Возможно, опираясь на воспоминания османских солдат, участвовавших в сражении, византийский летописец Дука в своей работе подтверждает, что гвардия Баязида появилась из леса. Карты, сделанные в XIX веке, однозначно указывают, что у основания холма было очень много деревьев, рощ и лесополос. Османский летописец Несри написал свою работу на основании рассказов сыновей участников этого сражения, поведавших, что одна часть крестоносцев при этом в панике кричала; « Турки сзади нас! Турки обошли нас! » Старый адмирал Жан де Вин пробовал собрать крестоносцев, но только десять компаньонов сплотилось вокруг него. Шесть раз падало его знамя с изображением Богородицы, но шесть раз адмирал вновь вставал на ноги, подбадривая своих товарищей криком и видом развевающегося священного знамени. На седьмой раз старый рыцарь был убит. После боя его нашли проткнутого несколькими копьями, которые прибили старого адмирала к земле, со священным знаменем, сжимаемым безжизненной рукой. Среди других убитых были Гильом де ля Тремойль и его сын, Филипп де Бар, Иоанн Кадзаут, адмирал Фландрии, сир де Монтвре, храбрый рыцарь из Артуа. Жан де Ройе и. как говорят, гроссмейстер тевтонских рыцарей. Наконец, Иоанн Неверский позволил уговорить себя своим оруженосцам и опустил оружие. Глядя на него, так же поступили граф д'Э, граф де ла Марш, граф де ля Тремойль, маршал Бусико и Энжеран де Куси, а так же несколько сражавшихся рядом валашских дворян. Западные и османские источники соглашаются, что сражение при Никополе было фактически двумя сражениями, в которых османская армия уничтожила франко-бургундских и венгерских крестоносцев по отдельности. Точная последовательность событий в этом вопросе и по сей день неясна. Были французы разбиты до того, как венгры вступили в бой, или два боя по времени частично перекрывали друг друга? Сигизмунд, возможно, не знал судьбу своих союзников, когда произносил свое знаменитое замечание Филиберту де Наильяк: « Мы проиграли сражение из-за гордости и тщеславия французских рыцарей. Если бы они прислушались к моему совету, у нас было бы достаточно воинов, чтобы защитить себя от врагов ». Эта фраза была произнесена в конце сражения. Табун раненых лошадей и коней, лишившихся всадников, скачущий галопом из низины, отрицательно сказался на боевом духе венгерского войска, создавалось впечатление, что все французы убиты.

Сигизмунд, венгры, немцы и другие небольшие контингенты крестоносцев двинулись вперед в тщетной попытке поддержать франко-бургундов. Вероятно, их атака началась еще до того, как последние сдались. Валахи и трансильванцы в тот момент были еще вместе с ними. И только когда османские солдаты появились из низины, Мирча решил, что бой проигран. Западные источники любят обвинять его в трусости. Зря. Заметим, что никакой опасности Франции, Германии или Арагону османские турки не представляли, но, следуя за Сигизмундом, Мирча прекрасно понимал, что после победы при Никополе победоносное османское войско обрушится на его собственную территорию. И понятное дело, хотел сохранить своё войско, хотя его отступление с точки зрении венгров, естественно, виделось как дезертирство. Воины Мирчи перебрались за Дунай на маленьких лодках, которыми переправляли продовольственные поставки из Валахии. Суда крестоносцев, стоявшие на реке, вряд ли помогли им в этом деле. Трансильванцы, возможно, поступили так же, хотя более вероятно, что они отступили в Трансильванию через Оршов. Тем временем, колонна Сигизмунда двигалась вперед, пробивая себе путь через ряды османской пехоты. Это могли быть только азабы, сумевшие восстановить строй после кавалерийского удара крестоносцев. То обстоятельство, что дезорганизованные и частично уничтоженные подразделения сумели заново построиться к бою, подтверждает высокий уровень дисциплины в османской армии. К сожалению, нет никаких сведений, на каком участке боя происходило это столкновение. Нет никаких данных и о том, что Сигизмунд достиг линии частокола, наоборот, свидетельства говорят, что османская пехота двинулась вперед, чтобы захватить лагерь крестоносцев и деблокировать гарнизон Никополя. По свидетельствам участника никопольской битвы, юного баварского пажа Шильтбергера, попавшего в плен к туркам и пробывшего некоторое время в Галиполи « они все были растоптаны и перебиты, при этом стрелой была убита лошадь милорда Лейнхарта Рихартингера, и я, Ганс Шильтбергер, его посыльный, когда увидел это … – пробился к нему через толпу и помог сесть на мою лошадь, сам же я взобрался в седло другого коня без всадника, который прежде принадлежал туркам, и поехал обратно к другим оруженосцам и посыльным ». Это свидетельствует, что османская пехота была захвачена врасплох в узости, вероятно, при спуске с плато. Согласно мало известной греческой хронике XVII столетия, которая основывалась на утерянных турецких источниках, «архиепископ Вены», автор подразумевал архиепископа Николаса Капижа Грана, видел поражение французской армии и повел своих солдат в центр сражения. Он начал контратаку против турок и убил многих из них. Христиане кричали: Победа! Победа наша! И архиепископ обратил турецкую пехоту в бегство».