Игорь Ярмизин - Забытая цивилизация Запада. Издание второе, дополненное

Но в большинстве случаев, разумеется, производство в рыцари было не столь драматичным. По достижении 21 года оруженосец просил у сеньора навести о себе справки, и, если не было никаких претензий, назначался день посвящения. Для этого избирались обыкновенно кануны каких-либо торжеств, например, объявление мира или перемирия, коронование королей, рождение, крещение или браки принцев, большие церковные праздники.

Молитвой, строгим постом и чистосердечным раскаянием в грехах новик несколько дней готовился к посвящению. После исповеди его облекали в белую льняную одежду – символ непорочности, отчего и произошло слово «кандидат» (candide от candidus – белый). В этом одеянии он отправлялся в церковь на ночное бдение, где, перед алтарем Богоматери, возле надгробий с изваяниями принцев и великих воителей, проводил всю ночь в молитве и размышлениях, не ложась и даже не приседая.

На рассвете приходили старые рыцари и уводили его в баню. По выходе из бани надевали ему на шею перевязь с мечом, укладывали в постель и покрывали простым белым хитоном, в знак того, что он прощался со сквернами мира и вступал в новую жизнь.

В таком наряде, в сопровождении родственников, друзей и всех окрестных рыцарей, он входил в церковь. Здесь священник, благословляя меч новика, читал по-латыни псалмы и поучения.

Далее кандидата уводили в комнаты, где надевали на него тканую золотом рубашку, сверх нее кольчугу и, наконец, мантию, с нашитыми гербами. Потом он возвращался в церковь или шел во дворец, где сеньор или даже сам государь целовал его.

Шествие было церемониальное, под звуки барабанов, труб и рогов; впереди кандидата шли главнейшие рыцари, неся на бархатных подушках доспехи, которыми его вооружали по прибытии на место (кроме щита и копья, которые вручались после освящения). Затем совершали литургию во имя Св. Духа. Посвящаемый выслушивал ее на коленях, у алтаря. По окончании обедни зачитывались рыцарские законы. В них, в частности, содержались требования: не допускать даже малейшего обмана, хранить честь, возвращаться «по обещанию, в означенные день и час, даже в тюрьму, иначе он будет объявлен бесчестным и вероломным», и даже «да наказуется строго воин, который убьет курицу вдовы или собаку пастуха».

Кандидат становился на колени перед государем или другим сеньором, который произносил следующие слова: «Во славу и во имя Бога Всемогущего, Отца, Сына и Духа Святого, жалую тебя рыцарем. Помни же, что долг твой – соблюдать все правила и добрые уставы рыцарства. Будь верен Богу, государю и подруге; будь медлителен в мести и наказании и быстр в пощаде и помощи вдовам и сирым; посещай обедню и подавай милостыню; чти женщин и не терпи злословия на них, потому что мужская честь, после Бога, нисходит от женщин». Кандидат отвечал: «Обещаю и клянусь, в присутствии Господа моего и государя моего, тщательно блюсти законы и наше славное рыцарство».

После препоясывания мечом следовал могучий удар, – «алап» или «коле». «Названый отец» наотмашь бил посвящаемого по затылку или щеке, восклицая: «Будь мужественным!». Считалось, что благодаря удару от передается некий импульс, подобно благодати. В поэмах описывается стойкость героев: не дрогнув, они выдерживают удар, единственный, который рыцарь должен был оставить без ответа. Позже его заменили легким шлепком мечом по плечу, после чего новый рыцарь удостаивался поцелуя мира и золотых шпор.

Далее молодому воину объясняли потаенное значение каждого предмета вооружения: «Меч этот имеет вид креста, и дается тебе в поучение: как Иисус Христос побеждал грех и смерть на древе Креста, так ты должен побеждать врагов твоих этим мечом; помни также, что меч есть атрибут правосудия, а потому, получая его, ты обязуешься быть всегда правосудным.

Панцирь этот на тебе – защита против вражеских ударов – означает, что рыцарское сердце должно быть недоступной порокам крепостью; ибо, как крепость окружается крепкими стенами и глубокими рвами, чтобы преградить доступ неприятелю, так панцирь и кольчуга закрывают тело со всех сторон в знак того, что рыцарское сердце должно быть недоступно измене и гордости.

Это длинное и прямое копье есть символ правды; железо на нем означает преимущество правды над ложью, а развевающееся на конце его знамя показывает, что правда должна не скрываться, а всем показываться.

Кольчуга означает силу и мужество, ибо как она выдерживает удары, так сила воли защищает рыцаря от всех пороков. Перчатки, защищающие твои руки, указывают ту заботливость, с какой рыцарь должен беречься всякого нечестивого прикосновения и отвращаться от кражи, клятвопреступления и всякой скверны».

Символика, многогранная и сложная, была в каждом предмете вооружения и одежды, в сочетании их. Так принятие ванны служило символом нравственного очищения; облачение в белую рубаху – означало приближение к Богу; алая мантия – пролитие крови в борьбе за Святую церковь; черная обувь – память о земле, из коей человек вышел и куда вернется; золотые шпоры – знак послушания Высшей воле; обоюдоострый меч – справедливость, поражение порока и зла. Шлем выполнял роль маски. С одной стороны, он скрывал, защищал владельца (одновременно и физически, и сверхъестественным образом). В нем воин все видел сам, при этом оставаясь невидимым для других. А с другой – рыцарь становился львом или орлом, в форме которых изображен шлем. Он отождествлял себя со зверем. Он и был этим зверем.

Так что шлем значил куда больше, нежели просто опознавательный знак: он выражал вторую натуру, которая определяет отношения человека со смертью и потусторонним миром, связывал владельца с предками, и со всей родней. Из маски он превращается в «тотем» 38 38 На шлем наносился родовой знак основателя династии. Например, многие уже дальние родственники помещали лебедя, что указывало на их происхождение от графов Бульонских. Точнее, от «рыцаря с лебедем», – полулегендарного деда Готфрида Бульонского (умер ок. 1000 г.). Это им помогало держаться вместе, по прошествии 4—5 веков после основания династии. Еще одно напоминание о канувшей в лету большой семье. .

Такова вкратце торжественная церемония посвящения в рыцари в мирное время. Во время войн все было проще: рыцарское звание жаловалось среди лагеря, на поле битвы, перед победой или после, в проломе взятого приступом города. Оно служило наградой за доблесть. Например, тому, кто первый водрузил флаг на неприступной цитадели, выполнил смертельно опасное задание или же совершил что-то совсем невозможное.

Итак, рыцари, подобно священникам, становятся сословием, отдельной кастой, куда попадают только через обряд посвящения. Эту церемонию по важности можно сравнить разве что с таинствами крещения или брака.