Александр Дюма - Сальватор

Господин Сарранти и школьный учитель встали в едином порыве и дружески обнялись.

Генерал продолжал:

- Как я вам сказал, я прибыл от нашего друга Сальватора, а вот его письмо, подтверждающее мои слова. Но я вам еще не сказал, кто я такой. Вы меня не узнаете?

- Нет, сударь, - признался Жюстен.

- Вглядитесь в меня внимательно. Вы никогда меня раньше не встречали?

Жюстен вперил в генерала взгляд, но тщетно.

- А ведь мы встречались, - продолжал генерал. - Это произошло в ночь, памятную для нас обоих, потому что вы тогда вновь обрели свою невесту, а я, сам того не зная, впервые обнял свою...

Жюстен его перебил.

- Я понял! - вскричал он. - Я вас видел в ночь своего отъезда в парке, прилегавшем к замку Вири. Это вам с Сальватором мы обязаны своим спасением! Теперь я отлично вас узнаю, словно мы никогда и не расставались. Вы - генерал Лебастар де Премон.

С этими словами он бросился генералу в объятия; тот крепко прижал его к груди и с волнением прошептал:

- Жюстен! Друг мой! Дорогой мой друг! Мой...

Он замолчал, едва не сказав "мой сын".

Сам не зная почему, Жюстен почувствовал, как его сердце сжалось от невыразимого волнения.

Он посмотрел на г-на Лебастара де Премона; глаза генерала подернулись слезой.

- Друг мой! - продолжал он. - Сальватор никогда не говорил вам об отце Мины?

- Нет, - удивленно взглянув на генерала, признался молодой человек.

- Сказал ли он вам по крайней мере, что этот человек жив? - не унимался генерал.

- Сальватор обнадежил меня на этот счет. Уж не знаете ли его вы, генерал?

- Да, - глухо пробормотал генерал. - А что вы думали об отце, который вот так бросил свою дочь?

- Я думал, что это несчастный человек, - просто сказал Жюстен.

- Да, очень несчастный, - подтвердил г-н Сарранти и медленно покачал головой.

- Так вы его не осуждаете? - удивился генерал.

- Он, как никто, достоин сожаления, - печально прошептал г-н Сарранти.

Школьный учитель взглянул на корсиканца, как перед тем - на генерала. Инстинкт ему подсказывал, что один из этих людей - отец Мины, но который из двух? Он переводил взгляд с одного на другого и пытался найти ответ на свой вопрос.

- Отец Мины вернулся, - продолжал генерал, - и с минуты на минуту придет к вам за своей дочерью.

Молодой человек вздрогнул. В этих последних словах ему почудилась угроза.

От внимания генерала не укрылась дрожь Жюстена, и он понял его тайный страх; но он не успокоил, а еще больше встревожил молодого человека, когда сказал, пытаясь не выдать собственное волнение:

- Когда отец Мины придет к вам за своей дочерью, вы ему вернете девушку... чистой... без сожалений... без угрызений совести... не так ли?

- Без угрызений совести, несомненно! - торжественно поклялся молодой человек. - Но не без сожалений! Нет! Нет - взволнованно прибавил он.

- Вы очень ее любите? - уточнил генерал.

- Как никого на свете! - признался Жюстен.

- Как сестру? - спросил отец Мины.

- Больше чем сестру! - покраснев, ответил школьный учитель.

- И, любя ее... таким образом, вы уверяете, что отцу Мины не придется краснеть за эту любовь?

- Клянусь! - отвечал молодой человек, воздев руки и подняв глаза к небу.

- Иными словами, - продолжал генерал, - Мина будет достойна супруга, которого прочит ей отец?

Жюстен задрожал всеми членами и ничего не ответил: он опустил голову.

Господин Сарранти умоляюще взглянул на генерала. Этот взгляд словно говорил: "Испытание слишком велико, довольно мучить бедного мальчика!"

Между вынесением смертного приговора и приведением его в исполнение существует целая гамма неописуемых чувств.

Все, что еще живо в нас, возбуждено, напряжено, мучительно!

Душа и тело получают удар и в одно время переживают потрясение.

Именно это испытывал Жюстен, когда услышал слова: "Супруг, которого прочит ей отец!"

В одно мгновение вся ее жизнь с того вечера, как он нашел девочку, спавшую в поле, и до той минуты, когда, радостный, улыбавшийся, счастливый, он, обмениваясь с ней влюбленными взглядами, услышал, как лакей докладывает о двух путешественниках, прибывших из Парижа и желающих с ним переговорить от имени Сальватора, прошла перед ним по крупице, по капле, страница за страницей. Он снова почувствовал вкус каждой минуты, ощутил аромат, вспомнил все слышанные с тех пор песни и потом из волшебного леса надежды вдруг и без всякого перехода перенесся в темную пропасть сомнения.

Он поднял голову. Губы у него тряслись. Он посмотрел на двух посетителей, в его взгляде читался ужас.

Генерал почувствовал, как страдает молодой человек. Но ему показалось, что необходимо еще одно - последнее - испытание, и он продолжал, несмотря на немые мольбы г-на Сарранти:

- Вы воспитали мадемуазель Мину как родную сестру. Его отец через меня благодарит вас за это и благословляет как собственного сына. Предположите, однако, что в результате превратностей судьбы он клятвенно обещал руку своей дочери другому. Как бы вы повели себя в подобных обстоятельствах?

Отвечайте мне так, словно перед вами отец Мины, ведь именно он обращается сейчас через меня к вам. Что бы вы сделали?

- Генерал! - пролепетал, задыхаясь, Жюстен. - С тех пор как умер мой отец, я привык к страданиям: я буду страдать.

- И вы не восстанете против жестокости этого отца?

- Генерал! - с достоинством отвечал молодой человек. - Отец важнее возлюбленного, как Бог важнее отца. Я скажу Мине:

"Бог доверил мне вас в отсутствие отца. Теперь ваш отец вернулся, возвращайтесь к нему".

- Сын мой! Сын мой! - вскричал генерал, не в силах сдержать слез; он поднялся и протянул молодому человеку руки.

Жюстен издал пронзительный крик и упал в объятия г-на Лебастара де Премона. Заикаясь от волнения, он пробормотал:

- О... о... отец мой!

Вырвавшись из рук генерала, он подскочил к входной двери и крикнул что было сил:

- Мина! Мина!

Но генерал его опередил и остановил в ту минуту, как молодой человек схватился за ручку двери. Генерал зажал ему рот:

- Тише! Вы не боитесь, что эта новость может слишком ее взволновать?

- Счастье не может причинить зло, - возразил Жюстен, сияя от радости. Да вы на меня посмотрите!

- Вы - мужчина, - заметил генерал. - А вот для девушки, девочки., ведь она еще совсем ребенок. . Она хорошенькая?

- Как ангел!

- Так она, значит, здесь... раз вы ее зовете? - с сомнением произнес г-н Лебастар де Премон.

- Да, я сейчас за ней схожу, - вызвался школьный учитель. - Я ни за что себе не прощу, если украду у нее хоть минуту счастья.

- Да, ступайте за ней, - разрешил генерал дрогнувшим от волнения голосом. - Но обещайте не говорить ей, кто я. Мне хочется сказать об этом самому. . когда она будет готова и я сочту это возможным. Ведь так будет лучше, не правда ли? - прибавил он, переводя взгляд с молодого человека на г-на Сарранти.