Александр Дюма - Сальватор

- Немного бледны, пожалуй. Но лилия тоже бледна, однако никому еще не пришло в голову упрекать ее в этом.

- Ну что ж...

Она сладострастно зевнула, вспомнив свой сон, и прибавила:

- Раз ты считаешь, что сегодня не слишком уродлива, пригласи, как я сказала, Камилла в будуар.

Натали вышла.

Сюзанна неторопливо встала с постели, надела чулки розового шелка, сунула ножки в домашние туфли синего атласа, расшитые золотом, накинула широкое кашемировое платье, перехваченное в талии шнуром, заколола длинные волосы на затылке, еще раз взглянула на себя в зеркало, дабы убедиться в том, что в целом выглядит недурно, и перешла в будуар.

Натали, как женщина искушенная, желая смягчить утренний свет, задернула тройные занавески из газа, муслина и тафты.

- Камилл! - вскрикнула Сюзанна, не увидев, а скорее почувствовав, что возлюбленный рядом: тот сидел на козетке в глубине будуара.

- Да, Сюзанна, дорогая! - отозвался Камилл, встал и пошел ей навстречу.

Он принял ее в свои объятия.

- Ты не хочешь меня поцеловать? - молвила она, обвивая его шею голыми руками.

- Прости, - отвечал Камилл, целуя ее еще сонные глаза, - у меня для тебя печальное известие, Сюзанна.

- Твоя жена все знает?! - воскликнула она.

- Нет, напротив, - возразил Камилл, - я думаю, она даже не догадывается.

- Ты меня разлюбил? - с улыбкой продолжала Сюзанна.

На сей раз ответом ей был поцелуй.

- Может быть, ты уезжаешь? - вздрогнула мадемуазель де Вальженез. Возвращаешься в Америку по той или иной причине. Словом, тебе придется меня оставить, уехать, не так ли?

- Нет, Сюзанна, нет, все не то.

- Почему же ты говоришь, что принес мне дурную весть, если ты меня не разлюбил и мы не расстаемся?

- Новость действительно очень печальная, Сюзанна, - вздохнул молодой человек.

- А-а, знаю! - воскликнула она. - Ты разорен. Да мне что за дело, любимый! Разве моих денег не хватит на двоих, троих, четверых?!

- Ты опять не угадала, Сюзанна, - отозвался Камилл.

В наступившей тишине Сюзанна увлекла любовника к окну и приподняла одну из занавесок.

Свет с улицы ворвался в комнату, и мадемуазель де Вальженез смогла изучить лицо молодого человека.

Она заглянула ему в глаза и заметила в них беспокойство.

Но этого было мало.

- Посмотри-ка мне в лицо! - приказала она. - Что с тобой стряслось?

- Со мной лично - ничего! - ответил Камилл.

- Значит, со мной?

Креолец засомневался было, потом кивнул.

- Да!

- Если так, можешь говорить смело, потому что со мной моя любовь!

- Но мы не одни на свете, Сюзанна.

- Кроме нас, Камилл, - страстно проговорила она, - меня, как я тебе уже говорила, ничто не может интересовать.

- Даже смерть друга?

- Разве существуют друзья? - удивилась Сюзанна.

- Я полагал, что Лоредан для тебя не только брат, Сюзанна, но и друг.

- Лоредан! - вскрикнула Сюзанна. - Так ты хотел поговорить о нем?

Камилл кивнул, словно не находя сил для ответа.

- А-а, речь идет о дуэли Лоредана, я все знаю.

- Как?! Неужели все? - растерялся молодой человек.

- Да, я знаю, что он оскорбил господина де Маранда в палате пэров и должен с ним драться сегодня или завтра. Но мне жаль господина де Маранда, - прибавила она с улыбкой.

- Сюзанна! - негромко выговорил креолец. - Тебе известно только это?

- Да.

- Стало быть, ты знаешь не все!

Девушка с беспокойством посмотрела на любовника.

- Дуэль уже состоялась, - прибавил Камилл.

- Уже?

- Да.

- И что?

- Лоредан...

Камилл замолчал, не смея договорить.

- Ранен? - воскликнула она.

Камилл ничего не отвечал.

- Убит? - обронила девушка.

- Увы!

- Невозможно!

Камилл опустил голову.

Сюзанна испустила крик, в котором слышалось скорее бешенство, чем страдание, и упала на козетку.

Камилл позвонил Натали, и спустя несколько минут они совместными усилиями привели Сюзанну в чувство.

Та отпустила Натали и, бросившись Камиллу на грудь, разрыдалась.

Прошло немного времени, и в дверь постучал камердинер.

Предупрежденный кучером, он поспешил предупредить креольца, что тело Лоредана доставлено в особняк.

В эту минуту Натали появилась на пороге спальни.

Камилл усадил Сюзанну на козетку, подбежал к Натали и шепотом отдал ей приказание.

- Что вы ей сказали, Камилл?

- Одну минуту, Сюзанна, дорогая! - отозвался Камилл - Я хочу его видеть! - вскрикнула Сюзанна и вскочила на ноги.

- Я приказал, чтобы Лоредана перенесли в его спальню.

У Сюзанны вырвался стон. Ни единой слезинки не выкатилось из ее глаз.

Вскоре Натали появилась снова.

- Его положили на кровать? - спросила Сюзанна - Да, мадемуазель, отвечала камеристка.

- Как я уже сказала, я хочу его видеть.

- Идемте, - пригласил Камилл.

Он предложил Сюзанне руку и попытался подготовить свою подругу к ужасному зрелищу, которое ее ожидало Сюзанна отворила дверь из будуара в гостиную и уверенным шагом прошла в спальню брата.

Чтобы попасть в спальню, необходимо было пройти через небольшую комнату, стены которой были украшены индийскими циновками и бамбуковыми рамами.

Так выглядела курительная комната Лоредана.

Бывало, трое молодых людей курили и пили там до двух часов ночи.

Все в этой комнате, пропитавшейся запахом табака, вина и вербены, осталось в том виде, как ее оставили молодые люди.

Окурки на полу, маленькие рюмки с остатками ликера, чашки с недопитым чаем, две бутылки, лежавшие на полу, - все свидетельствовало о том, что молодые люди, вместо того чтобы, подобно Жарнаку, думать о Боге или еще о чем-нибудь серьезном, заботились, как Л а Шатеньре, о развлечениях.

Сюзанна вздрогнула при виде кровавого следа, тянувшегося через всю комнату от одной двери к другой.

Она, не говоря ни слова, указала на кровь Камиллу.

Подавив рыдание, она прижалась головой к его груди, ускорила шаг и постаралась не наступать на кровь брата Камилл окинул взглядом царивший в курительной беспорядок и против воли покраснел.

Внутренний голос подсказывал ему, что готовиться к такому серьезному делу, как дуэль, нельзя шутя, куря, распивая ликеры Ему стало казаться, что он был не только секундантом, но сообщником в смерти Лоредана. С этими мыслями он вошел в спальню, где лежало тело.

Спальня в полном смысле слова представляла собой контраст, в который в иные минуты вступают неодушевленные предметы с некоторыми событиями жизни.

Это была скорее комната кокетливой женщины, чем спальня мужчины. Стены были обтянуты светло-голубым лионским бархатом с крупными яркими букетами, перехваченными серебряными ленточками. Потолок, занавески на окнах и полог кровати были из той же ткани, а мебель - розового дерева.

Ковер, неяркий, цвета опавших листьев, лишь подчеркивал мебель и обивку. Зеркало у кровати, предназначавшееся для того, чтобы отражать нежнейшие сцены, воспроизводило теперь труп во всей его бледности и неподвижности.