Александр Дюма - Сальватор

- Господин аббат! - сказала она. - Что будет, если я не сделаю признания, которое вы от меня требуете?

- Вы обречете себя на вечные муки в мире ином.

- И полный покой для господина маршала на земле?

- Естественно, сестра, однако .

- Не считаете ли вы, господин аббат, что искупление будет еще более полным, если ценой вечного страдания я обеспечу покой моего супруга?

- Нет, - возразил аббат, чрезвычайно смутившись этим вопросом. - Нет, повторил он, будто простое повторение этого слова, за неимением довода, делало ответ более убедительным - Соблаговолите объяснить почему, господин аббат! - настаивала княгиня.

- Своим спасением не торгуют, сестра, - назидательно выговорил аббат, пытаясь запугать несчастную женщину. - Его не купить ни за какие деньги, его можно только заслужить - А разве обеспечить чужой покой не означает заслужить собственное спасение?

- Нет, сестра Если бы у вас было впереди еще несколько лет, я бы предоставил Провидению просветить вас на этот счет Но вы скоро отдадите Богу душу, и не пристало вам сомневаться в том, что отдать ее надобно чистой от всякой скверны. Я согласен: способ, которым вам надлежит смыть с себя грех, ужасен. Но выбора у вас нет, а вы должны принять то, что вам предлагается по милости Божией.

- Значит, жизнь честного человека, запятнанного по моей вине, будет разбита? - прошептала княгиня. - И подает мне этот совет священник! О Боже! Направь меня! Просвети мою душу, темную, будто тюремная камера!

- Да будет так! - заикаясь, проговорил аббат.

- Господин аббат, - решительно произнесла г-жа де ЛамотТудан, поклянитесь перед Богом, что такое искупление необходимо.

- Всякая клятва кощунственна, сестра, - строго возразил священник.

- Тогда, господин аббат, приведите мне доводы в пользу вашего совета. Дайте хотя бы один! Я готова повиноваться, но хочу понять...

- Все это по слабости ума и из гордыни, сестра. Праведнику не нужно доказывать, он и так все чувствует.

- Это оттого, что я не чувствую, господин аббат, а потому покорно молю меня просветить.

- Повторяю: это ваша гордыня, ваш разум восстают против совести. Зато ваша совесть вопиет, так что мне даже нет нужды повторять: "Все зло, которое ты совершила, ты же должна и исправить" Вот высший приказ, вот Божья воля. Однако что значит крик совести для извращенного ума? Предположим, что вы явитесь на Божий Суд, запятнанная этим преступлением, хотя могли бы прийти чистой! Вы полагаете, Господь в своей строгости и справедливости не вызовет посланца, который скажет оскорбленному мужу: "Человек! Женщина, бывшая твоей перед Богом, предала тебя среди людей"

- Смилуйтесь, господин аббат! - вскричала, потерявшись, несчастная женщина.

- "Человек! - пронзительным голосом продолжал аббат. - Эта женщина получила от меня совет попросить у тебя прощения за свое прегрешение, но она оказалась преступницей и явилась преклонить колени на ступени моего трона, неся с собою скверну"

- Смилуйтесь, смилуйтесь! - повторила княгиня.

- "Нет, никакой милости! - скажет Господь. - Человек!

Будь безжалостен к этой негодяйке и прокляни ее имя на земле, как я накажу ее душу на небесах!" Вот какое страшное наказание готовит нам Господь - как на небесах, так и на этом свете.

Повторяю: Господь не допустит, чтобы данный вам муж остался в неведении относительно вашего преступления и своего позора.

- Довольно, господин аббат! - властно вскричала княгиня.

К ней на время вернулись силы, она внезапно приподнялась, и, указав пальцем на дверь, спокойно прибавила:

- Я никому не позволю уведомлять моего мужа! Ступайте и предупредите господина маршала, что я его жду.

Аббат побледнел под высокомерным взглядом княгини.

- Ваше сиятельство! - промямлил он. - Я слышу в вашем тоне горечь, причину которой не могу понять.

- Я говорю с вами, господин аббат, - гордо отвечала княгиня, - как с человеком, чьи замыслы я, не понимая, лишь смутно подозреваю. Соблаговолите, пожалуйста, выйти и попросить господина маршала зайти ко мне.

Она отвернулась и уронила голову на подушки.

Аббат бросил на несчастную злобный взгляд и вышел.

Однако происшедшая сцена оказалась не по силам бедняжке княгине. После того как ей пришлось выдержать натиск аббата, она почувствовала себя совершенно разбитой. Когда маршал вошел к ней в спальню, он глухо простонал, увидев ее поверженной: ему почудилось, что она с минуты на минуту отдаст Богу душу.

Маршал подозвал камеристку, та подбежала к кровати своей хозяйки и, растерев княгине виски, постепенно привела ее в чувство.

Едва умирающая открыла глаза, она с ужасом повернула голову в сторону двери.

- Что, дорогая? - ласково спросил маршал.

- Он ушел? - дрожащим голосом спросила княгиня.

- Кто, ваше сиятельство? - спросила верная Грушка, и глаза ее подернулись слезой.

- Священник! - пояснила г-жа де Ламот-Гудан, и на ее лице отразился ужас, будто в комнату вошел целый легион дьяволов под предводительством аббата Букмона.

- Да, - сказал маршал и насупился при мысли, что именно аббат поверг его супругу в отчаяние.

- Ах! - с облегчением выдохнула княгиня, словно с ее груди свалился камень.

Она повернулась к камеристке и приказала:

- Ступай, Грушка, мне нужно поговорить с маршалом.

Девушка удалилась, оставив княгиню наедине с супругом.

XXI

То die - to sleep [Умереть - уснуть (англ )]

Подойдите ближе, господин маршал, - едва слышно прошептала княгиня, и г-н де Ламот-Гудан едва разобрал ее слова. - Громко говорить я не могу, а мне многое нужно с вами обсудить.

Маршал подвинул кресло и сел у княгини в изголовье. - В вашем состоянии говорить трудно. Молчите! Дайте мне свою руку и усните.

- Нет, господин маршал, - возразила княгиня. - Мне остается заснуть вечным сном, но перед смертью я хочу сделать вам одно признание.

- Нет, - испугался маршал. - Нет, Рина, вы не умрете. Вы еще не успели сделать на земле все, что вам предназначено, дорогая, а мы должны уходить из жизни только после того, как все исполнено. Ведь Пчелке еще нужны ваши заботы.

- Пчелка! - прошептала умирающая и задрожала.

- Да, - продолжал г-н де Ламот-Гудан. - Ведь именно благодаря вам она живет Благодаря вашим прекрасным советам жизнь нашей дорогой девочки почти в полной безопасности. Не бросите же вы свое дело на полпути, дорогая Рина.

А уж если потом Господь и призовет вас к себе, вы уйдете не одна: думаю, он будет ко мне милостив и призовет меня вместе с вами.

- Господин маршал! - молвила княгиня, и из ее глаз покатились слезы умиления. - Я недостойна вашей любви, вот почему умоляю выслушать меня.

- Нет, Рина, я не стану вас слушать. Усни с миром, девочка моя, и храни тебя Господь!

Слезы хлынули из глаз княгини сплошным потоком, и маршал почувствовал их даже на своей руке, которой сжимал хрупкую ручку жены.