Леонард Котрелл - Во времена фараонов

И тогда случилось нечто непонятное, пожалуй, самое странное во всей этой истории. От Луксора до Куфта по обоим берегам Нила пароход сопровождали феллахи, стреляя вверх из ружей, как это принято на похоронах. Женщины с распущенными волосами шли за пароходом и возносили к небесам плач по мертвым, ритуал, сохранившийся со времен фараонов. Многие из этих людей жили за счет ограбления усыпальниц своих предков, но они были потомками древних египтян, а чужестранцы нашли их царей и теперь увозили. И они инстинктивно пришли на берега Нила, чтобы воздать своим царям последние почести.

Эту историю нам рассказывали неоднократно, но она ожила перед нашими глазами, когда Закария Гонейм привел нас к той самой шахте, где были найдены царские мумии. Уже вечерело. Внизу среди теней лежала пустынная и уединенная долина. Мы присели у входа в глубокую, прорубленную сквозь скалу шахту. Уходящее солнце золотило вершины далеких холмов. Из пустыни доносился вой шакалов.

— До сих пор, — сказал Гонейм, — лишь очень немногие знают об этой шахте. Драгоманы обычно показывают другое место, гораздо ниже в долине. Но они ошибаются. Я сам узнал об этом только после того, как изучил старые отчеты.

Мы спросили его, удалось ли найти остальные мумии.

— Да, — ответил Гонейм. — Их нашел в 1898 году месье Лорэ. Он вскрыл гробницу Аменхотепа II в Долине царей и обнаружил там еще тринадцать царских мумий.

— В том числе и Мернептаха?

— В том числе и Мернептаха. Но к тому времени окончательно установили, что это не он был тем самым «жестоким фараоном» из Исхода, так что это открытие не потрясло библейских основ. Интересно другое: Лорэ нашел Аменхотепа II в его собственном саркофаге, и рядом с ним лежал его огромный лук. Аменхотеп похвалялся в своих надписях, что он единственный из всего своего войска мог натянуть этот лук. Кроме того, Лорэ нашел Тутмоса IV и его сына Аменхотепа III, отца Эхнатона.

Кое-кто иногда критикует Службу древностей за то, что царские мумии перевезли в Каир, а не оставили в их собственных гробницах. Однако фактически только два фараона были обнаружены в своих гробницах — Аменхотеп II и Тутанхамон, — там они находятся и по сей день. Но даже это слишком большой риск, ибо искусство ограбления могил еще не умерло, а среди охранников некрополя до сих пор могут найтись люди, желающие поживиться. Так, например, когда Лорэ нашел гробницу Аменхотепа II, было решено оставить мумию фараона в его саркофаге. Три года спустя, 24 ноября 1901 г., ночная охрана гробницы сообщила, что на них напали вооруженные люди, связали всех, ворвались в гробницу, распеленали мумию и унесли погребальную утварь. В то время главным инспектором Службы древностей был Говард Картер. Он сразу поспешил на место происшествия и провел расследование.

Мумию фараона грабители вытащили из гроба и бросили на пол.

«Погребальные пелены, — пишет Картер в своем одиннадцатом отчете, — разрезаны, но само тело не повреждено. Сделал это явпо знаток своего дела, потому что пелены разрезаны только в тех местах, где обычно находятся драгоценности. Ладья из передней комнаты похищена, мумия, которая лежала на ней, сброшена на пол и разбита на куски. Я тщательно исследовал пелены царской мумии, чтобы выяснить, хранились ли в них какие-либо драгоценности, но не нашел никаких следов…»

Увы, надежды грабителей не оправдались! Их предки хорошо поработали здесь три тысячи лет назад.

Картер превосходно знал жителей Эль-Гурны. Поэтому он с особым вниманием осмотрел висячие замки гробницы и обнаружил, что они «только с виду в порядке, а на самом деле сомкнуты и закреплены с помощью полосок свинцовой бумаги». Это указывало, что охрана была сообщником грабителей. В самой гробнице Картер нашел на полу отпечаток босой ноги и с помощью «следопыта» обнаружил такие же отпечатки в одном из домов Гурны. Дом принадлежал Солейману и Мохаммеду Абд аль-Расулам. Знакомая фамилия, не правда ли? Были измерены отпечатки ноги Мохаммеда Абд аль-Расула, и они с точностью до миллиметра совпали с отпечатком в гробнице. Но одного этого оказалось недостаточно для суда над ним, и священная ладья так и не была найдена.

Когда мы вернулись в гостиницу Службы древностей, Закария Гонейм кое-что порассказал нам о теперешних жителях Эль-Гурны.

— В начале моей работы в Фивах, — сказал он, — я ненавидел их до глубины души. И старался делать все возможное и невозможное, чтобы спасти древние гробницы от их рук. Но после долгих лет совместной работы я как-то по-своему, помимо моей воли, полюбил их. Многие из них просто ворье, это несомненно, и все же… Понимаете, они единственное живое звено, связывающее нас с древними египтянами. Они прямые потомки бальзамировщиков, ремесленников, художников и скульпторов, которые жили здесь три тысячи лет назад.

Мы спросили, а чем они, собственно, занимаются помимо ограбления могил.

— Всем, чем угодно! — воскликнул Гонейм, беспомощно всплеснув руками. — Вы видели, как они осаждали меня перед гостиницей? Они говорят, что нашли какую-то древность, которую я должен увидеть. Нашли, разумеется, совершенно случайно. Что ж, может быть, и нашли, а может быть, и нет. Потому что, если они ничего не находят, они прекрасно могут сделать все сами. Я помню, как во время войны ко мне пришел английский летчик с почти совершенной статуей царицы Нефертити так называемого Амарнского периода в египетском искусстве. Она была превосходно изваяна, просто шедевр. Летчик сказал мне, что купил эту статую за сорок фунтов стерлингов в какой-то лавчонке в Луксоре, и спросил, подлинная ли она. Я осмотрел статую и сказал, что от Амарнского периода не сохранилось ни одной скульптуры в таком превосходном состоянии. Даже в музеях нет столь совершенных статуй Амарнского периода, а если бы они и были, то стоили бы много тысяч фунтов. Эта Нефертити была подделкой, изготовленной в Эль-Гурне.

Некоторые ремесленники Гурны настолько искусны, что их работы иной раз вводят в заблуждение даже специалистов. Гонейм рассказал нам другую историю, об одном уважаемом английском археологе, который много лет назад вел раскопки в Фиванском некрополе.

Он был богат и хорошо платил своим рабочим, но, несмотря на все его усилия, за долгие месяцы ничего особенного не нашел. Это обеспокоило рабочих. Они рассудили: если эфенди вскоре не найдет ничего стоящего, он потеряет интерес к раскопкам, а они потеряют хорошую работу. Поэтому они решили, что он должен что-нибудь найти.

И вот в одно прекрасное утро английский археолог в страшном возбуждении позвал десятника, чтобы тот помог ему очистить от песка некий древний предмет, который он отыскал. Десятник завопил от восторга. Эфенди нашел чудесную статуэтку времен XVIII династии. Остальные феллахи столпились вокруг. Они образовали целую процессию и с песнями и криками понесли статую к гостинице. Воодушевленный этим успехом, археолог продолжал раскопки и, хотя больше не нашел ничего значительного, все же был доволен. Только многие годы спустя некоторое несоответствие головного убора статуи позволило выяснить, что это была подделка, специально зарытая в песок, чтобы англичанин ее нашел.