Леонард Котрелл - Во времена фараонов

Внутри гроба покоилась царская мумия, лицо ее было закрыто изумительной портретной маской из массивного золота, отполированного до зеркального блеска. Тонкость лепки и безмятежность этого лица невозможно передать словами. Это произведение неведомого художника, созданное три тысячи лет назад, может поспорить с любыми шедеврами европейского Возрождения. Несомненно, автор его был мастером своего времени, ибо кому же еще доверили бы запечатлеть священные черты фараона?

На мумии были золотые покровы, ногти рук и ног — в золотых футлярах, на груди — драгоценные ожерелья, на пальцах — золотые кольца с каменьями. На тяжелых золотых пластинах начертаны речи богов, встречающих фараона у входа в Подземное царство.

Геб, бог земли, говорит: «Мой возлюбленный сын, наследник трона Осириса, царь Небхеперра, твое благородство совершенно, твое царское обиталище могуче, твое имя на устах простого народа, твое постоянство на устах всех живущих, о Осирис, царь Тутанхамон!»

И Божественная мать, богиня Мут, вторит ему: «Ты могуч, ты вдыхаешь воздух и выступаешь, как бог, ты выходишь, как Атум, о Осирис Тутанхамон!»

После всего этого казалось почти святотатством исследовать бренные человеческие останки, скрытые под всем этим великолепием. Но наука беспощадна. Последние истлевшие пелены были сняты с тела, которое сохранилось хуже других царских мумий из-за благовонных масел, вылитых в гроб перед погребением. Доктор Дерри, производивший вскрытие, писал в своем отчете:

Золотая портретная маска изображает Тутанхамона как благородного и чувствительного юношу. Те, кому довелось увидеть его истинное лицо, освобожденное от покровов, могут засвидетельствовать, с каким высоким искусством и точностью художник XVIII-династии запечатлел его черты и воплотил на все времена в бессмертном металле прекрасный образ юного фараона.

Тело фараона было положено во внешний гроб внутри каменного саркофага. Так оно и покоится в своей усыпальнице. Остальное содержимое саркофага выставлено в Египетском музее.

Эта работа по расчистке, предохранению и извлечению массы предметов отняла у Картера десять рабочих сезонов. Некоторые предметы оказались в гробнице не в единственном числе, а имели по одной или по нескольку копий. Картер предложил передать дубликаты Британскому музею и нью-йоркскому Метрополитен-музею как справедливое вознаграждение ему и его американским коллегам. Это предложение было отвергнуто. Египетское правительство не уступило ничего из сокровищ Тутанхамона ни одному музею.

Оглядываясь назад на четверть с лишним столетия, невольно задаешь себе вопросы: Как же расценивается открытие Картера сегодня? Действительно ли значение его так велико, как казалось в то время? Много ли ценного материала прибавило оно к нашим знаниям об этом периоде истории Древнего Египта?

Когда мы задали эти вопросы сэру Алану Гардинеру, он ответил: «Я бы сказал, что это открытие прибавило немного к нашим знаниям о данном историческом периоде. Филологов гробница разочаровала, ибо в ней не оказалось письменных свидетельств. О самом Тутанхамоне мы ничего не знаем, кроме того, что он унаследовал трон после смерти своего отчима Эхнатона, [15] Вопрос о степени родства Эхнатона и Тутанхамона окончательно не решен до сих пор. Возможно, последний был братом царя-еретика. что он правил всего несколько лет и умер в юном возрасте. Его наследником стал Эйе, престарелый жрец, который при Эхнатоне восславлял Атона. На стенах усыпальницы Тутанхамона он изображен как глава погребальных церемоний во славу своего предшественника. Интересен еще один факт: в гробнице нашли мумии двух мертворожденных младенцев, очевидно детей Тутанхамона и его юной жены Анхесенамон.

Но если говорить о художественной ценности произведений того периода, то это открытие не имеет себе равных. Ничего подобного не находили раньше, и маловероятно, что найдут когда-либо в будущем. То, что эта гробница после неудачной попытки ограбления осталась непотревоженной в течение 3000 лет, — редчайшая удача. Когда через много лет после погребения Тутанхамона в склоне холма над ним начали высекать усыпальницу Рамсеса VI, каменотесы засыпали обломками и щебнем вход в более скромную гробницу юного фараона и тем самым спасли ее.

Для археологии ценность этого открытия заключается не только в найденных сокровищах, а в том, с каким высоким искусством и тщательностью были описаны и сохранены все эти прекрасные вещи.

Это величайшее в истории египтологии открытие, сделанное англичанином. Однако весьма печально, что результаты его до сих пор не опубликованы в настоящем научном издании, т. е. с подробным описанием каждого предмета и цветными иллюстрациями…»

Поезд медленно останавливается у длинной низкой платформы под названием «Меллауи». Двери с лязгом распахиваются. Гомон, арабские восклицания, и пассажиры перемешиваются с толпой на перроне. Кофейно-коричневые лица лоснятся под белыми головными уборами, коричневые босые ноги вздымают пыль. Вы выходите из вагона, сжимая ручку чемодана, и растерянно озираетесь среди крикливой толпы в поисках того, кто может оказаться главным инспектором Службы древностей Среднего Египта. Может быть, это тот маленький смуглый человечек в европейском костюме и красной феске, что стоит за спинами пассажиров и встречающих и тоже растерянно озирается? Да, это он. Он увидел вас и с улыбкой подходит в сопровождении свирепого джентльмена в синей галабии и тюрбане, с ружьем через плечо. Вы представляетесь. Он действительно главный инспектор. А его вооруженный спутник? Это Ахмед, один из гаффиров (сторожей), охраняющих памятники. Ахмед берет ваш чемодан и прокладывает дорогу к выходу.

— Не хотите ли чашечку кофе?

— Да, разумеется.

Мы сидим за грязным мраморным столиком в деревянном кафе на берегу канала. За соседним столиком двое мужчин играют в триктрак, [16] Триктрак — французская игра, в которой шашки передвигаются по клеткам в ящичке согласно очкам, выброшенным игральными костями. и стук костей и шашек служит фоном нашей беседы. Снаружи под солнцем клубится дорога, подобно черной пыли, вздымаемой ногами прохожих. Недалеко возвышается огромное, вульгарно разукрашенное здание XIX в. — дворец шейха, весь в стрельчатых арках, как внебрачный отпрыск Брайтонского павильона. У открытой двери кафе сидит на корточках женщина в черном, с покрывалом на голове, скрывающем почти все ее лицо. Коричневый грязный мальчишка с черными кудрями сидит рядом с нею тоже на корточках. Мухи вьются вокруг него, а он безучастно жует ломоть заплесневелого хлеба. Зной, пыль, неприятные запахи и кипящая рядом чужая, безразличная вам жизнь. Вы свернули с чистенькой проторенной дороги туристов. Здесь настоящий Египет.