Снегов Снегов - Прометей раскованный

Зато налёт американцев неожиданно возымел большой психологический эффект. У немцев сорвались нервы. Предвидя новые нападения диверсантов и налёты бомбардировщиков, немцы решили демонтировать завод тяжёлой воды и перевезти оборудование и накопленные запасы в центральную Германию, чтоб на одном из строящихся там предприятий в более спокойных условиях наладить производство. Сообщение об этом передал по радио Эйнар Скиннарланд.

Союзное командование знало, что в электролизёрах восстановленного завода накоплено 14 тонн воды разной концентрации, а в пересчёте на чистую тяжёлую — около тонны. Генерал Гровс считал катастрофой вывоз такого количества тяжёлой воды в Германию. Но сейчас даже и генералы понимали, что воздушный налёт может оказаться неэффективным — завод никуда не убрать, а несколько контейнеров с водой можно запрятать в недоступное для бомб местечко.

Американские генералы воззвали к героизму норвежских патриотов.

На сцену снова выдвинулся лейтенант Кнут Хаугланд, перезимовавший в одиночестве на ледяном плато Хардангера и теперь проводивший там в таком же одиночестве лето.

В задачу Хаугланда входило не только наблюдение за Веморком, которое он осуществлял с помощью сержанта Хельберга, но и руководство всей созданной им организацией Сопротивления в области Телемарк, являющейся одной из основных провинций Норвегии. Задача эта была более чем сложна. Правительство Квислинга всюду насаждало своих людей, пресмыкавшихся перед оккупантами,— недаром во всём мире слово «квислинговец» стало синонимом предателя. Но хотя во время оккупации квислинговцы задавали тон, с каждым днём крепло возмущение норвежцев, всё сильней и обширней становились группы Сопротивления.

Много их было и в Рьюкане. В частности, и новый главный инженер завода Альф Ларсен примыкал к военной организации Сопротивления. С ним Хаугланд и стал разрабатывать план диверсии. Вскоре выяснилось, что прямое нападение на станцию и завод исключается: напуганные немцы охраняли производственные территории крупными отрядами регулярных войск; при взрыве транспорта, идущего из Веморка в Рьюкан, неминуемо должны были погибнуть и рабочие, находившиеся в вагонах.

Не лучше обстояло и со взрывом перевозимого груза в самом Рыокане. В этом случае погибло бы много жителей маленького городка, а на оставшихся обрушились бы свирепые репрессии фашистов.

Эйнар Скиннарланд, капитан норвежской подпольной армии, исполнявший обязанности радиста, передал в Лондон с Хардангера сомнения в возможности успешного совершения операции. Но из Англии поступил приказ уничтожить тяжёлую воду, чего бы это ни стоило.

Лейф Тронстад имел все основания отдавать такой приказ. Связь с тайным агентом в Берлине — им, как читатель уже несомненно догадался, был Пауль Розбауд, — осуществлялась через Тронстада. Прямые сношения между Германией и Англией стали невозможны. Розбауд слал свою секретную информацию в Осло профессору Вергеланду, а тот передавал её подпольщикам, и, переснятая на микроплёнку, она затем через Швецию тайно достигала Англии.

И из точных донесений Розбауда Тронстад узнал, что именно этой партии тяжёлой воды не хватает группам Дибнера и Гейзенберга, чтобы приступить к решающему эксперименту. И что даже если эксперимент не приведёт к быстрому прогрессу в конструировании ядерной бомбы, то будет неизбежно создано огромное количество сильно радиоактивных веществ. Американский учёный Конэнт направил Гровсу в июле 1943 года доклад и в нём доказывал, что если Германия наладит производство тяжёлой воды, то она сможет производить еженедельно количество радиоактивных препаратов, эквивалентное тонне радия, что вполне достаточно для радиоактивного уничтожения Лондона. Единственным утешением для Гровса было то, что еженедельное уничтожение по одному городу с миллионным населением грозит пока Англии, а не Соединённым Штатам, но англичане как раз не находили в этом ничего успокоительного.

В создавшихся условиях Тронстад не мог допустить, чтобы продукция созданного им завода ушла в Германию и обеспечила фашистам возможность радиоактивного нападения на Англию, которого теперь англичане боялись больше, чем самой бомбы.

И Хаугланд с Ларсеном разработали план новой диверсии, такой остроумно дерзкой, что она сравнилась по отваге и решительности с прямым нападением на Веморк, так удавшимся год назад.

Четверо диверсантов — сам Хаугланд, Альф Ларсен (ему обещали после диверсии помочь бежать в Англию), свояк Скиннарланда и ассистент Тронстада Гуннар Сиверстад и инженер Кьелл Нильсен — задумали уничтожить груз тяжёлой воды, когда тот покинет окрестности Рьюкана.

Ларсен, как главный инженер завода, командовал заливкой тяжёлой воды в стальные барабаны. Всего было наполнено 39 барабанов с четырнадцатью тоннами воды разной концентрации. Груз из Веморка, по плану, должен был прибыть в Рьюкан, здесь погрузиться на паром «Гидро», старенький двухтрубный пароходик, пересечь на нём узкое горное озеро Тинсьё п после тридцатимильного путешествия войти в порт Тинносет, связанный колеёй с железнодорожными путями страны.

Никто не обратил внимания на высокого норвежца, примостившегося в один из обычных рейсов из Рьюкана в Тинносет на палубе старого парома и весело осматривавшего живописные берега озера. А это был Хаугланд, с часами в руках высчитывавший, сколько времени понадобится пароходику, чтобы очутиться на самом глубоком месте, откуда никакие водолазы не смогут извлечь потонувший груз. Весь расчёт Хаугланда основывался на том, что немцы останутся немцами и что одна из важных особенностей немцев, какой они особенно кичатся перед иностранцами, — их необыкновенная точность, расписанный по минутам график действий. Если бы немцы на этот раз изменили себе, диверсия бы не удалась.

Но немцы остались верны себе и на этот раз. Они были в буквальном значении слова губительно точны.

Важный груз охранялся так тщательно, что и мышь не могла бы пробраться незамеченной к двум вагонам со стальными барабанами: на каждом для маскировки было написано «поташный щёлок», но норвежцы лишь усмехались, наблюдая, какими силами эсэсовцев и вермахта охраняется невинный химикат. В дополнение, по личному приказу Гиммлера, эскадрилья 7-й специальной воздушной группы перебазировалась на маленький аэродром неподалёку от Рьюкана.

Лётчикам с воздуха было хорошо видно, что вскоре произошло на середине озера...

Всё совершилось точно по расписанию. В воскресенье 20 февраля 1944 года в предписанный час тяжёлые барабаны вкатили на палубу парома. Погрузка была закончена минута в минуту. Паром точно по расписанию отошёл в свой последний рейс.