Петр Люкимсон - Разведка по-еврейски: секретные материалы побед и поражений

«Администратор по распоряжению советской недвижимостью» не обладал никаким дипломатическим статусом и значился просто живущим в Израиле иностранным гражданином. И вместе с тем все прекрасно понимали, что за этим гражданином стоит сверхдержава и обижать его не стоит.

Понимали в Израиле и то, что большинство русских священников, а также «администратор», помимо своих прямых обязанностей, призваны по мере сил добывать секретную информацию об Израиле и передавать ее в КГБ. И потому в ШАБАКе не очень удивились, узнав, что новый советский «администратор» Александр Ломов, прибывший в Иерусалим в 1987 году, чтобы сменить своего предшественника, является сотрудником Второго управления КГБ. Как свидетельствовал добытый вскоре «Моссадом» его послужной список, Ломов был одним из рядовых сотрудников отдела, занимавшегося Средним Востоком, то есть Ираном, Афганистаном, Сирией и – уже вкупе с ними – Израилем.

В Израиле – опять-таки согласно полученной информации – Ломов должен был установить связь с действующими здесь агентами КГБ, расплатиться с ними за уже переданную информацию и получить новую. Но самое любопытное заключалось в том, что жена Александра Ломова Анна тоже была профессиональной разведчицей и закончила разведшколу. Говоря терминологией фильма «Семнадцать мгновений весны», Анна была той самой «русской пианисткой», которая должна была передавать в Центр шифрованные послания своего мужа. Вот только справляться со своими обязанностями разведчика Александру Ломову было крайне нелегко: с первого же дня его приезда в страну израильские спецслужбы плотно висели у него на хвосте, и, несмотря на все свои ухищрения, он никак не мог от них оторваться и встретиться с агентами…

В те годы жизнь обитателей Русской миссии в Иерусалиме была поистине нелегкой: они постоянно чувствовали, что находятся во враждебном окружении, и это невольно сближало людей. Поэтому неудивительно, что все находившиеся в 80-х годах в Израиле члены русской общины жили одной семьей, в которой все знали всё друг про друга. Не было секретом и то, что в семье Ломовых далеко не все ладно. В принципе, Александр Ломов был, как принято говорить, неплохим мужиком, да и с работой администратора вполне справлялся, но была у него одна слабость – он любил выпить, причем отнюдь не кока-колу.

И пил он, следует признать, много. А выпив, Ломов мог жестоко избить жену, и Анна часто выходила из дому с синяками на руках и лице.

Именно семейные проблемы супругов Ломовых и решил использовать ШАБАК для головокружительной операции, получившей кодовое название «Мячик для гольфа». Суть операции заключалась в том, что к каждому из супругов Ломовых по отдельности подбирался свой «ключик». Затем, после того как их доверие было завоевано, им предложили круто изменить свою жизнь: в случае, если они захотят помочь израильской и американской разведке, им будут гарантированы убежище и вполне обеспеченное существование на территории США. Кроме того, новые знакомые Анны и Александра Ломовых обещали им помочь излечить Александра от алкоголизма и восстановить нормальные супружеские отношения с помощью опытных психологов.

Напомню, что все это происходило в 1988 году, когда коммунистическая идеология уже, по сути дела, рухнула, а СССР стремительно падал в пропасть межнациональных конфликтов и экономического кризиса. Не исключено, что именно этим в немалой степени и объясняется та легкость, с которой супруги Ломовы приняли данное предложение.В назначенный день они приехали в аэропорт Бен-Гурион, чтобы вылететь из него в Нью-Йорк. Из аэропорта Кеннеди русских гостей из Израиля повезли на конспиративную виллу ЦРУ, где им и предстояло провести несколько месяцев. Здесь изо дня в день с ними встречались представители американских спецслужб, и Ломовы рассказывали им все, что было известно о работе КГБ в целом и отдела Второго управления, занимавшегося Средним Востоком, в частности. Если учесть, что главной ареной противостояния СССР и США в то время все еще был Афганистан, то можно понять, какой огромный интерес испытывали американцы к той информации, которой владел Александр Ломов.

Израильтяне же сознательно передали супругов Ломовых в руки американцев и сделали все, чтобы представить дело так, как будто те были завербованы именно американцами, вследствие чего и сбежали в Соединенные Штаты.

Это позволяло, во-первых, не обострять начавшие налаживаться отношения между Израилем и СССР, а во-вторых, давало Израилю возможность «заработать очки» в глазах американцев, которым они преподнесли столь ценный подарок. Вместе с тем представитель ШАБАКа присутствовал на всех допросах супругов Ломовых и имел право задавать им любые вопросы. И вскоре Ломов передал следователям ШАБАКа имена трех действовавших в Израиле агентов КГБ: Григория Лундина-Кальмана, Романа Вайсфельда и Александра Мехти.

Все трое, разумеется, были репатриантами из СССР, завербованными КГБ накануне отъезда. В сущности, в те годы КГБ пытался вербовать почти каждого выезжавшего на ПМЖ в Израиль еврея. И следует сказать, что тысячи бывших советских евреев подписывали накануне отъезда декларацию о своей готовности сотрудничать с КГБ. Но подписывали они ее только для того, чтобы вырваться из Советского Союза и на следующий день забыть о ней как о дурном сне. Сотни из них сразу же после приезда обращались в ШАБАК и докладывали о том, что их пытались завербовать. Но находились и те, кто соглашался сотрудничать. В основном это были люди, не уверенные, что им удастся прижиться в Израиле, и желавшие получить гарантии того, что если они этого захотят, им не только разрешат вернуться, но и дадут возможность заново обрести работу и квартиру…

Во всяком случае, именно такие мотивы, очевидно, двигали Григорием Лундиным, приехавшим в Израиль из Минска и работавшим техником в реховотской больнице «Каплан». Никакими особыми государственными секретами Лундин не обладал, и даже появившееся в начале подозрение в том, что, числясь в резерве танковых частей, он передал в Москву сведения о танке «Меркава», как вскоре выяснилось, оказалось безосновательным. Тем не менее в начале 1989 года суд приговорил его к 13 годам тюремного заключения. Лишь в 1996 году Лундин вышел на свободу.

Вместе с Лундиным был арестован и репатриировавшийся в Израиль в 1980 году Роман Вайсфельд. Просидев три года в отказе, Вайсфельд согласился работать на КГБ и был отпущен в Израиль после окончания разведшколы КГБ в Ясново.

В Израиле он устроился работать инженером на предприятие «Элько», обслуживавшее по контракту различные компании Израиля, в том числе и имеющие оборонное значение. В результате Вайсфельду удалось передать в Москву ряд секретных израильских технологий и сведения о секретных и полусекретных израильских предприятиях, что и определило суровость вынесенного ему приговора – 15 лет тюремного заключения.