Пол Брикхилл - Затопить Германию

Чешир на своем «Москито» кружил над гаванью на высоте 3000 футов и видел выстроенные рядами десятки торпедных катеров. Когда он спикировал, ему навстречу полетели струи огня из зенитных автоматов. Никогда раньше он не видел подобного. Зеленые и красные шары поднимались из темноты, словно пузырьки в стакане содовой. Воздух был полон трассирующих пуль, и Чешир понимал, что это только половина, да что там, четверть… Лишь каждый четвертый снаряд в обоймах зениток трассирующий. Остальные 3 летят вместе с ним, но остаются невидимы. Остальные «Москито», державшиеся в 2 милях от гавани, увидели, как он пикирует прямо сквозь разноцветную завесу. Пилоты решили, что у него нет никаких шансов. На высоте 700 футов, когда он уже сбросил маркеры, нос самолета начал подниматься. Крошечный «Москито» летел над водой, он уже получил около десятка пробоин. Чешир вел его прямо в море, уповая только на скорость. Через минуту он снова набрал высоту 3000 футов и выскочил из—под обстрела. Красные маркеры светились на пирсе, между рядами торпедных катеров.

Шэннон, который тоже летел с маркерами, видел огненную стену зениток и запросил:

— Хэлло, лидер. Мне повторить?

Сидевший рядом с ним и чуть сзади Самптер вытащил тяжелый фонарь из крепления и поднял его над головой Шэннона. Он проворчал:

— Боже, Дэвид, если он скажет «да», я вышибу тебе мозги. Мы можем умереть и более спокойно.

Прошло несколько секунд, пока Чешир внимательно разглядывал маркеры, а потом он ответил:

— Нет, Дэвид. Хватит.

Он приказал «Ланкастерам», которые кружили в нескольких милях от порта на высоте 12000 футов, начинать атаку.

15 «толлбоев» упали в воду около бункеров почти одновременно. После этого начали сбрасывать бомбы 400 остальных «Ланкастеров», и гавань исчезла в дыму.

Когда утром вернулся со снимками разведчик, Уоллис был потрясен. В порту Гавра не осталось ни единого торпедного катера. Можно было различить 2 штуки, которые выкинуло на пирс. Остальные были утоплены водоворотами и разорваны на куски «толлбоями» и мелкими бомбами. (Какое—то время считали, что часть все—таки могла удрать ночью в более безопасный порт. Однако когда англичане захватили Гавр, то выяснили, что не спасся ни один катер.) Водные потоки разнесли двери бункеров и лишили катера возможности укрываться там. Кроме того 3 «толлбоя» попали прямо в бункера, прошли сквозь бетон и взорвались внутри, уничтожив крохотные причалы, расположенные там.

На следующую ночь эскадрилья повторила эту операцию в Булони, еще одной опасной базе торпедных катеров. Над портом висели плотные тучи, сквозь которые беспорядочно палили зенитки. Чешир сбрасывал маркер в одиночку. (Техники успели залатать его «Москито». ) Однако экипажи обнаружили, что маркеры практически не видны. 10 самолетов все—таки сбросили «толлбои» почти наугад, а остальные 10 притащили бомбы обратно. (Кохрейн строго приказал не тратить попусту драгоценные бомбы. Экипажам было категорически запрещено избавляться от них, кроме чрезвычайных случаев. Если не удавалось обнаружить цель, «толлбои» следовало доставить обратно. Посадить самолет с 6–тонной бомбой на борту не так сложно, как кажется на первый взгляд.)

Мы знаем, что во время налетов на Гавр и Булонь было потоплено 133 малых корабля, в основном торпедные катера. Наутро после налета на Булонь Харрис прислал поздравления Чеширу и его эскадрилье. Он писал: «Если бы это сделал флот, все считали бы происшедшее крупной победой на море».

А на следующее утро на Лондон начали падать «жужжащие бомбы» V–1. Вскоре за ними последуют ракеты V–2… Разведка была в этом уверена.

Чешир едва успел шлепнуться в постель в 5.00 после налета на Булонь, когда уже в 9.00 ординарец принялся трясти его за плечо.

— Телефон, сэр.

Он поднял трубку и услышал голос начальника разведки:

— Не могли бы вы подойти в оперативный центр прямо сейчас? Это крайне срочно, сэр.

Он прибыл туда через 10 минут, и офицер разведки приветствовал его словами, от которых остатки сна немедленно улетели прочь.

— Начались запуски секретного оружия, сэр. Несколько снарядов упали на Лондон и порты подготовки вторжения. Я еще не знаю, насколько это серьезно, но вы должны быть готовы взлететь, как только улучшится погода. Это ваша цель.

Чешир просмотрел фотографии, на которых были видны огромные квадратные бетонные строения.

— Мы не знаем, насколько толст этот бетон, — пробормотал разведчик. — Однако, по данным наших агентов, он может достигать толщины 20 футов… как крыша, так и стены. Это возле местечка Ваттан, сразу за Па—де—Кале.

Вмешался коммодор авиации Шарп, начальник базы:

— Мы узнали это от командира части. Остальные подразделения Бомбардировочного Командования занимаются мобильными установками, однако наверху полагают, что самая серьезная угроза исходит от этих блокгаузов. Ваши «толлбои» — единственная штука, которая имеет шансы разрушить их. Вы должны вылететь днем и хорошенько присмотреть ориентиры для наводки, отметить их дымовыми бомбами. Мы дадим вам истребительное прикрытие.

Чуть позднее ему по телефону позвонил Кохрейн и сказал:

— Мы должны разбомбить эти укрытия, и мы будем летать, пока не сделаем этого. Уайтхолл уже подумывает об эвакуации Лондона, а мы не знаем, не окажутся ли эти штуки способны сорвать вторжение. Вам придется хорошенько поработать.

Подготовка налета, планирование, инструктаж летчиков, вооружение и заправка самолетов занимают по крайней мере 2 часа. Это самое трудное время, так как «толлбои» требует деликатного обращения. Однако в то утро они управились со всем за 2 часа. Экипажи были проинструктированы. Они разбежались по самолетам и выстроились на летном поле. Теперь оставалось только ждать. Над Па—де—Кале на высоте 2000 футов облачность была 10/10, что делало бомбометание невозможным. Они не могли видеть точку прицеливания, и в то же время бомбы следовало сбрасывать с высоты не меньше 15000 футов, чтобы они могли пробить бетон. Возникла идея использовать близкие разрывы, а не прямые попадания. Прямое попадание могло и не пробить бетонную крышу, зато близкие разрывы разрушат грунт под сооружением и подействуют на укрепление подобно землетрясению. Уоллис полагал, что близкий разрыв в радиусе 40 футов может оказаться более действенным, чем прямое попадание. Бетонные монстры Ваттана были мало похожи на основные источники энергии, для уничтожения которых Уоллис создавал свои «бомбы—сотрясатели», хотя они могли оказаться и более важными целями.

Экипажи провели весь день возле машин. Грузовики доставили им еду и кофе, по радио они слышали тревожные новости о летающих бомбах, которые падают на Лондон. Однако над Па—де—Кале стояли облака, они укрывали Ваттан, бетонные капониры и вообще все.