Пол Брикхилл - Затопить Германию

В 23.00 их распустили, но как только летчики успели улечься, их снова вызвали, заставили одеться и занять места в самолетах. Однако прежде чем началась рулежка, рейд снова был отменен. Назад в постель… Но в 4.00 летчиков снова подняли. Чашка чая, кресло в самолете и отмена налета. Они еще раз легли, чтобы в 7.00 вскочить снова. Опять по самолетам. Метеорологи решили, что облачность рассеивается.

Это было не ясно, но экипажи провели весь день, валяясь на травке и ожидая вызова, который так и не прозвучал. Так прошли 3 дня, в течение которых они могли только мечтать о постели. Они жили в самолетах, а низкая облачность закрывала небо Франции, и летающие бомбы продолжали падать. Летчики питались холодной едой, приносимой из столовой, и пытались подремать в тени под крылом.

18 «Ланкастеров» с полной нагрузкой оказались еще одной проблемой. Под тяжестью бензина и бомб шасси начали тонуть в земле. Пришлось снять бомбы, по крайней мере временно. Однако, чтобы подвесить их обратно, потребуется несколько часов, которые может и не дать краткое улучшение погоды. Чешир приказал им снимать бомбы поочередно, чтобы в любой момент только 2 самолета из 3 стояли без бомб. Как только шасси вытаскивали из образовавшихся ям, бомбу тут же подвешивали обратно. Теперь передышку получал следующий самолет.

Утром третьего дня совершенно измотанные летчики отправились спать. Однако сразу после полудня пришло известие, что облачность над Францией рассеялась. Из штаба группы пришел срочный приказ взлетать, который давал им всего 90 минут, чтобы оказаться в воздухе.

Никто в Вудхолле не забудет эти полтора часа безумной спешки. В самый разгар приготовлений Чешир находился в оперативном центре, уточняя тысячу и одну деталь предстоящего рейда — место и время встречи с истребителями, место построения бомбардировщиков, коды и все такое прочее, когда ворвался молодой пилот и сообщил, что полковник авиации немедленно просит его выйти.

— Передай ему мои извинения. Я страшно занят, — буркнул Чешир.

Пилот выскочил наружу, но тут же вернулся обратно.

— Он ужасно извиняется, но говорит, что это исключительно важно. Вы ДОЛЖНЫ выйти.

— Какого черта?! — рявкнул Чешир и пулей вылетел наружу, опасаясь, что рейд в очередной раз отложен.

Полковник ожидал его, прохаживаясь по траве. Он только что прибыл и еще не слышал о рейде. Чешир отдал честь, и полковник немного раздраженно уставился на него.

— Вы понимаете, Чешир, что ваша эскадрилья последняя по военным займам в группе? — спросил он. — Меня это крайне беспокоит, и вы должны немедленно что—то с этим сделать.

Чешир тупо посмотрел на него.

— Да, сэр. Я что—нибудь сделаю прямо сейчас, — ответил он и умчался обратно в оперативный центр раньше, чем полковник успел остановить его.

Каким—то чудом 18 «Ланкастеров» и 2 «Москито» взлетели из Вудхолла точно в назначенный срок.

Чешир пролетел на Кале на высоте 8000 футов и несколько минут рассматривал район цели, прежде чем сумел заметить в дымке бетонные глыбы. Земля на целую милю вокруг была изрыта воронками во время предыдущих бесплодных налетов, так что различить детали было трудновато. Когда он пролетал над целью, загрохотали 70 орудий, и небо вокруг его самолета испещрили черные клубки разрывов. Крайне неохотно он признал, что остался один возможный вариант. В 10 милях от цели Чешир ввел самолет в пологое пике и дал полный газ. Моторы истошно завыли, и самолет задрожал, как живой. Он сбросил дымовые бомбы с высоты 2000 футов (днем дым был более заметен, чем красный огонь) и круто отвалил под градом снарядов. Просто чудом его самолет не получил попаданий. Чешир оглянулся и не увидел ни малейшего дымка. Маркеры не сработали.

Шэннон спикировал на втором «Москито». Когда он начал набирать высоту, на земле возле цели поднялся клубок дыма. В тумане он казался довольно близко к цели, да и вообще других маркеров уже не оставалось, поэтому Чешир отдал приказ «Ланкастерам». На высоте 18000 футов они открыли створки бомболюков и смело пошли на цель сквозь заградительный огонь. В первый раз он видел при дневном свете, как падает «толлбой», и это оказалось прекрасно. Бомбы сверкали на солнце, устремляясь вниз. В момент падения поднималось облачко пыли. Взрыватели имели замедление 11 секунд, поэтому проходило много времени, прежде чем земля взметалась вверх рядом с бетонным сооружением. Десятки тысяч тонн грунта поднимались диковинным грибом. Чешир от удивления раскрыл рот, а рядом с ним ошеломленный Келли пробормотал:

— Боже, помоги фрицам!

Цель пропала.

Позднее снимки самолетов—разведчиков показали, что бомбы легли по окружности с центром на дымовом маркере Шэннона. Однако эти же снимки показали, что маркер находился в 70 ярдах от цели. Некоторые «толлбой» взорвались в 50 ярдах от бетонной цели, поэтому оставалась надежда, что они сделали свое дело. Кохрейн на следующий день отправил 617–ю эскадрилью в Визернес, где находился огромный бетонный купол толщиной 20 футов. Он стоял на краю мелового карьера и прикрывал склады ракет и пусковые туннели. Они были спрятаны в карьере и нацелены прямо на Лондон.

Эскадрилья прибыла на место, но обнаружила, что цель укрыта тучами. Поэтому бомбардировщики доставили свои «толлбой» назад. Чешир сел с новой идеей в голове. Если «Москито» лучше для целеуказания, то небольшой и скоростной самолет в принципе должен быть лучше. Он изложил свои соображения Шарпу, и командир базы сказал:

— Американские истребители имеют требующийся тебе радиус действия. Как насчет «Мустанга» или Р–38?

Чешир сказал, что какой—то должен оказаться подходящим. Шарп пообещал помочь ему достать один самолет через министерство авиации. Он пытался сделать это следующие 2 дня, но министерство не смогло ему помочь. Шарп сказал, что сам полетит на базу к американцам и попытается добыть требуемое. Он раньше работал с американцами и перенял у них кое—что из образа действий.

Тем временем Чешир еще раз повел 617–ю эскадрилью в Визернес, и снова тучи помешали ему. 24 июня они попытались еще раз. Они заметили замаскированный купол в дымке. Чешир спикировал прямо сквозь огонь зениток, но его дымовые бомбы «пшикнули». Спикировал Фок и уложил свои дымовые бомбы рядом с куполом. После этого вокруг маркеров начали рваться тяжелые бомбы. 3 из них взорвались рядом с тоннелями на краю карьера. Дикки Уиллшер, который только что отпраздновал свое двадцатилетие, воткнул одну прямо в горло тоннеля. Склоны карьера рухнули.

Зенитки подбили самолет Эдвардса при выходе в атаку. Снаряд взорвался на левом крыле, и баки вспыхнули. Остальные увидели, как «Ланкастер» несколько секунд медленно терял высоту, а потом вошел в крутое пике. Прежде чем самолет упал, появились 2 парашюта, потом взорвался «толлбой». Это был первый самолет, который эскадрилья потеряла за несколько недель. Несколько человек были ранены в воздухе, кое—какие самолеты пришлось списать, но на несколько недель смерть взяла увольнительную. Это была ее самая долгая отлучка из эскадрильи.