Меликсетов - История Китая

574

сектантство смыкалось с национализмом, с полным непонима­нием интернациональных аспектов войны с японскими захват­чиками. Наиболее ярко это проявилось в отношении маоистов к предложениям Коминтерна и КПСС в 1941 г. координировать действия вооруженных сил КПК с тем, чтобы сковать силы японской армии и уменьшить риск нападения Японии на Со­ветский Союз в тяжелейшие дни лета и осени 1941 г. Несмотря на словесные заверения в полной поддержке борьбы советского народа (декларация ЦК КПК от 7 июля 1941 г.), маоистское руководство фактически отказалось от такой координации, вы­явив узконационалистическое непонимание решающего значе­ния, в том числе и для судеб китайской революции, событий на советско-германском фронте.
«Китаизация марксизма» и активизация пропаганды в духе «новой демократии» создавали предпосылки некоторого сближе­ния или, во всяком случае, определенного взаимного интереса между маоистским руководством КПК и американской диплома­тией. Последняя все больше начинает видеть в КПК и ее воо­руженных силах важного участника общей войны с японскими за­хватчиками, с которым необходимо устанавливать деловые воен­ные и политические контакты. Так летом 1944 г. в Яньани появляется «союзническая миссия наблюдателей» (а фактически армии США) во главе с полковником Д. Барретом для коорди­нации военных действий с вооруженными силами КПК. В нояб­ре в Яньань прибывает американский посол Хэрли с целью вы­работки соглашения между КПК и Гоминьданом для объеди­нения военных усилий на завершающем этапе войны. Однако составленный Хэрли и руководством КПК проект соглашения был отвергнут Гоминьданом из-за значительных политических уступок коммунистам. Несмотря на провал посреднической мис­сии Хэрли, КПК получила большой политический выигрыш, ибо КПК стала рассматриваться американской дипломатией как полноправный политический партнер Гоминьдана. В это же время в среде наиболее дальновидных американских дипломатов (Дж. Сервис, Дж. Дэвис и др.), хорошо знавших действитель­ную идейно-политическую эволюцию КПК и реальное положе­ние дел в Китае, зреет идея о переориентации американской политики в Китае с Гоминьдана на КПК как наиболее значи­тельную военно-политическую силу послевоенного Китая. В этом же направлении на американское общественное мнение воздейст­вуют корреспонденции левонастроенных журналистов (Э. Сноу, А. Смэдли, Т. Уайт и др.), которым была предоставлена возмож­ность посетить освобожденные районы и встречаться с руково­дителями КПК. Однако американское правительство рассматри-

575

вало политику маоистского руководства все-таки как тактичес­кую уловку и не пошло в то время на корректировку своей политики.
5. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ЭТАП ВОЙНЫ И ЕЕ ИТОГИ
8 августа в соответствии со всеми союзническими обязатель­ствами Советский Союз объявил войну Японии. Началось стре­мительное наступление Советской армии в Северо-Восточном Китае (Маньчжурии), а также на Сахалине, Курильских остро­вах и Корее. 20 августа были освобождены Харбин, Мукден (Шэньян), Чанчунь, Гирин, 23 августа — Порт-Артур. 2 сентяб­ря на борту американского линкора «Миссури» японские власти подписали акт безоговорочной капитуляции. Была перевернута последняя страница второй мировой войны. Закончилась и вось­милетняя национально-освободительная война китайского наро­да против японских захватчиков, победу в которой он завое­вал благодаря наличию единого фронта и военно-политической поддержке союзников по антифашистской коалиции. Решающее значение для принципиального изменения военно-политической обстановки в Китае на заключительном этапе войны имело стре­мительное наступление Советской Армии, придавшее этому эта­пу войны чрезвычайно скоротечный характер, а также факт осво­бождения именно Советской Армией одного из важнейших райо­нов Китая — Маньчжурии. Политическая база действий Совет­ской Армии на китайской территории была создана решениями Ялтинской конференции союзников (СССР, США и Великобри­тании), а юридическая — подписанием 14 августа 1945 г. в Москве Договора о дружбе и союзе между СССР и Китаем (которому сопутствовала также серия соглашений: о совместной эксплуа­тации в течение 30 лет Китайско-Чанчуньской железной дороги на правах общей собственности, о совместном использовании военно-морской базы Порт-Артур, объявлении Дальнего свобод­ным портом и др.).
Вооруженные силы как Гоминьдана, так и КПК, хотя и были не способны нанести решающее поражение японским за­хватчикам, в условиях капитуляции Японии и развала их коло­ниального механизма попытались использовать сложившуюся си­туацию таким образом, чтобы в максимальной степени взять плоды победы в свои руки. Гоминьдан располагал значитель­ными вооруженными силами, насчитывавшими 4,6 млн бойцов, часть из которых была вооружена и подготовлена американца­ми, но в целом они были уставшими от длительной войны и

576

деморализованными тяжелыми поражениями. К тому же они располагались в основном в отдаленных западных и юго-запад­ных районах страны и не имели достаточных транспортных средств для быстрой передислокации. Вот почему Чан Кайши, отдав уже 11 августа приказ своим войскам начать быстрое про­движение в оккупированные районы, одновременно потребовал от японских войск капитулировать только перед правительст­венными войсками. Вскоре американские самолеты и корабли начали переброску гоминьдановских войск в восточные райо­ны для принятия капитуляции в крупнейших городах страны — Шанхае, Нанкине, Пекине, Тяньцзине, Гуанчжоу и др., что и позволило не допустить их освобождения вооруженными сила­ми КПК.
Основные вооруженные силы КПК — 8-я и Новая 4-я ар­мии, а также партизанские отряды отличались хорошей дисцип­линой и высоким моральным духом. Они были удачно распо­ложены в стратегически важных районах Северного и Централь­ного Китая. Их главная слабость — острая нехватка оружия: одна винтовка приходилась на трех бойцов, а тяжелого оружия почти не б ^1ло. 11 августа Чжу Дэ отдал приказ о переходе в наступление всех сил освобожденных районов. Не имея воз­можности взять крупнейшие города страны, вооруженные силы КПК постарались в основном освобождать средние и мелкие города, значительно расширяя территорию освобожденных райо­нов севернее р. Янцзы. Это привело к многочисленным столк­новениям с гоминьдановскими войсками и к угрозе развязыва­ния гражданской войны. Сознательно обостряя военно-полити­ческую конфронтацию с Гоминьданом, руководство КПК исхо­дило из ошибочной и по сути авантюристической и национа­листической предпосылки о возможности вовлечения СССР на заключительном этапе войны в прямое военное столкновение с Гоминьданом и, следовательно, с США.
В сложившейся взрывоопасной обстановке огромное значе­ние имела принципиальная позиция Советского Союза, четко выраженная/как при подписании договора 14 августа, так и в конфиденциальных контактах с руководством КПК — выполне­ние своих союзнических обязательств при соблюдении курса на невмешательство во внутренние дела Китая и предотвращение гражданской войны.
Стремясь перехватить инициативу, Чан Кайши трижды — 14, 20 и 23 августа — направляет Мао Цзэдуну приглашения в Чун-цин на мирные переговоры. Учтя позицию Советского Союза и получив гарантии своей личной безопасности, Мао Цзэдун 28 ав­густа вылетел в Чунцин. Идя на эти переговоры, руководство