Меликсетов - История Китая

642

не только не саботировать эти преобразования, но и активно их поддержать, проявить инициативу в добровольном преобразова­нии, обещая за это материальную компенсацию, трудоустройство и сохранение высокого социального статуса. С этой целью пра­вительство приняло решение о «выкупе» частной собственности: бывшим владельцам обобществленной собственности было обе­щано в течение 7 лет выплачивать 5% годовых (фактически вы­платы продолжались до 1966 г.). Все это привело к тому, что буржуазия серьезно не сопротивлялась социалистическим преоб­разованиям их собственности. К лету 1956г. процесс преобразо­вания частного предпринимательства был завершен. Не сумев победить частного предпринимателя в рыночной конкурентной борьбе, государство и государственный сектор силовыми мето­дами поглощают своего конкурента.
Быстрые темпы преобразования деревни и частного предпри­нимательства ускорили и преобразование кустарной промыш­ленности, в которой было занято не менее 10 млн человек в городе и деревне. И среди кустарей шел процесс кооперирова­ния, но шел достаточно осторожно — к концу 1955 г. в промыс­ловые кооперативы было объединено немногим более 2 млн человек. Это «отставание» кустарной промышленности не могло не раздражать Мао Цзэдуна и в марте 1956 г. он дал указание форсировать кооперирование кустарей. К середине года пример­но 90% кустарей вошли в промышленные кооперативы.
Таким образом, к середине 1956 г. в масштабах всей страны произошли радикальные социально-экономические перемены — была ликвидирована частная собственность и резко ограничены рыночные отношения. Мао Цзэдун и его единомышленники рас­ценивали эти события как победу социалистической революции в сфере экономики, как досрочное выполнение заданий «генераль­ной линии» («Генеральная линия, можно сказать, — подчеркивал Мао Цзэдун, — направлена на разрешение вопроса о собствен­ности…»). В рамках маоистской концепции общественного разви­тия такое формальное обобществление или, несколько точнее, огосударствление и означало социалистическое преобразование: «…чем больше обобществления, тем больше социализма». Вместе с тем по сути дела тотальное огосударствление хозяйства озна­чало развитие феномена «власти-собственности», столь характер­ного для традиционного Китая. Развитие капитализма и рыноч­ных отношений в Китае постепенно подрывало устои этого «ази­атского» феномена, однако процесс шел очень медленно и про­тиворечиво. Гоминьдановское правительство, много сделавшее для поощрения капиталистического развития в 30-е гг., в 40-е

643

пошло по пути поглощения государством частной собственно­сти, что и привело к развитию «бюрократической буржуазии» и «бюрократического капитала». Примерно по той же схеме меня­лась и социально-экономическая политика пришедшей к власти КПК, что, однако, было результатом не столько влияния го-миньдановского «наследства», сколько влиянием утопических идеологических построений Мао Цзэдуна и его сторонников.
Одновременно с преобразованием собственности Мао Цзэдун и его сторонники попытались резко ускорить промышленное строительство и увеличить промышленное производство. В 1956 г. в определенной мере этого удалось добиться. Предельное напря­жение всех ресурсов страны, помощь Советского Союза позво­лили достигнуть высоких показателей промышленного развития: валовое производство выросло на 31%, производство средств про­изводства почти на 42%, продукция машиностроения почти в два раза. Однако это перенапряжение уже к осени 1956 г. выявило некоторые печальные последствия попытки сделать «скачок» в индустриализации страны — обострились диспропорции народ­ного хозяйства, выявилась нехватка сырья и энергоносителей, недостаточная численность работников высокой квалификации и т.п. Пришлось планировать на следующий год весьма умерен­ные показатели (рост производства — 4,5%). В 1956 г. не получил­ся «скачок» и в сельском хозяйстве, хотя удалось все-таки не до­пустить снижения уровня сельскохозяйственного производства.
Неоднозначны были и социальные последствия радикальных и очень быстрых экономических преобразований, которые не могли не привести к росту социальной напряженности в обще­стве. В ряде сельских мест произошли волнения крестьян, не по­лучивших обещанного увеличения своих доходов или даже ощу­щавших ухудшение своей жизни. Все эти выступления жестоко подавлялись. Еще более острой б^зла реакция рабочих, занят ^1х на преобразуемых предприятиях. Так, в Шанхае — крупнейшем промышленном центре страны — социалистические преобразо­вания частной промышленности привели к снижению заработ­ков рабочих этих предприятий, потере некоторых льгот. Преоб­разования привели к ликвидации системы рабочего контроля, которая сложилась на частных предприятиях после победы 1949 г. и которая защищала интересы фабрично-заводских рабочих. На ухудшение своего положения рабочие Шанхая ответили «беспо­рядками» (термин официальной китайской статистики). Весной 1957 г. «большие беспорядки» охватили 587 предприятий (на 90% это были преобразованные предприятия, остальные — государ­ственные), на которых было занято около 30 тыс. рабочих. Глав­ным оружием рабочих была, естественно, забастовка. Традиции

644

забастовочной борьбы шанхайских рабочих были продолжены в совершенно иных политических условиях. Власти с большим трудом сумели подавить эти выступления. В конце 1956 г. име­ли место также волнения среди студентов.
Неоднозначной была и политическая обстановка в КПК, осо­бенно среди партийного руководства. Не прекращавшаяся ни­когда скрытая борьба по вопросам путей и методов обновления Китая получила теперь новые импульсы — решения XX съезда КПСС, направленные на разоблачение культа личности Сталина, и подготовка к очередному VIII съезду КПК. Решения XX съез­да КПСС (1956) активизировали борьбу оппонентов Мао Цзэду-на, объективно были поддержкой их сопротивления насажде­нию культа личности Мао Цзэдуна и его социально-экономичес­ким авантюрам. Но и Мао Цзэдун по-своему с удовлетворением встретил эти решения, увидя в них новые возможности претво­рения в жизнь своих честолюбивых замыслов идейно-политичес­кой гегемонии в национально-освободительном и коммунисти­ческом движениях. При этом, естественно, критику культа лич­ности на свой счет он не воспринимал. Несмотря на то, что сре­ди противников авантюристической политики Мао Цзэдуна была значительная часть руководства КПК и КНР — Лю Шаоци, Чэнь Юань, Дэн Цзыхуэй, Бо Ибо, Дэн Сяопин, министр финансов Ли Сяньнянь, министр сельского хозяйства Ляо Луянь и некото­рые другие, они не сумели существенно повлиять на формирова­ние и реализацию политики КПК в это переломное время. Решающее слово оставалось за Мао Цзэдуном. Работа и решения VIII съезда КПК еще раз это доказали.
VIII съезд КПК проходил официально с 15 по 27 сентября 1956 г. и его делегаты представляли более 10 млн членов правя­щей партии. Официальным заседаниям предшествовало закрытое подготовительное совещание всех участников съезда, проходив­шее с 29 августа по 12 сентября (т.е. на два дня больше официаль­ной части). Именно на этом совещании и шло реальное обсужде­ние и утверждение документов съезда, текстов докладов и выступ­лений делегатов, согласовывались кадровые вопросы. Мао Цзэ-дун, не выступавший на съезде с докладом, на совещании произ­нес большую речь, сумев навязать свой подход к анализу идейно-политической ситуации в Китае. В результате съезд поддержал тезис Мао Цзэдуна о том, что «пролетарско-социалистическая» революция «в основном уже завершена». Съезд также фактически одобрил все социальные эксперименты Мао Цзэдуна, высоко оценив результаты социалистических преобразований в городе и деревне. Это была главная политическая победа Мао Цзэдуна. Съезд также одобрил расправу Мао Цзэдуна с Гао Ганом.