Виктор Суворов - ПРАВДА ВИКТОРА СУВОРОВА

20 мая состоялась первая более чем часовая встреча между немецким послом Шуленбургом и Молотовым, который заявил Шуленбургу о невозможности серьезно проводить торговые переговоры без подведения под них «политической базы». Шуленбург пытался уточнить ее суть, но Молотов уклонился от конкретного ответа. В отчете, отправленном в Берлин, Шуленбург предположил, что СССР ожидает от Германии инициативы в этом направлении. Либо имеет смысл подождать, чтобы выяснить, не будет ли СССР использовать германские инициативы с целью шантажа Англии и Франции.

27 мая Вайцзеккер написал письмо Шуленбургу с изложением ситуации с точки зрения Берлина. В частности, о том, что политическое соглашение между Германией и СССР может негативно повлиять на немецко-японские отношения. Вряд ли сильно обрадуются и итальянцы, так как улучшение германо-советских отношений автоматически укрепит положение Германии в континентальной Европе.

30 мая состоялась встреча Вайцзеккера и Астахова. Поводом послужила просьба советской стороны о преобразовании советского торгпредства в Праге в отделение советского торгпредства в Германии. Вопрос пока не был решен. В том числе в связи с зависимостью экономики от политики. И Вайцзеккер попросил Астахова узнать более точную интерпретацию заявления Молотова Шуленбургу. Астахов пообещал. В этот же день Вайцзеккер телеграммой отправил Шуленбургу инструкцию о том, чтобы советник Хильгер вступил в контакт с Микояном по вопросу возобновления экономических переговоров.

2 июня начались переговоры Хильгера и Микояна.

5 июня Шуленбург ответил на письмо Вайцзеккера тоже письмом. В нем он выразил удивление тем, что в Берлине могло возникнуть мнение, что Молотов якобы отклонил германо-советское урегулирование. Наоборот, Шуленбург называет фактом то, что Молотов «почти что призвал (Германию) к политическому диалогу». И то, что при этом только экономические переговоры советскую сторону не устраивают. Но какие конкретные действия германской стороны ожидает СССР, Шуленбург выяснить не смог.

8 июня Хильгер получил советские предложения и выехал в Берлин для консультаций.

14 июня в Берлине Астахов неожиданно посетил болгарского посла Драганова, который был известен как ярый приверженец Гитлера. Во время двухчасовой беседы Астахов изложил три варианта дальнейших действий СССР в европейской политике: заключить пакт с Англией и Францией, затянуть переговоры о пакте или договориться с Германией. Причем последний вариант оценивал наиболее приемлемым. В том смысле, что если бы Германия сделала заявление, что она не хочет нападать на СССР или что она заключит с ним пакт о ненападении, то СССР мог бы отказаться от заключения договора с Англией.

На следующий день 15 июня Драганов посетил МИД Германии, где сообщил о встрече с Астаховым руководителю политического отдела Э. Верману. И предположил, что Астахов имел надежду, что он передаст все эти рассуждения немцам (что и сделал).

17 июня Шуленбург, бывший в то время в Берлине, встретился с Астаховым. Сначала разговор зашел об экономических отношениях и о том, что Хильгер поехал в Москву с немецким ответом. А потом беседа перешла на политические темы улучшения двусторонних отношений, что было бы полезно обеим сторонам.

Хильгер, прибыв в Москву 17 июня, встретился с Микояном и сообщил, что Берлин согласен направить в Москву Шнурре для ведения экономических переговоров. Но в них возникла проблема разных подходов. Немцы просили увеличить советские сырьевые поставки. Однако Москва настаивала только на своем варианте. И никак иначе.

25 июня Микоян дал ответ Хильгеру. Приезд Шнурре в Москву он ставил в зависимость от получения списка пунктов с разногласиями.

28 июня в Москве Молотов встретился с Шуленбургом, и немецкий посол заявил, что германское правительство желает не только нормализации, но и улучшения своих отношений с СССР. По поводу экономических проблем Молотов сказал, что желал бы получить ответы на вопросы Микояна.

30 июня Берлин предложил сказать Москве, что у немецкой стороны нет интереса продолжать переговоры на условиях советских январских предложений.

29 июня Шуленбург попросил встречи у Молотова, тот сразу же согласился. Беседа продолжалась более часа. Шуленбург сообщил, что Германия имеет интерес к контактам с советской стороной и хотела бы получить уточнения идей Молотова, высказанных ранее. Молотов кое-что объяснил по позиции советского правительства во внешней политике. У Шуленбурга сложилось впечатление, что советская сторона очень заинтересована в выяснении немецких политических взглядов. Отчет о беседе он отправил в Берлин телеграммой.

31 июня Берлин ответил Шуленбургу, что по политическим вопросам и по экономическим переговорам торопиться пока не следует. Инструкции будут позже.

В середине июля состоялись советско-немецкие контакты, в частности с Шнурре.

22 июля в советской прессе появилось сообщение о возобновлении советско-немецких торговых переговоров в Берлине (с участием с советской стороны заместителя советского торгпреда в Германии Е.И. Бабарина, с немецкой — Шнурре).

24 июля состоялась первая откровенная беседа Шнурре и Астахова, на которой Шнурре изложил три этапа процесса нормализации двусторонних отношений: заключение торгово-кредитного соглашения, нормализация по линии прессы, культурных связей, и наконец, — политическое сближение.

26 июля в ресторане «Эвест» состоялась длительная беседа между Шнурре и Бабариным и Астаховым, на которой был продолжен откровенный обмен мнениями по взаимным интересам в Прибалтике, в Польше и т. д. Подробный отчет Астахова об этой встрече в Москве получили 29 июля.

29 июля из Берлина в Москву Шуленбургу отправлена инструкция на проведение беседы с Молотовым. В ней ему предлагается сообщить, что в случае решения конфликта с Польшей Германия готова учесть все советские интересы. Если в беседе будет затронут вопрос по прибалтийским странам, то Германия и там готова учесть интересы СССР.

А со 2 августа ситуация в двусторонних отношениях стала меняться стремительно (рассмотрено выше).

Итак, более подробное знакомство с историей советско-немецких отношений 1939 г. показывает, что главные тезисы Безыменского, объяснявшие причины заключения пакта 23 августа, не соответствуют действительности. Основных было три:

1. СССР заключил договор с немцами, так как не смог выработать с Англией и Францией конкретного взаимовыгодного соглашения.

2. Заключение договора с немцами явилось ответом на неоднократные немецкие предложения.

3. Перевес сил Германии над СССР в 1939 г. был весьма значителен.

Но его книга была издана, причем огромным тиражом. И в какой-то степени она интересна, проливая свет на ход игры в «западном» стане. Жалко только, что Безыменский не захотел касаться подробностей действий с советской стороны. А подробности интересны. И не только перечисленные выше. Некоторые можно найти и в воспоминаниях Ивана Филиппова (в первой главе «В водовороте событий», раздел «Поворот»):