Антон Керсновский - Философия войны в одноименном сборнике

задача, которую мы должны выполнить в данном бою или в данной операции. Задача эта

должна быть достигнута во что бы то ни стало, и хотя бы вопреки того или другого

принципа. Если же считать, что принцип имеет непосредственное отношение к постановке

цели, то это — будет равносильно формулировке своей задачи так: разбить врага, выполняя

тот или иной принцип военного искусства. В этом случае, вопреки предупреждениям

генерала Леера, принцип окажет сковывающее влияние на творчество полководца.

Очень интересным в этом отношении примером является переписка между генералом

Алексеевым и генералом Брусиловым при обсуждении плана нашего прорыва в Галиции

весною 1916 г. Генерал Алексеев рекомендовал, во имя принципа сосредоточения сил,

производить прорыв лишь в одном месте, к коему и собирать все предназначенные для атаки

силы. Генерал Брусилов отстаивал прорыв в четырех различных и достаточно удаленных

друг от друга районах. Жизнь показала, что в сложившейся тогда обстановке прав был

генерал Брусилов, а не генерал Алексеев.

Принцип не будет оказывать сковывающего влияния на творчество только в том

случае, если за ним будет признано лишь условное значение приема или метода действий, а

не закона, как хотел это генерал Леер.

Именно так и смотрел на роль принципа в военном искусстве современник генерала

Леера германский военный ученый генерал Богуславский. Он так же, как и генерал Леер,

попытался обосновать военную науку на вечных принципах. Но возможны ли неизменные

для всех времен методы действий — вот тот вопрос, который возникает в том случае, если

смотреть на принцип с точки зрения генерала Богуславского. Ответ на вопрос может дать

только высшая Наука о Войне. Несомненно, что те приемы военного искусства, которые в

своей высшей абстракции основываются на эмоциональных свойствах человека,—

устойчивы. Чувству страха подвержены и современный цивилизованный человек и дикарь.

Но несомненно также, что некоторая эволюция имеет место и здесь, как только мы возьмем

не отдельных индивидуумов, а коллективы людей. Если же мы обратимся к приемам

военного искусства, обусловливаемым материальными факторами войны, то увидим, что тут

136

Электронное издание

www.rp-net.ru

эволюция происходит чрезвычайно быстрым темпом. Уже фельдмаршал граф Мольтке

сказал, что тактика меняется каждые десять лет.

Эволюционная точка зрения начала разрабатываться уже с середины XIX столетия в

трудах по истории военного искусства. Но претендовать на господствующее положение в

военной науке она стала лишь в конце того же века.

В русской военной науке честь наиболее яркого выражения этой точки зрения

принадлежит полковнику Е.И. Мартынову в его книге «Стратегия Наполеона и наших дней».

Эта книга, появившаяся в печати в 1893 г., вызвала горячую отповедь со стороны одного из

бывших профессоров нашей Академии генерала А.К. Пузыревского.

Статья, в которой А.К. Пузыревский критиковал Е.И.Мартынова, была озаглавлена

так: «Претенциозное краснобайство». Само это название, так же как и резкий тон статьи,

показывает, насколько нова была идея об эволюции даже для видных представителей старой

военно-научной школы. Несмотря на эту и другие замечательные работы, сделанные

полковником Е.И. Мартыновым, он не был признан конференцией Академии достойным

занять профессорскую кафедру и был отчислен от Академии, после блестяще прочитанного

им курса по истории военного искусства греков и римлян.

Теперь, после мировой войны, признание эволюционного характера военного

искусства не встречает уже никаких серьезных возражений. Поэтому мы можем без

дальнейших доказательств установить, что Наука о Войне, изучающая объективные

социальные процессы, составляющие сущность войны, должна будет изучать их не только

«статически», но также и «динамически». Такое изучение позволит на основании

пройденного уже эволюцией пути предугадывать хотя бы в общих чертах пути, по которым

пойдет эволюция войны в будущем. Для подобного изучения накопился уже богатый

материал в работах по истории военного искусства. Среди них я должен упомянуть работы

профессора Берлинского университета Дельбрюка.

Таким образом, вместо того, чтобы отыскивать «вечные» и «безусловные» принципы

военного искусства, высшая Наука о Войне, или, применяя наименование, подсказанное

генералом Михневичем, — «Социология войны», будет изучать законы статики, динамики и

эволюции войны. Подобное изучение даст не только нужные для науки о ведении войны

отправные точки, но также будет содействовать разрешению другого, столь же

существенного вопроса — вопроса методологии военных наук.

Как известно, всякая наука слагается из двух факторов:

1) из ряда сведений, систематически расположенных;

2) из совокупности методов, при помощи которых приобретаются и обрабатываются

эти сведения (методология или логика данной науки).

137

Электронное издание

www.rp-net.ru

Вполне понятно, что характер научных приемов (метод) во многом зависит от тех

особенностей, которыми отличаются объекты, изучаемые в той или другой науке. А отсюда

следует, что всестороннее изучение всех методов (методологии) науки, то есть изучение их

со всеми особенностями, возникшими в них под влиянием особенностей объектов,

изучаемых этой наукой, невозможно без знакомства с объектом исследования. Развитие

методологии в любой отрасли требует развития исследования свойств изучаемого явления.

Таким образом, сам прогресс прикладной военной науки, то есть теории военного искусства,

в отношении своей методологии зависит от развития чистой военной науки, то есть

социологии войны. Поясним эту мысль примером.

Как часто можно встретить противопоставления, подобные следующему: дух или

техника? Исходя из верной отправной точки зрения — главенствующей роли духовной

стороны в явлениях войны, рассуждающие часто приходят к отрицанию техники. Подобная

ошибка особенно распространена в русских военно-научных работах, но встречается она и в

иностранных. Протестуя против подобных рассуждений, довольно известный французский

военный писатель генерал Гаскуэнь в только что вышедшей своей книге «Торжество идеи —

1914 г.» пишет: «О, дух армии, сколько ошибок, сколько преступлений было совершено,

злоупотребляя твоим именем». Для иллюстрации подобного злоупотребления можно

привести следующий пример: в 1905 г., когда посылалась на восток эскадра адмирала

Рожественского, был сделан подсчет боевой силы флотов, которым суждено было