Олег Большаков - История Халифата. Том 2. Эпоха великих завоеваний, 633—656

Таким образом, через полтора года после вторжения в Египет Амр бесспорно контролировал только правый берег Нила от Ансина до ал-Фарама и, может быть, район Файйума и самую вершину Дельты. Овладение Александрией после знакомства с ее укреплениями отодвигалось в далекое будущее.

Несмотря на ряд поражений, византийский главнокомандующий имел достаточно сил, чтобы осенью 641 г. предпринять контрнаступление и хотя бы занять прежнюю оборонительную позицию в районе Никиу. Но эта возможность была чисто теоретической, так как воевать ему приходилось на два фронта.

Комендант Александрии Доменциан, пользовавшийся покровительством Мартины, матери Ираклиона, во внутриполитической борьбе был гораздо активнее, чем на поле боя. Кроме того, приходилось лавировать между группировками «синих» и «зеленых». Глава «зеленых» Мина поддерживал Феодора и был настроен активно бороться с арабами. Доменциан опирался на «синих». Но конкретная ситуация была значительно сложнее, чем просто противостояние сторонников Феодора и Доменциана или «синих» и «зеленых». Мина, по-видимому монофизит, враждебно относился к Евдокиану, брату Доменциана, за казнь монофизитов в пасху. Доменциан, враждуя с Миной, не любил Кира, хотя был его шурином. К этому примешивались различные денежные интересы.

Так, в это время в Александрию прибыл Филиад, префект Аркадии (не значит ли это, что Файйум был завоеван арабами только в 641 г.?), которому покровительствовал Мина. Но Филиад высказывался за сокращение числа солдат с целью экономии средств, и это, вероятно, послужило причиной нападения на него жителей Цезариона, которые подожгли дом, где он укрылся, и разграбили все имущество. На усмирение Доменциан послал своих сторонников. Разгорелось побоище, в котором шесть человек были убиты и многие ранены. Феодору с трудом удалось усмирить волнения [+40].

Религиозно-политическая ситуация осложнялась наличием в Александрии беженцев из различных районов Египта.

В августе в Константинополе произошел новый переворот: вместо малолетнего Ираклиона, за которого правила его мать, восставшая армия поставила Константа, сына Константина Ш. С этой новостью Кир возвратился в Александрию. Феодор, посовещавшись с ним, вызвал Мину, назначил его командовать гарнизоном, а Доменциана изгнал из города.

Возвращение Кира пришлось на воздвижение, и поэтому было особенно торжественно, правда, напоследок диакон из подобострастия вместо песнопения, полагающегося по чину богослужения, воспел тропарь в честь возвращения Кира, что, естественно, вызвало возмущение присутствующих и было сочтено дурным предзнаменованием для него [+41].

После изгнания Доменциана, казалось бы, восторжествовала партия сторонников сопротивления арабам и у Феодора были развязаны руки для более решительных действий. Однако вместо этого Кир неожиданно прибыл в Бабалйун для переговоров с Амром о сдаче Александрии, и 8 ноября 641 г. был подписан договор, состоявший из восьми пунктов:

1. Александрия обязуется выплатить дань (по 2 динара со взрослого мужчины).

2. Устанавливается перемирие на 11 месяцев до 1 паопхи (28 сентября 642 г.).

3. Арабы остаются на местах, александрийцы тоже не предпринимают враждебных действий.

4. Византийский гарнизон отплывает по морю. Те, что уходят по суше, выплачивают дань за месяц.

5. Византийская армия не возвращается.

6. Мусульмане не трогают церквей и не вмешиваются во внутренние дела христиан.

7. Евреям разрешается остаться в городе.

8. В качестве гарантии соблюдения договора византийцы дают 150 военных и 50 невоенных заложников [+42].

Трудно представить себе более благоприятные условия договора для арабов, особенно если учесть, что им не приходилось вести длительную осаду или нести большие жертвы во время штурма.

Чем объяснить такую странную уступчивость Кира, чуть ли не предупредительность по отношению к мусульманам? Ж. Жарри считает, что Кир и его сторонники хотели таким образом выиграть время, чтобы расправиться со своими противниками в Александрии, а потом нанести удар по арабам, имея за собой прочный тыл [+43]. Во всяком случае, несомненно, что для Кира главной целью было перемирие почти на год. Думали ли он и те, кто поддерживал его, всерьез о сдаче Александрии? Вряд ли. Весь смысл этого договора для византийской стороны заключался в получении длительной передышки, после чего, накопив сил, можно было и не выполнять остальные условия. Много пообещать противнику в критический момент и разорвать договор, когда в нем отпала нужда, — на этом строилась вся византийская внешняя политика. На то же рассчитывал и Кир: лишь бы откупиться сейчас, а потом — видно будет. Только расчетом на последующий отказ от выполнения договора можно объяснить согласие на эвакуацию византийских войск, без которых и патриарх, и городские власти оказывались беспомощными перед лицом арабов, — произойти-то она должна была только через год.

Пункт об обоюдном прекращении военных действий, очевидно, касался только Александрии, а не всего Египта, так как в промежутке между заключением договора и его исполнением завершилось завоевание Дельты и Верхнего Египта. Кир не мог подписывать договор от всего Египта уже хотя бы потому, что в нем не было единого главы администрации, им управляли два августала — Верхнего и Нижнего Египта [+44]. В изложении событий у Иоанна Кир не выглядит носителем какой-либо светской власти. Подписывая договор с Амром, патриарх бросал остальной Египет на произвол судьбы.

В воспоминаниях арабской стороны Кир/ал-Мукаукис предстает главой всего Египта и заключает договор от всего Египта, а дальше идет уже домысливание: если джизья была по 2 динара с человека, а в Египте будто бы насчитали 6 или 8 млн. взрослых мужчин, то вся подать, собранная Амром, равнялась 12 млн. динаров [+45]. У ат-Табари названа другая цифра — 50 млн. но без указания денежной единицы [+46]. Если здесь подразумеваются динары (как и должно ожидать в византийской провинции), то сумму следует признать фантастической. Если же она выражена в дирхемах, то по курсу того времени она составит 4,16 — 5 млн. динаров — что соответствует общей сумме налогов Египта за год в IX–XIII вв. Заслуживает доверия и указание, что эта сумма соответствует наиболее благоприятному паводку и уменьшается в худших условиях. Но отсутствие общего договора заставляет думать, что у ат-Табари отражено состояние налогообложения Египта в IX в., а не сумма дани в первые годы после завоевания.

Дань же Александрии составляла от 13 до 22 тыс. динаров в год [+47], т. е. на каждого взрослого александрийца приходилось не более 1 динара в год [+48]; такая дань не была слишком дорогой ценой за год спокойной жизни.