Яков Свет - За кормой сто тысяч ли

В XV веке японцы называли эту систему системой канго (бирочной). Суть ее сводилась к тому, что заранее определялось количество кораблей, которыми Китай должен обменяться с той или иной страной. Численность их обычно была весьма мала, а на борту их не должно было находиться более ста — ста пятидесяти человек, причем имена членов команды и пассажиров заносились в особые списки (канго), составлявшиеся в двух экземплярах, и соответственно пересылались в Пекин и в столицу той страны с которой велась торговля.

В «Истории Минской династии», источнике тенденциозном и при этом весьма позднем (начало XVIII века), указывается, что Чэн цзу послал за море экспедицию Чжэн Хэ якобы для поисков бесследно исчезнувшего в 1403 году императора Хой-ди. Весьма возможно, что такой повод для отправки экспедиции и был выдвинут Чэн-цзу. Однако для этой цели достаточно было бы послать один-два корабля и десятка три тайных агентов. Розыски одного-единственногр беглеца, пусть даже экс-императорского достоинства, с помощью огромного флота, столь же эффективны и дешевы, как охота на зайца силою пехотной дивизии.

Город на Люцзяхэ, где в 1353 году были сооружены большие склады корабельного имущества и арсенал.

Тяньфэй — «Небесная супруга» — лицо полуисторическое. Эта святая покровительница моряков, по преданию, жила в X веке в одном фуцзяньском приморском селении. Первым ее подвигом было спасение от неминуемой гибели собственных братьев-мореходов, спасла же она их, находясь на суше, за тысячу ли от гибнущего корабля. Она умерла тридцати семи лет от роду, гласит предание, но призрак ее в алых одеждах появлялся в час опасностей и не раз вызволял моряков из беды. Мореплаватель Лу, Юнь-ди, чудом спасенный от гибели у берегов Кореи, в начале XII века добился у императора официального признания чудесных свойств «Небесной супруги». В честь ее воздвигнуто было много храмов. Чжэн Хэ искренне почитал эту богиню я, по-видимому, много жертвовал на ее храмы в Люцзягане и в Чанлэ, опорных пунктах заморских экспедиций.

Для читателя, который пожелает глубже изучить историю великих плаваний 1405–1433 годов, в самом конце этой книги переброшен мост к литературным памятникам, написанным на родном языке Чжэн Хэ, и к специальным трудам о великом мореплавателе на западноевропейских языках.

Г. Харт. Морской путь в Индию, Гсографгиз, 1959.

Г. X а р т. Морской путь в Индию, Географгиз, 1959.

Фэй Синь не принимал участия в первом плавании, однако его записями, которые касаются Юго-Востояной Азии, можно пользоваться при описании любого похода Чжэн Хэ, поскольку маршруты всех экспедиций на трассе Китай — Суматра примерно совпадали.

Впрочем, китайцы оставались в Да-Вьете лишь в течение 11 лет. В 1428 году они оттуда ушли.

Кстати, отметим чрезвычайно любопытную особенность. Китайцы, посещая дальние страны и собирая о них сведения из «вторых рук», стремились как можно точнее передать на своем языке необычные для них названия чужеземных городов, гор, рек, островов и морей. Поскольку структура китайского языка не позволяла точно воспроизводить ряд звуковых сочетаний индийских, малайских и переднеазиатских языков и диалектов, некоторые фонетические сочетания китайцы передавали условно; зная законы этих замен, легко восстановить, пользуясь китайскими данными, древние, ныне бесследно утраченные географические названия многих местностей в различных частях Азии. При этом следует иметь в виду, что чаще всего посещали страну южных и западных морей выходцы из Южного Китая, которые говорят на диалекте, порой непонятном уроженцам Пекина, но пользуются той же иероглифической письменностью, что и северяне. Так, суматранское название Ламбри на гуандунском диалекте звучало Лам (Нам) боли, сочетание согласных бри передавалось слогом бо, сочетание ри слогом ли. Равным образом, местное (суматранское) название Ару произносилось китайцами как Алу, яванское название Туван и Сурабая как Ту (Ду) ван и Суломаи, индийские названия Кочин, Каликут как Кочи и Ко (Ку) ли (Гочжи и Гули в пекинском произношении) и т. д. Поэтому китайские эквиваленты тех или иных географических названий стран Южной Азии, как правило, очень точно передают их местное название, хотя порой на слух кажутся весьма далекими от него.

А. Уоллес. В стране орангутанга и райской птицы, СПб., 1902.

Палембангом местные жители называли эту область уже в XIV веке, о лем свидетельствуют записки Ван Дю-юаня. Ма Хуань писал, нто страна Цзюган, в древности Саньфоци, называется иноплеменниками (то есть некитайцами) Болиньбан.

Парамешвара не имя, а титул. Буквальное значение этого слова — принц-консорт (супруг).

Площадь Цейлона — шестьдесят пять тысяч квадратных километров. Он вдвое меньше Явы и почти в семь раз меньше Суматры.

Китайские медные монеты имели хождение повсеместно в странах южных морей. В Индии, Иране, Аравии их покупали на вес и использовали как мелкую разменную монету.

Алагакконара (его тронное имя было Виджая-Баху V) перенес столицу из Канди на юго-западное побережье, в район современного Коломбо, в основанный им город Джаявадханакотту.

Во время четвертого путешествия миссия евнуха Ян Чы посетила Бенгалию. Описания Бенгалии имеются у; Ма Ху. аня и Фэй Синя.

Он был вассалом одного из сыновей Тимура — султана Шах-руха, отца великого астронома Улуг-бега; Шахрух правил большей частью Ирана и Средней Азии, и столица его была в Герате, иа территории современного Афганистана.

На самих Мальдивских островах одному; золотому динару соответствовала тысяча двести мелких раковин.

Имелись в виду города Зейла, Бербера, Могадишо и Брава.

Иранцы издревле называли страусов «шотор-морг» — птица-верблюд.

Когда в Китай прибыла в 1414 году первая жирафа из Бенгалии, Палата Церемоний решила в связи с ее появлением устроить встречу столь редкостному зверю. Чэн-цзу, однако, отклонил это предложение: «Пусть, — сказал он, — сановники денно и нощно пекутся о делах управления, дабы в мире было яроцветание. Если на земле будет мир, то ничто не нарушит доброго порядка, хотя быэтой жирафы и вовсе не было бы на свете». Впрочем, в следующем, 1415 году он встречал торжественное шествие, во главе которого вели жирафу, доставленную из Малинди. Но эти знаки внимания были оказаны не африканскому зверю, а африканскому посольству.