Майор Массар - Шпионки в Париже

Жан Рипер был зловещим бандитом, замешанным во всех шпионских делах. Оба брата были одинаково отважны: оба поехали в Германию, чтобы их там интернировали, затем имитировали побег, возвратились в Швейцарию, и написали своему капитану рассказ о том, «как они ускользнули от немцев!»

Мариус Рипер, брат Жана, вместе с Гуаспаром совершил большую шпионскую поездку на юг Франции, откуда они доставили большой «урожай» ценных сведений.

Такими были главные персонажи банды. Но было еще семь статистов, каждый из которых играл свою роль в том сложном деле, которое нас занимает.

В «Кафе Амодрю» встречались достойные господа, вот, к примеру:

Форе занимался шпионажем в тыловых районах армии с фальшивыми отпускными документами, изготовленными Кёнигером, и возвратился в Швейцарию, откуда немцы его послали в командировку в Антверпен, чтобы доставить письма для мадемуазель Доктор.

Перрен, которого швейцарские органы власти вынуждены были осудить за шпионаж, настолько его махинации были явны и скандальны.

Форестье, дезертир, который совершил несколько поездок во Францию.

Виньон, француз, уклонившийся от призыва, продавец велосипедов в Женеве, что очень хорошо было известно нашей разведывательной службе; кроме того, активный анархист и бунтовщик на жалованье у немцев. Этот тип совершал также все торговые предприятия; у него был запас пораженческих брошюр, напечатанных в Женеве и распространявшихся по Франции, и в дополнение для привлечения клиентов – склад взрывчатых веществ самого высшего сорта.

Сотрудником Виньона был Вайль, австрийский анархист и дезертир, принявший участие в беспорядках в Цюрихе в 1918 году, и арестованный тогда полицией свободной Гельвеции.

Шаперон, осужденный заочно военным трибуналом Гренобля за тайные сношения с врагом.

Франсиску, дезертир из 2-й авиационной группы в марте 1916 года, сдался и тотчас же снова дезертировал в апреле. Он, выдавая себя за испанца из-за своего темного цвета лица, совершал многочисленные поездки во Францию.

Гуаспар, наиболее опасный из шпионов, о котором мы еще долго будем говорить.

Мурье, прозванный Кампионом, странствующий певец, который отличился перед немцами своим исследованием побережья от Ниццы до Тулона.

Теперь давайте полюбуемся на главные подвиги первых из этих господ.

В них как раз Мишель Кайе Баррио играл главную роль. Кайе дезертировал в 1916 году, в возрасте 25 лет. Он вначале работал в Женеве на земляных работах, затем нашел менее утомительное занятие – устроился в «Кафе Амодрю». Он взял себе в любовницы официантку, француженку, по фамилии Бёгле, и устроился с нею в январе 1917 года на набережной Кэ-де-Шваль-Блан, где держал бакалейную лавку. Это заведение вскоре стало вторым логовом контрабандистов, дезертиров и шпионов.

Эта госпожа Бёгле часто ездила во Францию; она отправлялась в Эшель, чтобы передавать письма тестю Кайе, по прозвищу «Мокрушник», сбежавшему от воинского призыва из Швейцарии… Вот только такого не хватало в этом сборище!

Вот тут и начинается драма. Либо Кайе завел себе другую любовницу, либо госпоже Бёгле надоела профессия шпионки, но она окончила жизнь самоубийством: ее нашли повешенной.

Случилось это в марте 1918 года. Но прежде чем умереть, эта женщина разоблачила в швейцарской полиции Кайе и Мюра.

Полиция Женевы начала расследование, безрезультатное, естественно!

Давайте теперь поговорим о Гуаспаре.

Этого типа побаивались все в его окружении.

Гуаспар совершил во Францию четыре большие экспедиции, иногда с Кайе, одетым в форму альпийского стрелка, иногда с марсельцем Рипером, иногда в одиночку. Наша контрразведка считала его одним из самых активных агентов противника.

В разведывательной службе каждый агент получает номер а имя его никогда не называется. Женевский центр давал для писем обозначения A. F., что означало A – Antwerpen (Антверпен) и F – Frankreich (Франция), за которыми шел последовательный номер.

Таким образом, например, Гуаспар сознался, что был номером A. F. 337.

Название Антверпена стало обозначением первой буквы кода, потому что этот город был и долго оставался центром немецкого шпионажа, о чем мы уже говорили, когда рассказывали о мадемуазель Доктор.

Прежде чем идти дальше, нужно пояснить: я не могу ничего рассказать о том, как именно мы получили разоблачения или улики против немцев. Методы контрразведки должны еще остаться в тайне. Но не будет никаких неприятностей, если мы расскажем о том, что немецкие шпионы делали у нас, потому что сами немцы об этом знают даже лучше нас.

Если мы сегодня говорим о делах и поступках одного двойного агента, это потому, что военный трибунал считал, что его следует осудить, и потому, что он действовал и для нас, и против нас.

18 апреля 1918 года наша разведывательная служба в Аннемассе была уведомлена информатором из Женевы дезертиром Корбо по прозвищу Сааб, двойным агентом, о том, что французский дезертир, немецкий шпион, собирается перейти границу с фальшивым пропуском чтобы отправиться в центр страны: сначала в Лион, а потом в Париж, с очень важным посланием.

Он должен был попытаться пересечь границу в течение ночи в окрестностях Сен-Жюльен-ен-Женевуа. Формальной целью своей поездки в Лион он назвал желание увидеть свою сестру. В Париже он собирался главным образом изучить результаты бомбардировок и артобстрелов. В Женеву он планировал возвратиться 5 мая.

Наш информатор уточнял, что этот шпион только что вернулся из Парижа, и что после возвращения он дал немецкой службе точные данные о снаряде, упавшем между Бульваром Бомарше и станцией метро Сен-Поль.

В Лионе агенту было приказано ждать некоего сообщника, освобожденного от воинской повинности, который должен был дать ему точные сведения о местах попадания снарядов. И только в случае, если бы никто не пришел, он должен был бы сам отправиться в столицу.

Были сообщены приметы этого человека, но не его имя. Также добавили, что он должен был перевозить еще и килограмм кокаина.

Было организовано тщательное наблюдение, и 27 апреля в Сен-Жюльен-ен-Женевуа при проходе поезда на Бельгард был арестован человек во французской военной форме. Им оказался Мюра. При нем нашли килограмм кокаина, о котором сообщалось, штатскую одежду, четыре фальшивые увольнительные записки о выздоровлении на его имя с печатью госпиталя в Берге (Нор), увольнительную записку на бланке с печатью полка колониальной артиллерии, удостоверение для проезда на имя Лор, который мог быть сержантом-санитаром и любовником сестры Мюра, тоже медицинской сестры в лионской больнице №17. Нашли также письмо, предназначенное для «Мокрушника», сбежавшего швейцарца, уклонявшегося от призыва. Все документы были скрыты в подкладке его брюк.