Габриэль Городецкий - Роковой самообман

Осознание серьезных недостатков в армии привело к быстрой реорганизации Верховного командования вскоре после Зимней войны. Участники заседания пленума ЦК партии 28 марта 1940 г. стали свидетелями сенсационного выступления наркома обороны Ворошилова, «совершенно открыто говорившего о недостатках [в армии]». Весь Генеральный штаб был вызван на ковер и подвергся критике за свои действия. Попытка свалить вину на суровые зимние условия была сочтена никуда не годным оправданием. Россия, сказали им, северная страна, и величайшие победы были одержаны именно зимой: «Александра Невского над шведами, Петра I над шведами и финнами и победа Александра I над Наполеоном. В старой армии было очень много хороших традиций, которые нужно использовать». Ключ к оздоровлению армии — в компетентном военном руководстве, но, как установил пленум, реальность весьма печальна: «Среди командиров 60 % — хороших, 40 % — идиотов, бесхарактерных, трусов и т. д.» {612} 612 Дневник Димитрова. 28 марта 1940. .

8 мая Тимошенко, успешно командовавший войсками в Карелии в ходе Финской войны, получил звание маршала и сменил Ворошилова на посту наркома обороны. Продолжающееся участие англичан в действиях в Скандинавии и поражение, нанесенное Гитлером Дании, вызвали тревогу и смятение. В Генеральном штабе осуществлялись планы демобилизации, шел разбор недостатков, выявившихся в ходе Зимней войны, и новых оперативных планов не составлялось {613} 613 Известия ЦК КПСС. 1990. № 1. С. 193–196. См. также статью Тимошенко «Смена руководства Наркомата обороны СССР в связи с уроками советско-финляндской войны 1939–1940 гг.» (Там же. С. 210–215). . План демобилизации от 9 мая, подготовленный еще Ворошиловым, имеет величайшее историческое значение. Он был передан Сталину за день до нападения Германии на Францию, и из него следует, что в Красной Армии готовилась массовая демобилизация, прерванная военными действиями в Польше и Финляндии. По окончании войны 4 апреля возобновились усилия по сокращению войск на Кавказе, а также в Одесском и Киевском военных округах, до их прежней численности. В результате мобилизации, проведенной во время польской и финской кампаний, армия выросла на 1 736 164 чел. Вместо того чтобы продолжать расширять ее ряды, старались сократить ее размеры путем демобилизации и в первую очередь «уволить дополнительно призванных из резерва». Что касается артиллерии, давались особые рекомендации довести «все корпуса до уровня положения мирного времени», единственно за исключением четырех корпусов, направленных на Кавказ. В общей сложности в мирное время должны были оставаться мобилизованными 153 000 артиллеристов. Соответствующие меры принимались и в кавалерии. По решению Политбюро, и военно-воздушные силы, и танковые бригады, «бывшие на военном положении, должны быть приведены в положение мирного времени». Единственное исключение из этой тенденции представляло создание трех танковых бригад, размещенных в Прибалтийских странах, и двух в Кавказском регионе. В целом 686 329 солдат из 3 200 000 подлежали немедленному увольнению {614} 614 Воспроизведено в «ВИЖ» (1991. № 3. С. 5–8). .

Война во Франции внезапно все перевернула и произвела крупный сдвиг в политике. Это свидетельствует о том, что Сталин не вынашивал с самого начала войны планов воспользоваться истощением сил воюющих сторон для собственной военной экспансии. Меры, принятые им начиная с мая месяца, были вызваны ощущением растущей германской угрозы. Срочная реорганизация, проведенная в армии во второй половине мая, явно стала результатом сенсационной победы вермахта, которая фактически означала крах западного фронта. Бурная деятельность началась сразу, как только были осознаны масштабы успехов немцев во Франции, и получила новый импульс после падения Парижа. В своих мемуарах Хрущев ярко описывает панику, охватившую Сталина, когда до Кремля дошли новости о взятии Парижа; Сталин, вспоминает он, «сыпал отборными русскими ругательствами и сказал, что теперь Гитлер непременно даст нам по мозгам» {615} 615 Khrushchev N. Khrushchev Remembers. Boston, 1970. P. 176–177; Harrison Salisbury E. The Siege of Leningrad. London, 1969. P. 67–81. .

Часто упускают из виду, в какой степени испортились советско-германские отношения со времени Компьеньского мира. Весьма спорным является утверждение, будто внешнее примирение Сталина с успехами немцев показывает, что он «был ослеплен идеологическими предубеждениями» и не способен отличить большее зло от меньшего. Точно так же еще вопрос, рассматривал ли он аннексию Прибалтийских государств как «награду от Гитлера за лояльность» {616} 616 См. неопубликованную рукопись: Hanak H. The Implications of the Soviet-German Pacts for the Western European Democracies. 1989. P. 13–17. . Более вероятным объяснением, как здраво подметил американский поверенный в делах в Москве, является следующее: советская политика «была в основном оборонительной и основывалась на страхе перед возможной агрессией Союзных или объединенных держав… и, может быть, на тревоге из-за перспектив, открывающихся для победоносной Германии» {617} 617 National Archives. Department of State. 740.0011 EW 1939\3446. 1 июня 1940. .

Перед лицом практически невредимого вермахта русские всячески задабривали немцев и избегали любой провокации {618} 618 О вынужденной стратегии см., напр.: Leach B.A. German Strategy Against Russia. Chaps. 3, 4; Анфилов B.A. Бессмертный подвиг. М., 1971. С. 149–160; Захаров М.В. Страницы истории советских вооруженных сил накануне Великой Отечественной войны 1939–1941 гг. // Вопросы истории. 1970. № 5; Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М., 1970. С. 182–184. . Молотовские поздравления Шуленбургу с «блестящим успехом германского вермахта», столь выпячиваемые в черчиллевской истории войны, отражают отчаянную попытку умаслить немцев и предотвратить какое-либо их движение на восток. Слова Молотова служат всего лишь вступлением к неубедительному оправданию аннексии Прибалтийских государств и «крайне настойчивому» требованию решения бессарабского вопроса {619} 619 DGFP. IX. Р. 566; Churchill W. Second World War. Vol. II. P. 118–119. . В любом случае дипломатическая уступчивость шла рука об руку со спешным укреплением советской обороны {620} 620 Об оборонительном характере развертывания войск перед войной см.: История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941–1945. М., 1961. Т. I. С. 477–478; Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М., 1995. Т. I. С. 112–114. См. примечательное изложение вопроса: Roberts CA. Planning for War: The Red Army and the Catastrofe of 1941 // Europe-Asia Studies. 1995. Vol. 47. № 8. В статье «Трагедия Красной Армии» (Московские новости. 1989. 7 мая) генерал-лейтенант Н.Павленко, ведущий советский военный историк, представил наиболее откровенный и честный обзор действий Красной Армии на начальных этапах войны. Глубокий анализ недостатков см.: Gerard B.M. Mistakes in Force Structure and Strategy on the Eve of the Great Patriotic War // The Journal of Soviet Military Studies. 1991. Vol. 4. № 3. . Совершенно очевидно, 'что установление контроля над Прибалтийскими государствами 15 и 16 июня было связано с событиями во Франции. Антигерманские аспекты стремительной переброски войск на западный фронт, превращения за одну ночь гражданских учреждений в военные ведомства и перевода командования Балтийского флота на передовую военно-морскую базу в Таллине вряд ли могли быть скрыты и не остались незамеченными немцами.