Эрнест Лависс - Том 6. Революции и национальные войны. 1848-1870. Часть аторая

По хадису Омара И: «Покорность творению — мятеж против творца».

Мухаммед ибн-Сауд, умер в 1765 году; Абд-эль-Азис, убит одним персом в 1803 году; Сауд ибн-Абд-эль-Азис, умер в 1814 году; Абдалла ибн-Сауд, казнен турками в 1818 году; Турки ибн-Сауд, убит в 1834 году; Фейзал (Фгйсал), умер в 1865 году; Абдалла, низвергнут Саудом и потом, в 1875 году, в свою очередь сверг Сауда, после того как он изъявил покорность Турции и принял от Мидхат-паши должность каймакама в Неджде; в 1Ь72 году Сауд вернулся в Риад.

Таквииет дает следующую формулу: «Две вещи необходимы в религии: знать бога как бога, и пророка как пророка»! Два основных начала веры — догмат единобожия и покорность сунне. Два главных источника заблуждения — шири (многобожие) и бида (новшество).

Слово турецкого происхождения, означающее «независимая страна».

Заметка о преподавании в Персии А. Никма, капитана артиллерии, присланного со специальной миссией в 1858–1861 годах (A. Nicolas, Note sur l'enseignement en Perse, J. A., juin, 1862).

Арабское слово шиа, из которого европейцы произвели шиит, означает «сектант»; теперь так называют, особенно в Персии, последователей Али — двоюродного брата и зятя Мухаммеда, четвертого калифа.

Кагет Beg, Bab et les Babis. Казем-бек имел в руках экземпляр корана Баба, написанный Сеид-Хусейном.

По свидетельству Казем-бека, историка, располагавшего сведениями из первых рук, Али-Мухаммед родился в 1812 году. Другие его биографы указывают 1820 год.

«Господин времени» — Maxdut или Мессия.

Дальнейшие попытки бабидов к восстанию были подавлены в 1378, 1883 и 1889 годах.

До сих пор основным источником для изучения бабизма остается то, что рассказывает мирза Казем-5ек в своем сочинении о Бабе и бабизме, давно уже переведенном на главные европейские языки. По слухам, пронячшим в английскую ученую печать, персидское правительство в конце девяностых годов XIX века сожгло имевшиеся в архиве документы о бабидах. — Прим. ред.

«Отсеивание» заключалось в быстром вымирании парижских рабочих» переселенных в раскаленные степи. — Прим. ред.

Были перебиты даже женщины с грудными детьми. Надо заметить при этом, что Канробер считался гуманнейшим из всех действовавших в Алжире французских генералов. Можно по этому судить, каковы были не столь мягкосердные, как он, другие покорители Алжира — Пелисье, Сент-Арно, Бюжо. Эти зверства продолжались в течение всего царствования Наполеона III и несколько даже обострились в начале Третьей республики, в годы завоевания Туниса. — Прим. ред.

Тут все это вопиющее дело систематического отнятия у арабского населения их лучшей земли изображается в таком благообразном виде, что читатель может не понять, в чем дело. А вся суть заключалась в том, что французская военщина во главе с генералом Пелисье просто решила отнять у арабов около трех четвертей их земли и превратить прежних собственников в арендаторов и батраков. Наполеон III, правда, в конце концов побоялся доводить арабов до полного отчаяния и до восстания, очень невыгодного ввиду Крымской войны и союза с турками, — и ограбление арабов пошло несколько более замедленным темпом. — Прим. ред.

Время усмирения восстаний 1861–1866 годов было страшным временем для арабов. Французские солдаты и офицеры забирали буквально все, что только могли унести, угоняли стада и у немирных и у подозреваемых мирных арабских племен. Голод 1867 года был подготовлен этим долгим, систематическим грабежом. Положение было несравненно хуже, чем во время борьбы с Абд-эль-Кадером. — Прим. ред.

Не было племени, которое раз по десять не просило бы Федэрба о мире, но французский захватчик, проводя свою «великую идею», за которую его так горячо хвалит наш автор, не хотел и слышать о каких бы то ни было условиях, кроме полнейшего подчинения французам с наложением дани и с выдачей заложников. «Великая идея» заключалась в том, чтобы успеть захватить вентральную Африку раньше чем англичане опомнятся и смогут организовать противодействие. Перед ужасами, которым подвергались туземцы Центральной Африки при этом захвате, меркнет все, что испытали, например, алжирские арабы. — Прим. ред.

Французы брали заложниками не только детей вождей, но и детей наиболее богатых и влиятельных людей африканских племен. В случае нарушения договоров данным племенем, дети отправлялись в другие французские колонии. Эти методы практиковались вплоть до конца 80-х годов XIX века, когда французское владычество в бассейне Сенегала окончательно упрочилось. — Прим. ред.

Действия Федэрба и его ближайших преемников именно и ускорили темп захвата Африки европейскими капиталистическими державами. Англия была серьезно обеспокоена этим наметившимся французским нашествием на Центральную Африку. Захват англичанами Египта и особенно Судана был пред-указап именно этим французским наступлением, упорным и неуклонным, проводившимся (с перерывами) десятки лет — от Атлантического океана к верховьям Нила. Французы оставляли в покое (точнее: не истребляли) покоряющиеся им племена Центральной Африки, но беспощадно уничтожали сопротивляющихся. — Прим. ред.

Миссионеры, по показаниям самих европейцев, во-первых, являлись фактически разведчиками, подготовлявшими вторжение и нашествие на южный Китай, а во-вторых, занимались скупкой, вывозом и перепродажей рабов зачастую под предлогом «выкупа пленных»). — Прим. ред.

Восстание христиан было невозможно по простой причине: никаких христиан там не было, если не считать кое-кого из туземцев, получавших за свое обращение подарки и поэтому промышлявших тем, что они до десять раз приходили креститься в католическую веру. — Прим. ред.

В Кохинхину «влюбились» не только эти два офицера, но в нее «влюбились» также разом четыре больших банка, действовавших через герцога Морни (тогда всемогущего при дворе Наполеона III) и морского министра Шаслу-Лоба. Захват богатейшего края был крайне соблазнителен. Пресса, связанная с биржей, агитировала очень настойчиво в пользу захвата Кохинхины. — Прим. ред.

О том, в каком положении оказались туземцы в завоеванном французами Южном Китае (Кохинхине и покоренном впоследствии Индо-Китае) см. в вышедшей в 1936 году книге Andre Viollis, L'Indo-Chine, где разоблачаются ужасающие жестокости и беспощадный гнет, под которым живет население этой огромной французской колонии. — Прим. ред.