Юрий Федосеев - Романовы. Век первый

Опрометчивость этого королевского решения заключалось в том, что свой поход на Украину шведская армия начала до подхода Левенгаупта, которому еще только предстояло преодолеть расстояние, контролируемое царскими войсками. Начало рейда Левенгаупта было удачным: дезориентировав русских в истинных своих намерениях, он в районе Шклова форсировал Днепр и стал удаляться на юг, однако вскоре обман вскрылся и Петр Алексеевич во главе 14-тысячного отряда бросился его догонять. У деревни Лесной, неподалеку от Пропойска, 28 сентября состоялся кровавый бой, в котором русские впервые за многие годы смогли одержать победу над превосходящими силами противника. Шведы потеряли 8 тысяч убитыми, 42 знамени, 16 пушек и обоз с двумя тысячами телег продовольствия. За русскими осталось и поле боя. Шведы отступили. У Пропойска их догнал генерал Флюк, который отбил оставшиеся у них три тысячи телег обоза, попутно положив на месте не менее полутысячи убитыми и пленив 45 офицеров и около 700 солдат.

Битва при Лесной показала, что шведы не такие уж и непобедимые. Это поняли как сами шведы, так и русские. Первые потеряли прежнюю самоуверенность и потому стали более уязвимыми, а вторые поймали кураж, который в конечном итоге приведет их к победе над Карлом XII в Полтавской битве.

Удивительно, но именно в это, казалось бы, благоприятное для царя время гетман Мазепа решился изменить ему. Что скрывать, пятьдесят лет пребывания под царской короной не принесли украинскому народу достатка и спокойствия, но фикцией оказалось и широко декларируемое демократическое казацкое государственное устройство. Ненавистных панов и арендаторов заменили гетман, войсковая старшина, полковники и казаки. Гетман стремился к наследственной власти, не зависимой от неуправляемой черной рады, войсковая старшина — к получению богатых поместий и доходных промыслов, ну а полковники спали и видели, как бы им стать полновластными хозяевами городов и уездов, находящихся под юрисдикцией их полков. И все они, вместе взятые, хотели одного — как можно больше взять добра с земледельческого населения и ни перед кем за это не отчитываться. Иными словами, их вполне устроило бы положение владетельных князей, бояр, вотчинников или помещиков. Простые казаки тоже хотели бы жить в достатке и довольстве за счет крестьян, и в этом они были солидарны с «начальными людьми» с той лишь разницей, что они горой стояли за свое право свергать и избирать. А всем им вместе, по большому счету, было безразлично, под чьим покровительством они получат все это. История показала, что они с легкостью могли переметнуться от поляков к русским, от русских к туркам, татарам, шведам, немцам. Один лишь земледельческий класс, так и не получивший желаемого освобождения от поборов и грабежей, стоял за утверждение твердой власти православного царя без корыстолюбивых посредников в лице казацкой старшины.

Что же касается Мазепы, то этот чрезвычайно обласканный московской властью приспособленец, доверенное лицо Петра Алексеевича, один из первых кавалеров ордена Андрея Первозванного был, по меткому выражению С. М. Соловьева, типичным представителем «испорченного поколения шатающихся черкас». Служил он у польского короля, у турецкоподданного Дорошенко, у гетмана Левобережной Украины Самойловича. Став гетманом, он служил князю Василию Голицыну, а потом — царю Петру, но служил не за совесть, а по расчету. Когда же Мазепа увидел, что у него появилась призрачная возможность стать во главе хоть и патронируемого, но самостоятельного государства, он почти в 70-летнем возрасте переметнулся на сторону шведского короля, изменив не только царю, но и своему народу, о правах которого он так горячо распинался в своих универсалах. {14} 14 Универсал — грамота, манифест польских королей, украинских гетманов.

Переход на сторону врага не был спонтанным поступком чем-то обиженного гетмана: к этому поступку он готовился давно и сознательно, имея поддержку среди небольшого круга казацкой старшины. Сыграла свою роль и польская княгиня Дольская, подтолкнувшая Мазепу к последнему роковому шагу. Простое казачество в своем большинстве его не поддерживало.

Когда предательство состоялось, только две тысячи запорожских казаков последовали за ним. Хотя, нужно сказать, это были не все его единомышленники. В Батурине, где размещалась штаб-квартира украинского гетмана, оставался еще верный ему гарнизон во главе с полковником Чечелом и генеральным есаулом Кенигсеком. Весьма вероятно, что мазепинских приверженцев было немало и в других городах. Поэтому нужно было что-то делать, чтобы предотвратить возможные последствия гетманской измены.

Первый шаг предпринял Петр Алексеевич. 28 октября он издал Манифест, которым объявил об измене Мазепы и назначил выборы нового гетмана. Чтобы как-то расположить к себе простой народ и черную раду, царь отменил все налоги, введенные на Украине без его согласия. Здесь следует отметить, что от налогов, собираемых в Малороссии, царская казна в то время не получала ни копейки. Наоборот, из царской казны шли регулярные выплаты и запорожским казакам, и казацкой старшине, и на содержание московских полков, расквартированных на Украине по просьбе того же гетмана.

Второй шаг был за Меншиковым. Нужно было преподать урок сторонникам Мазепы, оставшимся на Украине. В ночь на 1 ноября после двухчасовой артиллерийской подготовки он штурмом овладел Батурином, взял в плен всех мазепинцев, захватил всю артиллерию и гетманскую казну, после чего сжег бывшую гетманскую столицу. Это был страшный превентивный удар для Мазепы и всех его потенциальных сторонников, заставивший их изменить свои прежние планы. Царь недвусмысленно показал свою волю и решительность.

6 ноября на раде в городе Глухове был избран новый гетман, им стал стародубский полковник Скоропадский. В тот же день Мазепа был предан анафеме, а на следующий день состоялась казнь его приверженцев, захваченных в Батурине.

Положение в Малороссии день ото дня становилось все стабильнее и надежнее, реестровые городские казаки против царя не поднимались, чего нельзя сказать о запорожцах, все еще державших сторону изменника. Они оскорбили и обесчестили посланных к ним представителей царя и нового гетмана, привезших им деньги на содержание низового войска. Запорожцы запросили для себя еще больше продовольствия, тканей, боеприпасов, серебра. Кроме того, они настаивали на разрушении Каменного Затона и других царских крепостей, построенных неподалеку от Сечи, которые, как они утверждали, угрожают их вольнице.

И все-таки было решено действовать убеждением. Петр, рассчитывая на мирное разрешение ситуации, требовал послать в Каменный Затон командира, «кто поумнее, ибо там не все шпагою, но и ртом действовать надлежит». Но агитация Мазепы, к сожалению, оказалась более эффективной. Запорожцы решили «быть на Мазепиной стороне» и начали активно действовать против русских войск. И хотя ничего существенного они сделать не смогли, оставлять безнаказанно такой символический очаг сопротивления Петр не посчитал возможным.