Игорь Рассоха - Прародина Русов

Это значит, что если мы настаиваем на том, что Южная Украина была одним из основных независимых центров возникновения производящего хозяйства, то это неизбежно должно касаться не только скотоводства, но и земледелия.

Насколько нам известно, вопрос о независимом центре возникновения земледелия на юге Украины пока серьезно не разработан. Господствует точка зрения, четко изложенная тем же Л. Л. Зализняком [358]: «Не может быть и речи о зарождении земледелия в Украине. Ведь его самые давние следы в виде оттисков зерен одомашненной пшеницы и ячменя на черепках посуды у нас отмечаются около 8 тысяч лет назад, а на памятниках натуфийской культуры Восточного Средиземноморья — 15–11 тыс. лет назад. Дикие пращуры этих зерновых, как и древнейших домашних животных (козы, овцы), известны только на Ближнем Востоке. О том, что у нас такие пшеницы когда-то росли, но исчезли, как считает уважаемый В. Черняк, тоже нет оснований говорить. Ведь палинология, изучающая пыльцу растений, которая в течение миллионов лет хранится в земле, однозначно свидетельствует — дикие пращуры трипольских злаков в Украине не росли. Не была буго-днестровская культура и древнейшей земледельческой в Европе, поскольку еще за две тысячи лет до нее земледелие знала людность докерамического неолита Восточной Греции».

Ну, насчет одомашненных пшеницы и ячменя в натуфийской культуре все далеко не так однозначно. Тут следует все-таки сослаться на Дж. Мелларта, который сам занимался там раскопками. Он датирует натуфийскую культуру X тыс. до н. э. Т. е. это никак не 15 тысяч лет назад. Глиняной посуды тогда, естественно, еще не знали, но изготовляли чаши и миски из базальта. А на базальте отпечатки зерен не остаются… «Хотя животные еще не были приручены (установлено, что так называемая натуфийская собака была на самом деле палестинским волком), наличие серпов и вкладышей для них, ступок и пестов, зернотерок и курантов с несомненностью свидетельствует о сборе, приготовлении и употреблении в пищу съедобных растений — дикой пшеницы и ячменя , бобовых и орехов. Обмазанные глиной ямы предназначались для хранения излишков пищевых продуктов, но самих остатков хлебных злаков, бобовых или орехов и ягод до сих пор не найдено. Более того, набор оружия и орудий позволяет считать, что охота и рыболовство были основными источниками питания» [327, с. 26–27].

А теперь о том, росли ли на территории юга Украины «дикие пращуры трипольских злаков». Не только росли. И сейчас растут. В Крыму (район Белогорска, Балаклавы, Байдарская долина) на открытых сухих склонах, по окраинам дорог, на межах, заброшенных полях растет дикая пшеница-однозернянка , родственная как балканским, так и переднеазиатским и иранским диким формам [359, с. 99–100]. Т. е. у нас растет дикий предок самого важного из злаков, злака № 1. В эпоху климатического оптимума дикая пшеница-однозернянка, очевидно, росла и в более северных районах, в частности, в Приазовье.

Рожь дикая (Seeale sylvestre) «в большом количестве появляется на залежах среди песков и как сорное в культурах на песках. Растет иногда густо, особенно на молодых залежах, создавая впечатление посевов». Причем распространена в Украине «обычно в Степи и южной части Лесостепи; очень редко в Полесье (в долине Днепра). В то же время культурная рожь, наоборот, «культивируется по всей Украине, но чаще в Полесье и Лесостепи» [359, с. 103–104].

Просо посевное широко культивируется в качестве пищевого и кормового растения, а также встречается в качестве заносного или одичавшего растения в посевах других культур, у дорог, в населенных пунктах, в т. ч. в Крыму, Причерноморье и на Среднем Днепре. При этом экземпляры, вполне сходные с диким сорным просом, могут возникать и вторично из посевного проса в результате обратных мутаций (подобно «фатуоидам» у овса) — т. е. подобно тому, как некоторые экземпляры культурного овса могут перерождаться в овсюг [360, с. 659]. Т. е. дикое просо широко распространено по всему югу Украины. И тем более это относится к овсу, дикий предок которого овсюг (fatua) и сейчас является злостным сорняком.

Итак, среди основных традиционных злаковых культур Украины здесь отсутствуют только дикие предки ячменя. Родина дикого ячменя — действительно Ближний Восток и юг Балканского полуострова. То же, по всей видимости, относится и к диким предкам домашних коз и овец. «Что касается овцы и козы, то их дикие предки в Северном Причерноморье отсутствовали. Этим, видимо, и можно объяснить отсутствие этих домашних видов в неолите Приазовья, Крыма, Днепровского Надпорожья, Южного Буга и Днестровско-Прутского района. …Видимо, их отсутствие указывает на самостоятельное развитие процесса одомашнивания животных на территории Северного Причерноморья» [264, с. 151].

Кроме того, следует учитывать, что пшеница — это не вид, а род с несколькими видами (способными давать гибриды между собой). Причем целый ряд видов культурной пшеницы представляют собой именно такие гибриды. Все они согласно современным представлениям происходят от скрещивания пшеницы-однозернянки с дикими злаками рода эгилопс Aegilops squarrosa и Aegilops speltoides. Причем сначала возникли т. н. пленчатые пшеницы с ломким колосом — полба-двузернянка и спельта [361, с. 126]. Некоторые виды эгилопса на юге Украины растут: A. cylindrica, A. triuncialis, A. biuncialis и A. ovata [359, с. 92]. Но вот тех самых двух видов здесь нет…

Вообще-то относительно трипольцев Л. Л. Зализняк в целом прав. У них в посевах четко преобладала полба-двузернянка, а также был широко распространен ячмень [138, с. 18–20]. Это — явные свидетельства балканско-ближневосточного влияния.

Находки пшеницы-однозернянки известны на территории Украины с эпохи раннего неолита (буго-днестровская культура). Она с самого начала встречается только в смеси с полбой-двузернянкой [362, с. 26].

Но все не так просто. Во-первых, «следов ячменя на поселениях буго-днестровской культуры обнаружить не удалось» [138, с. 12]. А это явно противоречит версии ближневосточного происхождения местных зерновых. Во-вторых, четких указаний на бесперспективность скрещиваний местных крымских эгилопсов с дикой однозернянкой мною не найдено. В частности, A. cylindrical имеет набор хромосом 2n = 14, совпадающий с однозернянкой, причем «известны спонтанные гибриды видов рода Triticum (пшеница) с видами близкого рода Aegilops» [360, с. 157, 170]. Вообще-то это дело ботаников — определить, не могла ли возникнуть полба-двузернянка от гибрида с крымским эгилопсом.

Но характерно, что в Крыму «у культурной и дикой однозернянок установлено большое количество разновидностей, что свидетельствует в пользу ее местного происхождения…Из 11 известных разновидностей этого вида 9 найдены в Крыму. Из них для 6 Крым является единственным местонахождением» [362, с. 23]. Что там говорил по этому поводу Н. И. Вавилов? — «Знание ареала целого вида мало говорит о центре формообразования…Области максимального наследственного разнообразия форм данного вида, включающие обыкновенно также ряд эндемичных форм и признаков, обыкновенно и будут центрами формообразования» [363, с. 42–43].