Филип Шафф - История Христианской Церкви I. Апостольское христианство (1–100 г. по Р.Х.)

Гал. 1:15–16; 1 Кор. 9:1; 15:8–9; 2 Кор. 4:6; Флп. 3:6; 1 Тим. 1:12–14.

2 Кор. 4:6.

Гал. 1:1,11–12,15–18.

Это вытекает из его слов, сказанных царю Агриппе, Деян. 26:19.

Деян. 26:14. Христос сказал ему: σκλερόν σοι προς κέντρα λακτίζειν. Это вошедшее в поговорку выражение греческие авторы использовали для описания упрямого вола, которого погонщик понукает острой пикой. Вол может упрямиться и зачастую так и делает, но тем самым лишь усиливает боль. Мы можем упорствовать, но это не принесет нам никакой пользы.

Рим. 7:7–25. Этот замечательный отрывок описывает, как изменяется человеческое сердце на пути к Богу: от языческого состояния плотской безопасности, в котором грех мертв, потому что человек о нем не знает, через иудейское состояние конфликта с законом, когда грех, спровоцированный божественной заповедью, пробуждается к жизни, а более высокая и благородная часть человеческой природы тщетно пытается победить это чудовище, — до тех пор, пока благодать Божья во Христе, наконец, не одерживает победу. Некоторые величайшие мыслители — Августин, Лютер, Кальвин — распространяют этот конфликт и на возрожденное состояние человека; но это состояние описано Павлом в главе Рим. 8, которая заканчивается торжественным победным гимном.

Флп. 3:6, κατά δικαιοσύνην την έν νόμω γενόμενος άμεμπτος.

Μκ. 10:21.

Обращаясь к Петру в Антиохии (Гал. 2:11–21), Павел рассказал о своем духовном опыте и изложил суть своего Евангелия, подчеркнув его отличия от евангелия иудействующих. См. Гал. 3:24; 5:24; 6:14; Рим. 7:6–13; Кол. 2:20.

1 Кор. 2:2; Гал. 6:14; Рим. 4:24–25.

1 Кор. 15:9–10; см. также Еф. 3:8: «Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия»; 1 Тим. 1:15–16: «спасти грешников, из которых я первый» и т.д.

Рим. 9:2–3; см. также Исх. 32:31–32.

Павел никогда не причислял себя к Двенадцати. Он всегда отделял себя, апостола для необрезанных, от апостолов для обрезанных, однако нисколько не уступал им в авторитете (Гал. 2:7–9). В наших словах нет намека на то, что избрание Матфия (Деян. 1:26) было ошибкой нетерпеливого Петра; правильность этого выбора была тут же подтверждена сошествием Святого Духа.

По поводу свидетельства Павла об истинности христианства см. §22. Ко всему уже сказанному я хотел бы добавить удачное замечание Фаррара (I. 202): «Невозможно, — говорит он, — преувеличить важность обращения апостола Павла как одного из доказательств истинности христианства… О чем он свидетельствует, говоря об Иисусе? О почти каждом факте первостепенной важности касательно Его воплощения, жизни, страданий, предательства, последней вечери, суда, распятия, воскресения, вознесения и небесной славы… События, на которые опирается апостол, отстаивая Божественность Христа, произошли на глазах у современников. Ему не приходилось иметь дело с переменчивой критикой и с нападками на достоверность источников. Он мог апеллировать не к древним документам, а к живым людям; он мог анализировать не обрывки рукописей, а реально существующие факты. В его распоряжении была тысяча способов удостовериться в подлинности или вымышленности факта Воскресения, который он прежде столь горячо и презрительно отрицал. Принимая эту наполовину уничтоженную, всеми ненавидимую веру, он мог потерять все, но не мог получить ничего существенного; и все–таки, несмотря ни на что, фарисей Савл стал свидетелем воскресения, проповедником Креста, сдавшись под натиском фактов, которых не мог отрицать».

См. Ph. Schaff, History of the Creeds of Christendom, I. 426 sqq.

С такой оценкой вполне согласен Ренан, который, однако, не испытывает большой симпатии ни к апостолу, ни к реформатору и считает их богословие устаревшим. «В общем из исторических личностей, — пишет он, — больше всех похож на апостола Павла Лютер. У обоих та же несдержанность в речах, та же страсть, энергия, благородная независимость, та же доходящая до неистовства преданность тезису, принимаемому за абсолютную истину» («Апостол Павел», конец XXII главы). Последняя ремарка Ренана в этой работе звучит так: «Произведение, наиболее близкое по духу к Посланию к галатам, — De Captivitate Babylonica Ecclesiœ {"О вавилонском пленении церкви"}».

Подробное описание душевных борений Лютера в Эрфурте см. в Kostlin, Martin Luther (1875), I. 40 sqq., 61 sqq.

См. раздел о воскресении Христа, §19.

Об этом сообщает Епифаний, «Панарион», XXX. 16.

В«Беседах» Климента, XVII, гл. 19, Симон Петр говорит Симону Волхву: «Если наш Иисус явился тебе в видении (δι' οράματος όφθείς), открылся тебе и разговаривал с тобой, то лишь как Тот, Кто разгневан на Своего врага (ώς άντικειμένω όργιζόμενος). Именно поэтому Он говорил с тобой через видения и сны (δι' οραμάτων και ενυπνίων) или через откровения, приходившие извне (ή και δι' αποκαλύψεων έξωθεν ούσών). Но можно ли какого человека признать достойным получать наставление через видения? (δι' όπτασίαν)… И как мы поверим твоему слову, когда ты говоришь нам, что Он явился тебе? Но если ты видел Его, если Он учил тебя, если ты хоть на один час стал Его апостолом, провозглашай Его слова, истолковывай Его высказывания, люби Его апостолов, не спорь со мной — с тем, кто был Его спутником. Ибо сейчас ты выступаешь против меня, твердой скалы, основания Церкви (στερεάν πέτραν, θεμέλιον εκκλησίας, ср. Μφ. 16:18). Если бы ты не был мне противником, ты бы не обвинял меня и не поносил бы истину, которую я проповедую, таким образом, что когда я говорю о том, что слышал от Господа своими собственными ушами, мне не верят, словно я несомненно осужден и не выдержал испытания [αδόκιμου οντος, согласно изначальному тексту, восстановленному Лагардом, а не ευδόκιμουντος, «с хорошей репутацией»]. Но если ты говоришь, что я «признан негодным» (ει κατεγνωσμένον με λέγεις, ср. Гал. 2:11), ты обвиняешь Бога, Который открыл мне Христа, и оскорбляешь Того, Кто провозгласил меня блаженным ради откровения (Мф. 16:17). Если же ты действительно желаешь быть сотрудником в деле истины, прежде всего научись от нас тому, чему мы научились от Него, и, став учеником истины, стань мне соработником».

Намеки на явление Христа Павлу и на его спор с Петром в Антиохии очевидны — именно они послужили Бауру главной причиной, чтобы отождествить Симона Волхва с Павлом. Но это, вероятно, лишь случайное совпадение. В образе Симона Волхва воплощены все антииудейские ереси, равно как в образе Петра — все истины.

Эту теорию предложили так называемые «вульгарные» рационалисты, исповедующие деизм (в противоположность спекулятивным рационалистам, исповедующим пантеизм), а Ренан в своих «Апостолах» (гл. X) вдохнул в нее новую жизнь и придал ей риторическое изящество. «Каждый шаг по направлению к Дамаску, — говорит выдающийся французский академик, — пробуждал в Павле горькое раскаяние; постыдная роль палача была для него невыносима; ему казалось, что он идет против рожна; на депрессию накладывалось утомление от путешествия; внезапно у него началась сильная лихорадка; кровь прилила к голове; разум заполнила картина полуночной тьмы, разрываемой вспышками молний; вероятно, на горе Ермон разразилась одна из тех непредсказуемых бурь, ярость которых не знает себе равных; для иудея же звук грома был гласом Божьим, а молнии — Божьим огнем. Внезапный приступ страха, несомненно, бросил гонителя наземь и лишил его чувств; в горячечном бреду он по ошибке принял вспышки молний за небесное видение, а раскаты грома — за глас с небес; воспаление глаз, первый признак офтальмии, усугубило его заблуждение. Страстным натурам свойственно бросаться из одной крайности в другую; одно мгновение зачастую определяет всю дальнейшую жизнь; не остается ничего, кроме догматичной веры. Павел направил свой фанатизм на другой объект; своей смелостью, своей энергией, своей решительностью он спас христианство, которое в ином случае угасло бы, подобно учению ессеев, не оставив ни следа в истории. Он — основатель независимого протестантизма. Он воплощает в себе 1е christianisme conquerant et voyageur. Иисус и не мечтал о таких учениках; но именно благодаря им Его дело все еще живо и будет существовать вечно». Образ великого апостола, выведенный Ренаном в этой книге и, в еще большей степени, в книге «Апостол Павел», почти так же странен и непоследователен, как и его небылицы о Спасителе в «Жизни Иисуса», и в нем почти так же перемешались правда и вымысел.