Владимир Мединский - О русском рабстве, грязи и «тюрьме народов»

Такими же холодными, глухими землями были и Поволжье, и Предуралье, и Урал, и Сибирь, и Приамурье. Причерноморье трудно назвать землей холодной, но место это было также глухое и дикое. Чтобы освоить его, надо было начинать буквально с нуля.

Так что делать вывод об изначальной, древней «агрессивности» русских преждевременно. Логичнее сделать вывод о нашей жизнеспособности, активности и трудолюбии.

Население колонизуемых земель не проигрывало от появления русских. Доказательства? Очень простые… К 1913 году численность всех народов бывшей Российской империи была больше, чем до завоевания. Вот численность индейцев на территории США упала с 1–1,3 миллиона человек в 1700 году до 200 тысяч в 1900 году. Выводы напрашиваются.

Московия, потом Российская империя воевала? Да. Но воевала, как правило, не с будущими подданными, а с их владыками. Народы земель, «колонизуемых» Русью, также платили дань властям. И те, кто собирал эту дань, вовсе не собирались от нее отказываться в пользу Санкт-Петербурга. Русь выступала как опаснейший конкурент, разрушающий местные царства, ханства, каганаты.

Продвижение Руси, колонизация ею новых земель, решало старые цивилизационные споры, порой доставшиеся ей еще от Золотой Орды. Ведь и сама Русь долго платила дань татарским ханам, а потом освобождала от уплаты этой дани другие народы.

В этом продвижении, росте, колонизации сказывались географические особенности России. Продвинувшись на какое-то расстояние, русская армия утверждала новые рубелей, но эти рубежи были такими же проницаемыми, условными, как и старые.

Города Юлсной России изначально основывались как крепости, форпосты против постоянно набегавших степняков. На протяжении всего XVII века Белгород и Курск, Орел и Воронеж были в первую очередь крепостями. Московия не могла справиться с работорговцами из Крыма, прекратить постоянные набеги татар-людокрадов. Южно-русские города окончательно перестали быть крепостями в XVIII веке, после присоединения Крыма, чему предшествовали восемь русско-турецких войн.

Такое количество военных конфликтов между Россией и Турцией объясняется двумя причинами. О первой уже сказано — русские люди, как и абсолютно все другие народы, не любят, когда их захватывают в рабство.

Вторая причина: борьба за исконные славянские земли. После монгольского нашествия Русь потеряла степные, южные земли. В XI веке брат Ярослава Мудрого, Мстислав Удалой правил в Тьмутараканском княжестве — в Причерноморской Руси. После монгольского нашествия славянское население «забилось» из степей в леса. Под ударами степняков русские уходили на север, край более холодный, лесной, но и несравненно более безопасный. Степи запустели, стали зоной ведения кочевого скотоводческого хозяйства. Русские земли, некогда плодородные, превратились в Дикое поле. Одно название, кстати, чего стоит!

Присоединение этих земель имело стратегическое и идеологическое значение. Важно было не только положить конец «крымскому кошмару». Причерноморские степи русские всегда считали своей национальной территорией. И имели все основания объявлять эти земли в нравственном смысле «своими», несправедливо отторгнутыми от России.

Этот народный энтузиазм хорошо передает К. Симонов устами «своего» Суворова. Для того чтобы объяснить солдатам смысл перехода через Альпы, Суворов вспоминает те времена, когда русские воевали с турками в Причерноморье…

В 1771 году русская армия вошла в Крым, и на этот раз крымские ханы не могли выбить ее обратно. Могучий сюзерен крымских татар, Турецкая империя, уже была не в силах победить Россию. По Кючук-Кайнарджийскому договору Крымское ханство перестало быть вассалом Турции, было признано независимым.

Силой оружия Россия вынудила Турцию оставить Крым на произвол судьбы, прекратить поддержку оружием, хлебом и международным покровительством, а также положила конец «крымской» набеговой системе и краже людей.

Но и это не решило проблему. В ставшем независимом Крыму было неспокойно. Многим татарам было совершенно непонятно, как теперь жить — без набегов и грабежей. В 1783 году последний крымский хан Шахи-Гирей отрекся от престола в пользу России. Кроме военного давления, Россия руками Григория Потемкина предложила Шахи-Гирею огромную сумму отступного — миллион рублей золотом. Своего рода взятка формально независимому владыке.

Судьба Шахи-Гирея печальна: знатные татары не простили ему предательства. Его поймали в степи и влили в горло хану расплавленное золото.

— Ты любишь золото, хан? Получай!

Но теперь Крым перестал быть очагом турецко-татарской агрессии, источником вечного беспокойства. Конец войнам? И да, и нет. Но конец татарским набегам. Поток переселенцев хлынул на юг, осваивая бескрайние степи. Уже к началу XIX века Новороссия стала житницей России… и не одной России. Вывоз южнорусского хлеба из Одессы кормил и Европу.

На юге, на теплом Черном море зашумели большие города: Херсон, Мариуполь, Николаев, Одесса, в Крыму выросли Севастополь и Симферополь. Окраина цивилизации, глухой степной край трудами и усилиями русских превращалась в часть территории цивилизованного мира.

Однако успокоиться русским не было дано. Весь XIX век на русском юге приходилось держать порох сухим. Потому что Крым-то победили и освоили, но за теплым Черным морем, по которому свободно плавают все, лежала не «замиренная», не сложившая оружия Турция. Мусульманская страна, желавшая реванша за вынужденное оставление Крыма, не смирившаяся с выходом России к Черному морю.

Могучая империя, во много раз превосходившая по силе Крымское ханство, прекрасно помнила — до русских побед конца XVIII века Черное море были своего рода «Турецким озером». Турция грозила войной новой части России, Новороссии.

Русский юг оставался форпостом христианской цивилизации. Приходилось держать Черноморский флот, южные города оставались могучими крепостями.

В 1787 году Турецкая империя, так и не смирившись с утратой Крыма, снова объявила войну Российской империи. После штурма Измаила (1790 г.), поражения турок при Мачине (1791 г.), разгрома турецкого флота при Тендрах (1790 г.) и Калиакри (1791 г.) Турецкая империя вроде формально признала присоединение территории Крымского ханства к Российской империи. Но лишь в 1812 году, после очередного поражения в очередной войне, Турция повторно и окончательно подтвердила окончательное право Российской империи на земли Крыма.

Русская агрессия? А как могла Россия уйти из Причерноморья? Ведь стоило уйти, и тут же вернулся бы прежний кошмар татарских набегов, хищное давление Турции. Сохранять все как есть? Значит держать вооруженные силы на юге России в постоянной боевой готовности. И никуда от этой «агрессии» не денешься.