Юлиус Белох - Греческая история, том 2. Кончая Аристотелем и завоеванием Азии

Более самостоятельности, чем архитектура, обнаружи­вает по отношению к искусству предшествующего периода пластика этого времени. Художники V столетия считали главною своей задачей выработку типов богов, и то, что бы­ло создано ими в этой области, осталось образцом для всех позднейших эпох. Но софистическое движение, поколебав­шее старую веру в богов, нанесло смертельный удар и рели­гиозному искусству. Характерно для духовного направления нового времени, что теперь почти совсем уже не создают статуй из золота и слоновой кости, которые представляли зрителям божество во всем его неземном величии. И теперь еще в большом количестве изготовлялись мраморные и бронзовые статуи богов; но если художники и считали свои статуи изображениями богов, это были уже не боги, а только возведенные в совершенство человеческие образы. Афроди­та Книдская Праксителя, быть может, знаменитейшее скульптурное произведение всего этого периода, представ­ляла собою не что иное, как изображение идеально красивой женщины; уже полная нагота богини должна была устранять всякое чувство благоговения. Мало того, изображения богов в эту эпоху очень часто превращаются в простые жанровые картины; таков Гермес Праксителя в Олимпии, играющий с младенцем Дионисом, таков Аполлон-Савроктон того же мастера, где могучий бог, умертвивший своими стрелами Пифийского дракона, обратился в мальчика, который пыта­ется пронзить ящерицу. Таким образом искусство этой эпохи в смысле величия далеко уступает искусству Фидия и его современников, но взамен так же далеко превосходит его умением выражать в лице и позе движения души. Такого произведения, как группа Ниобид, V век не мог бы создать.

Чрезвычайно плодотворное поле деятельности открыл пластике все более распространявшийся теперь обычай воз­двигать статуи заслуженным людям. Демократия V века бы­ла очень скупа на эту почесть; в Афинах ее были удостоены только тираноубийцы Гармодий и Аристогитон. Конон, по­бедитель при Книде, восстановивший морское владычество Афин, был первым, кому оказан был этот почет. Раз таким образом старый принцип был нарушен, Афины быстро по­шли вперед по этому пути; подобно Конону, и его сын Ти­мофей, и полководцы Ификрат и Хабрий были почтены по­становкою статуй; того же отличия удостаивались дружест­венные государи, как Эвагор Кипрский, боспорские тираны, македонские цари Филипп и Александр; наконец дошло до того, что Деметрию из Фалер, который в 317—307 гг. управ­лял Афинами именем Кассандра, был воздвигнут целый ряд статуй. Остальная Греция не отставала от Афин; Сиракузы воздвигли статую еще Гелону, и вскоре почетные статуи сделались там настолько многочисленными, что при финан­совых затруднениях во время Тимолеона правительство на­шло выгодным расплавить их, чтобы употребить добытые отсюда средства на государственные потребности. В конце концов начали воздвигать статуи и выдающимся литератур­ным деятелям, например, в Афинах трагику Астидаму и вскоре после того — трем творцам трагедии, Эсхилу, Со­фоклу и Еврипиду. Приблизительно в это же время Сираку­зы воздвигли статую своему великому поэту Эпихарму. На этих работах портретная пластика развилась до такой тонко­сти характеристики, которая далеко оставляла за собою все, что было достигнуто в этой области предшествовавшим пе­риодом.

Одно из первых мест между пионерами нового направ­ления в скульптуре принадлежит Скопасу, происходившему со знаменитого своим мрамором острова Парос. Его отец Аристандр работал в Пелопоннесе рядом с Поликлетом на исходе V и начале IV века, и сам Скопас руководил там рес­таврацией храма Афины в Тегее. Позднее, около 350 г., мы находим его в числе художников, которым поручена была внутренняя отделка Мавсолейона в Галикарнасе. Среди ос­тальных его произведений одним из самых знаменитых была мраморная группа, изображавшая Ахилла и его мать Фетиду, окруженных нереидами, тритонами и другими мифическими морскими существами. Он ли или Пракситель был творцом группы Ниобид, было уже в древности спорным вопросом; вероятность говорит более в пользу Скопаса. Дошедшая до нас копия этой группы, украшающая теперь музей Уффици во Флоренции, есть, правда, лишь бездарное произведение времен императорского Рима, которое едва дает представле­ние о художественных приемах творца оригинала; но и в ней мы удивляемся могучему пафосу и потрясающему выраже­нию душевных мук на лице матери, перед глазами которой ее дочери одна за другой падают под стрелами Аполлона и Артемиды.

Между афинскими скульпторами Кефисодот является первым крупным представителем нового направления. О характере его творчества может дать нам представление т.н. Левкофея в Мюнхене, копия его статуи богини мира с мла­денцем Плутосом, воздвигнутой в Афинах в 374 г. по слу­чаю заключения мира. Его сыном или братом был великий Пракситель, рядом с Фидием, Поликлетом и Лисиппом са­мый знаменитый из греческих ваятелей (около 350 г.). Из многочисленных произведений, созданных им, преимущест­венно из мрамора, одно дошло до нас в подлиннике, именно та статуя Гермеса из Гереона в Олимпии, нахождение кото­рой уже одно вознаградило бы за труды и издержки по рас­копке святилища на Алфее. Мы удивляемся совершенству мраморной техники, какого не достигал ни один из извест­ных нам ваятелей древности или позднейшего времени, нас неодолимо влечет к себе мечтательный взор, который впе­рил в пространство молодой бог, машинально играя с сидя­щим у него на руке младенцем Дионисом. Между тем эта группа вовсе не принадлежит к числу лучших произведений Праксителя. Поэтому мы можем понять восторг, который возбуждала его Афродита Книдская, можем понять — поче­му любители отовсюду стекались в Феспии только для того, чтобы взглянуть на праксителева Эроса, которого подруга ваятеля, гетера Фрина, поставила там, в своем родном горо­де, в храме бога любви.

Кроме упомянутых, Афины произвели в этот период еще немало замечательных ваятелей, как, например, Тимо­фея, изготовившего рельефы для храма Асклепия в Эпидавре, Бриаксиса и Леохареса. Все трое работали вместе со Скопасом в галикарнасском Мавсолейоне; изображения войны амазонок, украшавшие этот памятник, и теперь составляют одну из главных драгоценностей Британского музея, дают нам представление об их художественных приемах. Кроме того, до нас дошла копия одного из знаменитых произведе­ний Jleoxapeсa — группа, изображающая похищение Ганимеда, которая теперь находится в Ватиканском музее. В Афинах работали и иностранные художники, как Эвфранор, который славился столько же в качестве живописца, как в качестве скульптора, и, по преданию, достиг большого со­вершенства особенно в изображении героев.