Леси Коллинсон-Морлей - История династии Сфорца

И снова Сфорца поддался на уловку герцога, но на этот раз он по меньшей мере на один шаг продвинулся к той цели, которую никогда не упускал из виду. Филиппо Мария более не осмеливался откладывать обещанный брак. Бьянка Мария направилась в Кремону со своей матерью. Венчание состоялось в церкви Св. Сигизмунда неподалеку от города. Эскорт Сфорца состоял из трех отрядов, набранных из числа его приближенных, среди которых были все офицеры его войска. Новобрачные въехали в Кремону в атмосфере всеобщего ликования. В этом небольшом городке, ярко украшенном по случаю праздника, были устроены пиршества и другие торжественные мероприятия, включая турниры, так что, по выражению Симонетты, сами стены города, казалось, излучали восторг. На алтарной иконе работы кремонского живописца Джулио Кампи, созданной им не ранее 1450 года, новобрачные изображены вместе со Св. Сигизмундом, который подводит их к Деве Марии, ожидающей рождения младенца. Сфорца получил еще один город, Понтремоли, в качестве приданого Бьянки Марии. Это был важный приграничный пункт, где правление воина было наилучшим вариантом.

Кремона всегда занимала особое место в сердце Бьянки Марии, так же как и она сама в сердцах здешних горожан. У нее были основания любить этот город, ибо их брак оказался счастливым. Сфорца многим был обязан своей жене, с чем охотно соглашался, заявляя, что у него есть множество причин благодарить Господа, но величайшим для него благословением стала его несравненная супруга. Долго оставаясь пешкой в политической игре своего отца, она была обещана сразу двум претендентам, но она, говорят, ни о ком, кроме Сфорца, не хотела и слышать. Ее влияние в Милане было не меньшим, чем у ее мужа. Более того, она во всех отношениях соответствовала роли жены воина. Психическая неуравновешенность Висконти не была ей свойственна; напротив, она была грозной вираго, оставаясь при этом настоящей женщиной. Войска относились к ней с благоговением, и она нигде не бывала так счастлива, как среди них; но, опасаясь сплетен, она посещала военные лагеря только в исключительных случаях. Однажды Бьянка Мария прибыла к осажденному городу, когда ее муж из-за проливного дождя уже подумывал снять осаду. Она сама навела на цель два новых орудия и отдала приказ стрелять из них днем и ночью, в результате чего стены города вскоре обрушились в ров и население предпочло сдаться. Позднее, когда Сфорца уже стал герцогом Милана, замок Монца оказался захвачен повстанцами. Бьянка Мария решила не беспокоить своего мужа, сражавшегося в Брешии, но, приказав всем верным ей гражданам следовать за ней, она отправилась туда во главе пешего отряда. Ее появление было столь действенным, что Монца немедленно капитулировала.

Франческо самому приходилось сталкиваться с амазонками в бою. При осаде Виджевано, захваченного лишь после ожесточенной битвы, отряды женщин сражались не менее доблестно, чем мужчины. Говорят, что впоследствии, посещая этот город, старый кондотьер любил наблюдать за их парадами в полном вооружении, которыми командовала их предводительница, Камила Родольфи.

Муж постоянно советовался с Бьянкой Марией, особенно после того, как стал герцогом Милана, в котором ее любили как наследственную герцогиню, на что не мог претендовать сам Сфорца. Бьянка Мария прилагала все усилия, чтобы использовать свое влияние на общее благо, и нет числа рассказам о ее благотворительности и добрых делах. Она практиковала все, что тогда считалось добродетелями для благочестивого христианина. Часто, ради умерщвления плоти, она по ночам босая шла в церковь; она не любила, когда люди при виде ее становились на колени или обнажали голову. Когда ее порицали за слишком щедрую благотворительность, она отвечала, «поднимая свои прекрасные белые руки, украшенные драгоценными перстнями», что лучше расточать богатства, чем накапливать их, позабыв о Боге.

Бьянка Мария была высока ростом и обладала величественной осанкой; ее лицо, по словам историка, было таким же светлым, как звучание ее имени [13] Bianca — белая ( итал .). — Примеч. пер . . Она одевалась роскошно, но с таким изяществом и вкусом, что ей равно восхищались и знатные, и простолюдины. Как можно было бы ожидать, она была вспыльчива, но приступы ее гнева быстро утихали, хотя поначалу они иногда оставляли неприятное впечатление. Ее муж был человеком настроения. Его увлечения казались иногда странными. У него было двадцать два незаконных ребенка, родившихся большей частью еще до его женитьбы, которые оказались затем весьма полезными в политических делах. В те времена такого рода прегрешения почти не нарушали спокойного течения супружеской жизни. Для человека, занимающего высокое положение, это было в порядке вещей. В одном случае, однако, когда Сфорца положил глаз на фрейлину своей жены, скромную и добропорядочную девушку по имени Перпетуя, Бьянка Мария сочла необходимым как можно скорее подыскать ей мужа. В самый день свадьбы ее отправили в отдаленный замок, и больше о ней никогда не слышали. Упорно ходили слухи о том, что она была устранена по приказу ее госпожи. Сын Перпетуи, Полидоро Сфорца, воспитывался вместе с остальной семьей.

Существует много свидетельств сердечной привязанности Бьянки Марии к Сфорца и ее безутешного горя по его смерти. Если бы вы знали, поучала она других женщин, как горько я сожалела о том, что мне случалось быть обузой для своего супруга, то вы всегда были бы любезны со своими мужьями. Согласно Симонетте, она имела в виду свои возражения по поводу связей Сфорца с другими женщинами, этой «привычки мужчин, а особенно правителей». Франческо проявлял заботу о ее здоровье, умоляя ее не утомлять себя путешествиями по жаре и пыли, если не ради нее самой, то хотя бы ради него.

Тот факт, что Сфорца теперь стал его зятем, по-видимому, усилил опасения Филиппо Мария, вновь пробудив в нем ненависть и зависть. В нарушение всех своих принципов он в силу сложившихся обстоятельств был вынужден возвысить самого видного из итальянских кондотьеров до положения опасного соперника, явно вознамерившегося унаследовать его герцогство. Нелегитимность мало что значила в тогдашней Италии, особенно при отсутствии законного наследника. Матерью Бьянки Марии, единственного ребенка Висконти, была женщина, которую он всегда любил и которая в глазах всего света была его неофициальной женой.

Еще одним заклятым врагом Сфорца был Папа Евгений IV, ненавидевший его, что вполне естественно, за захват городов на территории Папской области и, возможно, в еще большей степени за то, что сам он был некогда уличен в подготовке убийства Франческо.