Луис Ламур - Чертова гора

Красиво, очень здорово! Но только среди всего этого зверья нет ни одной статуи человека!

- Это потому что в древности человек не считал себя венцом творения. Люди видели симметрию и красоту движений животных, по сравнению с грациозностью которых их собственные тела казались им наредкость нелепыми и неуклюжими. Возможно именно поэтому многие первобытные люди боготворили животных, которые были для них эталоном красоты и совершенства.

Первобытный человек и в самом деле был неуклюж и внешне малопривлекателен. Прошло немало времени, прежде чем человек научился видеть прекрасное в самом себе и стал сам стремиться к совершенству.

Джонни поднялся с пола.

- Если ты и вправду собираешься сделать все, как задумал, то будет лучше поспешить. У тебя мало времени. - Он замолчал, оглядываясь по сторонам. - Может быть мне лучше пойти вместе с тобой. Может быть так будет лучше.

35

Ниже по склону простирались руины того, что вероятно некогда было не то большим городом, не то крепостью, или может быть еще чем-нибудь в таком же роде. Теперь же от былого великолепия остались лишь груды камней. Поверженные колонны, разбитые статуи, полуразрушенные стены и зловеще чернеющие в них проемы. Майк Раглан шел впереди, прокладывая дорогу среди всего этого хаоса, всегда готовый к любому подвоху со стороны врагов.

Где-то далеко внизу виднелась черная громада Запретной Крепости.

- Базальт, - сказал Джонни. - Вулкан, как видишь, с подтеками лавы с западной стороны. Поверхность отполирована, как стекло. Бог ведает, кто мог выстроить такое, но только сомневаюсь, чтобы человеку это было под силу. Ни окон, ни дверей - только те ворота и рядом с ними маленькая дверь.

- В том месте, где заканчивается тропа, тоже может быть что-нибудь.

- Не слишком на это расчитывай.

- Послушай, Джонни, если уж ты согласился помогать мне, то позже ты вернешься сюда и будешь дожидаться меня немного выше по тропе. Винтовку держи наготове. И сам будь готов ко всему. Потому что я скоро вернусь.

- Как же ты собираешься отыскать его там? Если то, что мы видели действительно было картой, то там работы на целую армию солдат. Да и тем, наверное, не хватило бы месяца, чтобы обыскать все эти комнаты и переходы.

- Я уже придумал кое-что.

Майк остановился, разглядываяруины, раскинувшиеся по склону. Он задумался о том, какая сила могла разрушить некогда возведенные здесь постройки. Безусловно, безжалостное время делало свое дело, но только, должно быть, еще раньше здесь случилось что-то ужасное, казалось, некий чудовищный катаклизм обрек на гибель всех, кто однажды жил здесь.

- А что, люди из селений так никогда и не приходят сюда?

- Эти-то? Нет, никогда. Потому что им нет дела ни до чего, кроме как до самих себя. И даже если их вдруг станет разбирать любопытство, они никогда и виду не подадут. Вообще-то они даже не вспоминают никогда об этом месте, и скорее даже потому, что сами никогда здесь не бывали. Здесь не водится никакой живности, которая могла бы оказаться им полезной. Тем более, что те большие ящерицы уже давно сожрали всю живность, какая здесь обитала. Так что теперь эти твари охотятся друг на друга.

- А разве тебе не приходилось убивать их?

- Пару раз было такое дело. Но их одолеть совсем не так просто, Раглан. Совсем непросто. Так что держись подальше от этих тварей.

Майк поправил вещмешок за спиной. Они продолжали идти вперед, и по пути Джонни рассказывал, что ему удалось за все время узнать о долине внизу, время от времени упоминая о племени Каваси.

- Они живут как будто на двух островах за сотни и тысячи миль друг от друга. У них нет торговли, нет вообще никакого сообщения друг с другом. Те, кто живут в долине твердо убеждены, что кроме них здесь никто больше не живет, в то время как люди Каваси просто продолжают жить, как жили. Когда-то в прошлом там как будто происходили какие-то стычки, но только Рука никогда не допускал до того, чтобы его люди узнали о тех, кто живет в горах. А "наши" все время оказывались побежденными, хотя Рука никогда не совершал нападений на сами их селения. Зато его воины всегда атаковали небольшие отряды, выбиравшиеся на порубку леса.

Майк вынул из вещмешка сложенный балахон, тот самый, что Таззок принес для него, и накинул его на себя; затем он переобулся, заменив ботинки на прорезиненной подошве на мокасины, похожие на те, что были у самого Таззока. Несколько раз за все время, пока они спускались в долину, он также ненадолго останавливался и подбирал с земли небольшие камешки. Некоторые из них Майк тут же бросал обратно. Как будто его интересовало только нечто определенное.

Наконец он нашел, что искал. Это был белый известняк. Задержавшись у подножия одной из скал, он собрал дюжину кусочков породы. Джонни смотрел на то, как Майк рассовывает мел по карманам, но от комментариев по этому поводу воздержался.

- Когда я был мальчишкой, в школе нас почти ничему не могли научить, но тогда и времена были другие. В те времена человек должен был учиться думать самостоятельно. Рассчитывать было особенно не на кого, поэтому ничего не оставалось делать как находить своим собственным проблемам свое собственное решение. Приходилось просто приспосабливаться к обстоятельствам. Все, в чем возникала нужда, либо просто приносилось из леса, либо добывалось на охоте.

А вот эти люди, те, которые вернулись сюда из нашего мира, совсем другие, они разборчивее нас, что ли. Они приспособились к этому миру, как он есть.

Если ты думаешь, что они такие же, как мы, то очень ошибаешься. Они совсем не такие, и думают они тоже иначе, чем мы. В мою бытность там, у нас, было модно рассуждать о "человеческой натуре". Болтовня это все. Для них эта "натура" состояла в воспитании, в том, чему и как их самих учили, и поэтому они были убеждены, что все остальные люди должны испытывать одинаковые с ними чувства и реагировать на все так же как они сами. Но это не так. Индейцы живут не так как мы, и они смотрят на все иначе. Здесь люди совсем другие.

Взять хотя бы то, как они делают друг другу гадости. Мне кажется все они лютой ненавистью ненавидят друг друга. Такое впечатление, как будто каждый из них только и ждет подходящего момента, чтобы напакостить ближнему своему, пусть это будет даже его родной брат. Видит бог, в нашем мире предостаточно подлости, но вот для этих людей подлость принята за норму жизни.

Хотя о людях Каваси этого не скажешь. Это как небо и земля. Но я имею в виду тех, что живут в долине - им верить нельзя. Ты, кажется, считаешь, что этот твой Таззок на твоей стороне. А я тебе скажу - не обольщайся. Он на своей собственной стороне. Сам за себя и ни за кого больше.

- Но он хочет спасти свои Архивы. Он хочет, чтобы их читали.