Луис Ламур - Там, где колышется высокая трава

- Он крутой, - сказал Стритер. - Он пару раз наезжал на босса. И на Пога тоже. Не похоже, чтобы он мог перед кем-то спасовать.

Сид Бердью обернулся и теперь глядел на них, ожидая, что кто-нибудь припомнит и его встречу с Кеневеном, но все благоразумно промолчали.

- А, по-моему, будет лучше перестать рыскать по окрестностям, разыскивая его, а вместо этого просто приглядывать получше за этим Кинни из гостиницы. Кажется мне, уж как-то слишком быстро они с ним сошлись накоротке.

- А откуда он вообще взялся здесь, этот Кеневен? - задал вопрос Войль.

- Обычно его видели к югу отсюда, недалеко от границы, - сказал Стритер. - Там его всякий знает.

- Он ганфайтер?

- Ну... не совсем. Но он боец, что верно, то верно. Считается, что с ним дел лучше не иметь. В свое время он, кажется, сначала охотился, потом отлавливал диких лошадей. Работал охранником на почтовых дилижансах и занимался еще чем-то подобным.

- Он и с этой девчонкой Винейбл тоже общий язык нашел, - сказал Войль. - А мне,лично, так кажется, что у босса здесь и так все схвачено. И, по-моему, она ему на фиг не нужна.

Кеневен не сводил глаз с Даля, который прохаживался тут же, молча прислушиваясь к разговору. Скорее всего, отсюда он отправится прямиком к Левитту и перескажет все, что услышал, слово в слово. Ведь не зазря же Даль ел свой хлеб на "ВВ". У всех у них были слишком длинные языки, а у Левитта болтуны были не в почете.

Интересно, многим ли из них удастся остаться в живых после того, как Левитт добьется своего. Следуя его логике, выходило, что нет смысла окружать себя теми, кто слишком много знает, потому что все вокруг менялось день ото дня, и скоро сюда тоже наверняка станут переселяться все новые и новые люди, с приездом которых начнут появляться и церкви, школы, банки а методы ведения бизнеса станут более упорядоченными.

Стар Левитт прекрасно знал об этом, и он надеялся, что ему удастся по возможности упрочить свои позиции (прежде, чем подобные новшества доберутся и сюда) став владельцем огромных земельных угодий, когда никто уже не будет оспаривать его право на них или настойчиво интересоваться, каким образом досталось ему все это богатство.

Разговор продолжался, и Даль по-прежнему напряженно слушал, но не было сказано ничего важного. Он провожал всадников долгим взглядом, пока они наконец не исчезли из виду, поехав по каким-то следам, которые, как им отчего-то казалось, должны были привести прямиком к нему. Кеневен решил, что впредь ему следует быть более осторожным. Не оставлять нигде следов своего пребывания, по которым его можно было бы выследить, и будет лучше, если тропу на вершину как-то замаскировать или установить за ней наблюдение.

Всадники уже давно уехали, а он все еще лежал, затаившись в своем укрытии, надеясь увидеть Дикси, но этого не произошло. Одно из двух: или за ней следили, или же ей ничего не было известно об этой встрече. Ему стало не по себе, и он поддался этому тревожному чувству в гораздо большей степени, чем ему самому того хотелось бы. Старр Левитт проявил свою сущность, оказавшись намного безжалостнее, чем кто бы то ни было мог себе представить.

Из них изо всех, скорее всего, оценка, данная этому человеку Эмметом Чаббом, оказалась наиболее точной. Трудно было даже представить себе, что кому-либо удастся выбраться из долины, чтобы при случае, выпив лишнего, похвастать своей осведомленностью. И вовсе не случайно он не предупредил Чабба о том, что должно было произойти дальше, потому что Левитт с самого начала очень хорошо понимал, что во время бойни в загонах будут уничтожены его самые главные соперники. А если к тому же под перекрестным огнем оказался бы убит Чабб и еще кто-нибудь из ему подобных... кому до этого какое дело?

До тех пор, пока ему не удастся разгадать следующий шаг Левитта, Кеневен был практически бессилен что-либо сделать. Единственное, что им оставалось, так это затаиться, стараясь ничем не обнаружить себя. До тех пор, пока им удастся оставаться на свободе, план Стара Левитта будет незавершен, и они станут его постоянной головной болью и первейшим поводом для беспокойства. Но все же, Рейнолдс и Пог были мертвы, и теперь все ранчо долины оказались прибранными к рукам Левиттом, или, по крайней мере, ему самому так хотелось бы думать. Разумеется, на деле ему не принадлежало там ничего, так как источники воды были собственностью Кеневена. Левитту же, привыкшему добиваться всего при помощи разного рода махинаций и грубой силы, такая возможность попросту не могла прийти в голову. Подавляющая часть земельных угодий Запада была самовольно захвачена их владельцами, и в этих местах почти никому не приходила в голову мысль о том, что землю можно приобретать законным путем. Считалось, что раз земля есть, то ее нужно пустить в оборот, и большинство людей относилось так же спокойно к владению землей, как, например, к охоте на бизонов или порубке деревьев для собственных нужд, руководствуясь с воим первоочередным правом на находку.

Возвратившись обратно к костру, он позавтракал, а потом они все вместе сидели разговаривали и пили кофе. Наконец, он сказал Барту:

- Ну, ладно, пойдем ты нам покажешь, что еще ты там нашел, а потом мы с Марби спустимся вниз, в лавовые завалы и постараемся прогнать через ущелье еще сколько-нибудь скота. Пусть у Левитта будет одним поводом для беспокойства больше.

- Ты, это, будь поосторожнее, - предостерег его Ролли. - Он хитер, как старый лис. Ты еще только что-то задумываешь, а он уже как-будто опережает тебя в своих мыслях.

Ролли Барт, нога у которого уже почти зажила, провел их через осиновую рощицу, выходя на открытую местность, и пошел дальше, вдоль вершины горы, направляясь к каменному завалу, преграждавшему с северо-запада всякий доступ сюда, и оставляя свободной лишь узкую тропу, по которой они спускались вниз и возвращались обратно.

Вслед за Бартом они пошли по еле различимой на земле и давно нехоженной тропке, что вела в каменные лабиринты из валунов и огромных обломков скальной породы. По пути Кеневен несколько раз останавливался, чтобы оглядеться по сторонам. Вообще-то он не считал себя большим знатоком по части подобных вещей, но налицо были все признаки того, что когда-то давным-давно, в незапамятные времена, здесь случилось землетрясение чудовищной силы, в результате которого, собственно, скала и оказалась расколотой. Чуть заметная тропа заканчивалась у огромной, покосившейся плиты гранита, под которой чернел зловещий провал. Здесь они остановились в нерешительности, испытывая редкостное нежелание идти дальше, но Ролли настаивал, увлекая их за собой.

- Пошли же! Вы ведь еще ничего не видели! - Он предусмотрительно прихватил с собой несколько свечей и теперь выдал каждому по одной. - Это я взял из запасов, которые ты припрятал наверху, - попутно заметил он, - все равно наибольшая польза от них будет здесь.