Михаил Кром - Стародубская война (1534—1537). Из истории русско-литовских отношений

Зимний поход русских воевод произвел сильнейшее впечатление в Литве и Польше. Польские государственные деятели спешили выразить соболезнование литовским вельможам 267 267 AT. Т. XVII. № 134, 190. Р. 189, 272. . Следы февральского опустошения давали себя знать еще много месяцев спустя. В апреле-мае 1535 г. король выдал несколько подтвердительных грамот полоцким землевладельцам, пострадавшим во время московского вторжения 268 268 РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. Кн. 17. Л. 578, 582 об. — 583. . 9 мая по просьбе речицкого державцы, жаловавшегося на недавнее разорение его волости неприятелем, король освободил Речицкую волость от дани сроком на три года 269 269 Там же. Л. 584—585. . Нападение казаков черкасского старосты Остафия Дашкевича в марте 1535 г. на московские «украины» 270 270 AT. Т. XVII. № 233, 235. Р. 323, 326; Bielski , 1597. S. 573. выглядело булавочным уколом по сравнению с зимним походом русских войск.

Февральские события побудили литовское правительство ускорить подготовку к новой антимосковской кампании, начатую еще в конце 1534 г. Для изыскания необходимых средств король 20 ноября 1534 г. разослал по Великому княжеству распоряжения о повышении размера серебщины 271 271 Любавский М. К . Литовско-русский сейм. С. 266 и прил. № 14. С. 25—31. . Но главный расчет делался на военную помощь союзного государства — Польши. 10 ноября 1534 г. открылся коронный сейм в Петркуве; на него прибыли литовские послы с просьбой о помощи в кампании будущего года. Поляки решили послать на подмогу Литве 1000 конных и 500 пехотинцев (во главе с Андреем Гуркой); кроме того, на литовские средства вербовали наемников в Польше — эти войска должен был возглавить прославленный полководец, коронный гетман Ян Тарновский. 272 272 AT. Т. XVII. М 2. Р. 6; Kolankowski . S. 132—134; Dworzaczek W . Hetman Jan Tarnowski. S. 72—73. Общее количество польских войск, отправленных в Литву, составило, по Ваповскому, 7 тыс. человек 273 273 Wapowski . P. 256. . Приняв командование над ними, Ян Тарновский 8 мая 1535 г. прибыл в Вильну, где ему была устроена торжественная встреча; несколько позднее туда же подошел А. Гурка со своим отрядом 274 274 EFE. Т. XXXV. 1975. № 426. P. 107; Dworzaczek W . Hetman Jan Tarnowski. S. 74. . Затем польский корпус двинулся на соединение с литовским войском, которое к 23 мая должно было собраться у Друцка 275 275 AT. Т. XVII. № 297. P. 394. . Однако литовцы заставили себя долго ждать.

Направление будущего похода было определено заранее: в посланиях наместникам Пропойска и Чичерска и другим пограничным державцам от 3 июня 1535 г. король сообщал о посылке воевод «на Северу» — «замков наших отчизных Северских добывати», первым из которых должен был стать Гомель: наместникам предписывалось сразу по взятии этой крепости прислать туда плотников для строительства в Гомеле укреплений 276 276 PA. № 58—60, 62—64. C. 139—146. . Между тем литовский гетман Юрий Радзивилл, номинально считавшийся главнокомандующим польско-литовскими силами в предстоящей кампании, 277 277 П. Томицкий в письме от 12 июня 1535 г. хвалил Яна Тарновского за то, что тот разделил командование с Ю. Радзивиллом: все равно решение останется за ним (AT. Т. XVII. № 230. Р. 318—319). в поход не спешил. 14 июня 1535 г. Н. Грабиа писал из Вильны одному из своих корреспондентов, что наемные польские войска под командой Тарновского ожидают близ московской границы (в Речице. — М. К. ), пока соберутся литовские паны и шляхта 278 278 AT. Т. XVII. № 346. Р. 446. . Еще 20 июня Ольбрахт Гаштольд осведомлялся у Ю. Радзивилла: «которого часу ваша милость маете до Речицы приехати» 279 279 РА. № 65. С. 147. . Когда же в июне гетман наконец появился в Речице — месте соединения польского и литовского отрядов, — то «войска нашего Великого князства никого там не нашол, одно в Речицы наехал князя Ивана Михайловича Вишневского з братьею его», и потом Радзивилл (как он докладывал позднее королю) «для того омешкал в Речицы две недели, ожидаючи войска нашого», а многие уже после смотра приезжали 280 280 Донесение гетмана королю пересказано в ответном послании Сигизмунда Ю. Радзивиллу от 18 июля 1535 г.: см. там же. № 70. С. 155. . Начало боевых действий затянулось до июля.

Литовские дипломаты проявили бóльшую оперативность, чем полководцы. Их главной задачей был раскол русско-крымского союза. Еще весной 1535 г. этот союз казался прочным. Отправленный 8 марта 1535 г. в Крым Д. Загрязский вез Ислам-Гирею предложение «на короля быть заодин» 281 281 РГАДА. Ф. 123. Кн. 8. Л. 196. ; 2 августа он вернулся в Москву в сопровождении Исламова гонца, привезшего шертную грамоту хана. Грамота предусматривала оказание Исламом помощи Ивану IV против «вобчего нашего недруга… Литовского» и содержало клятвенное обещание хана «не воевати» русских земель 282 282 ПСРЛ. Т. 13. С. 96; Лашков Ф . Памятники дипломатических сношений Крымского ханства с Московским государством в XVI и XVII вв., хранящиеся в Московском главном архиве МИД. Симферополь, 1891. № 24. С. 23. . Однако начавшийся в августе крымский набег на Рязань 283 283 ПСРЛ. Т. 13. С. 37. показал истинную цену этих обещаний. На самом деле Ислам-Гирей давно вел двойную игру: принимая московских послов, он одновременно не прерывал переговоров с королем. 15 апреля 1535 г. в Крым был отправлен литовский посол В. Тишкевич, который должен был от имени Сигизмунда заверить и Сахиб-Гирея, и Ислама в дружбе, посулить обоим большие поминки и призвать к походу на великого князя московского 284 284 РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. Кн. 15. Л. 209—217 об. . Усилия литовской дипломатии не пропали даром: отпустив московского посла Д. Загрязского, хан вскоре послал мурз на рязанские «украины» — «литовским людем на помощь», по словам ЛНЦ 285 285 ПСРЛ. Т. 29. С. 18; Т. 13. С. 97. . Позиция Крыма оказала значительное влияние на ход русско-литовской войны летом 1535 г.

Между тем военные приготовления Литвы не остались незамеченными: в Москве была получена информация о том, что король собирает большое войско для похода «на великого князя украины, на Смоленьскые места» 286 286 Там же. Т. 13. С. 94. В ранней редакции ЛНЦ в этом месте, вероятно, по ошибке сказано: «на Московские места» (Т. 29. С. 17). См. также: Малиновский И . Сборник материалов… С. 219. , и правительство Ивана IV решило нанести упреждающий удар. На заседании боярской думы было принято решение о посылке воевод в Литву; согласно летописям и разрядам, поход начался 20 июня 287 287 ПСРЛ. Т. 29. С. 17; Т. 13. С. 94; РК 1605. Т. 1. С. 252. . В походе участвовали два корпуса: один, во главе с кн. В. В. Шуйским, пошел в Литву от смоленского рубежа, а другой, во главе с кн. Б. И. Горбатым, — от Опочки 288 288 РК 1605. Т. 1. С. 252—253. . Эта экспедиция по размаху значительно уступала зимней кампании: согласно разрядам, в рати кн. В. В. Шуйского было 14 воевод и служилые татары, а в новгородской рати — трое воевод 289 289 Там же. . Зато крупные силы были сосредоточены на южном рубеже. Так, в разряде от 17 июля только в Коломне названо 15 воевод 290 290 Там же. С. 254—255. .