Вячеслав Лопатин - Матрица Скалигера

Мы видим, что в обоих случаях упоминается Византия, причём в качестве проигравшей стороны, и это не случайно. Примерно за 162 года до смерти Святослава, в 811 году, в сражении с болгарами погиб византийский император Никифор I. Из его черепа болгарский князь Крум сотворил то же самое, что и Куря из черепа Святослава.

Сам же Святослав Игоревич умер условно. Через несколько столетий он вернулся в этот мир и повторил свои подвиги. Но только в лице Ивана Грозного, который, взяв Казань, покорил древнее Болгарское царство. Сделал он это спустя 585 лет после того, как болгарские земли завоевал Святослав. Болгары, естественно, разные, но в матричной истории это не имеет никакого значения. Умер Иван через 612 лет после смерти Святослава. Правда, ему повезло ― он умер в своей постели. А то если бы, не дай бог, погиб где–нибудь на поле боя, то уж точно чаша сия не миновала бы и его головы.

И ещё о русских Святославах и прочих двойниках.

Киевский князь Святослав, он же Святослав I, отправился на Балканы, завоевал болгар и сел княжить в городе на Дунае Переяславце. Летописные слова Святослава о том, что Переяславец является центром его государства, приводят многие горячие головы в неописуемый восторг. Еще бы, территория Древней Руси приобретает в такой истории просто фантастические размеры. Как при этом можно управлять даже более скромной по размерам страной, непонятно. Никаких затруднений, связанных с передачей информации, у князей не возникает, хотя почтовой связи тогда еще не было ― её на Руси организуют отсталые скотоводы во время так называемого татаро–монгольского ига. Ну да ладно.

Через 261 год после того как Святослав I «уселся» в Переяславце, другой князь, Святослав III ,начал править в Переяславле. В том, который не на призрачных берегах Дуная, а на Днепре, недалеко от Киева. Через 18 лет Святослав III занял великокняжеский престол во Владимире ― тоже не ближний свет, а за 72 года до этого Святослав II стал великим князем Киевским.

Существует еще и Юрий III. Он стал великим князем Владимирским в 1317 году, то есть спустя 99 лет после начала повторного владимирского княжения Юрия II.

Историки на международном уровне всерьез спорят о том, кто был Рюрик, да от кого пошла Русь, не понимая всей комичности ситуации. О каком Рюрике можно говорить вообще, если даже более поздняя история, судя хотя бы по этим Юрикам, ― это явное надувательство?

Особенное место в российской истории занимает небольшой период времени, названный позже Смутой. Несмотря на то что это уже начало XVII века, многие события того времени плохо реконструируются, до конца не понятны или имеют неоднозначную оценку. Проще говоря, о том, что тогда происходило, мы имеем смутное представление. История более ранних веков подчас выглядит более ясной, хотя и хуже документирована. Вспомним, что же тогда происходило, и что это за Смута.

После смерти Ивана Грозного осталось два его сына: взрослый, но блаженный Федор и вроде бы нормальный, но еще младенец Дмитрий. Трон формально занял Фёдор, а реально страной управлял брат его жены Борис Годунов. Дмитрий же был сразу отправлен в город Углич, где и провел все свое детство. После смерти Фёдора Дмитрий должен был занять его место, но если бы, допустим, Дмитрия не было, то царем мог стать Борис. Поэтому не удивительно, что когда девятилетний Дмитрий, играя во дворе ножиком, вдруг Упал на него и умер, сразу распространился слух, будто бы он был Убит по приказу Бориса Годунова. Так возникла история о злом Царедворце и добром — а как же иначе ― царевиче.

Исторические документы и анализ хода событий, предшествующих этой драме или непосредственно к ней относящихся, однозначно эту историю не подтверждают, но и не опровергают. Одни исследователи, ловко оперируя разношерстными фактами и сомнительными умозаключениями, приходят к выводу, что так все оно и было. Другие, действуя таким же способом, показывают, что Годунову смерть царевича была совершенно невыгодна. Третьи вообще считают, что уличать Бориса не в чем, так как никто якобы не умер: нет тела ― нет «дела». Короче, никто ничего не знает.

«Кровавые мальчики», терзающие душу Бориса ― это поэзия. Но поэтическими образами герои этой истории стали не случайно. Смерть Дмитрия, мнимая или реальная, послужила завязкой сюжета, который развивался согласно классическим законам драматургии. За пару лет до конца царствования Бориса и через двенадцать после своей смерти Дмитрий Иванович объявился в Литве. Оттуда он вскоре во главе небольшого отряда двинулся на Москву. Чудесно спасшегося царевича радостно встречали во многих русских городах, признавая его истинным царем. Наверное потому, что на его стороне была правда, он без труда разбил превосходящего в силах противника и в 1605 году торжественно въехал в Москву. Борис к этому моменту предусмотрительно поспешил умереть, и на голову Дмитрия была возложена царская корона. Как же все это получилось?

Расследование, устроенное в свое время по делу о смерти царевича Дмитрия, зафиксировало и тело, и свидетелей, и могилу. Это, казалось, делало невозможным его воскресение и предполагало, что всякий, кто назовется его именем, является самозванцем. Поэтому, когда Дмитрий воскрес, было объявлено, что это беглый монах Чудова монастыря Григорий Отрепьев. Однако же когда Самозванец победил, то и тело, и похороны были объявлены фикцией, что было подтверждено даже матерью Дмитрия.