Лев Гумилёв - В поисках вымышленного царства

Условные обозначения:

1. Королевство Шотландия

2. Королевство Норвегия

3. Королевство Швеция

4. Королевство Англия

5. Королевство Дания

6. Прибалтийские народы: эсты, ливы, латыши, литва, пруссы

7. Великое княжество Русское

8. Королевство Франции

9. Священная Римская империя германских народов

10. Королевство Богемия

11. Королевство Польша

12. Королевство Португалия

13. Королевство Кастилия

14. Королевство Наварра

15. Королевство Арагон

16. Папская область

17. Королевство Венгрия

18. Королевство Сицилийское

19. Византийская империя

20. Царство Грузия

21. Великий Булгар (ханство)

22. Магриб (до 1147 г. эмират Альморавидов, потом халифат Альмохадов)

23. Царство Малая Армения

24. Султанат Великих Сельджуков

25. Шахство Хорезм

26. Султанат Гуридов

27. Ханство кара-китаев

28. Идыкутство Уйгурия

29. Царство Тангут

30. Империя Кинь (Цзинь)

31. Халифат Фатимидов

32. Племенной союз бедуинов Бахрейна

33. Империя Сун

34. Царство Корио

35. Племенной союз «цзубу»

36. Керман

Общее замечание. За истекшее столетие мир преобразился. На месте этнокультурных массивов возникли коалиции, основанные на политических коллизиях. В стане Великого хана Хубилая рука об руку сражаются буддисты, христиане всех исповеданий, конфуцианцы, а против них также стоят мусульмане, несториане, последователи «черной веры». Религиозная принадлежность перестает быть индикатором политической ориентации на всем пространстве Монгольской империи, но это процесс медленный, и в частных случаях она стимулирует восстания и карательные походы. Та же картина на западной окраине континента: тамплиеры вступают в контакт с мусульманами против несториан и армян: гибеллины ищут помощи у сарацин и греков против папского престола: папы привлекают как союзников литовских язычников против христианской Руси; только Кастилия ведет принципиально свою реконкисту {135} . хотя тут налицо простое совпадение интересов христианского мира с национальными. На месте разрушающихся конфессиональных целостностей возникают этнические, т. е. происходит медленная кристаллизация национальностей, знаменующая наступление нового времени с собственными ритмами развития.

На территории монгольского улуса не показаны племена, ибо они перестали существовать, будучи поглощены ордами. Впоследствии при распадении орд снова возникнут племенные объединения, но другие. Хотя некоторые из них примут древние имена, но смысл их будет уже иной, относящийся к новому историческому периоду, начавшемуся в XIV в. и закончившемуся в конце XIX в.

Условные обозначения:

Обычно при составлении хронологических таблиц принято ограничиваться простым перечислением фактов, выбранных вольно и датированных. Однако при этом неизбежно теряется вектор, т. е. направленность события в той причинно-следственной связи, которую именуют историей. Поэтому, желая подвести итог нашим схемам, мы не только даем точные даты событий, необходимые для запоминания и справок, но и направленность хода истории в тех или иных моментах, стараясь учесть его разнообразные зигзаги. Для социального развития, взятого в широком плане, это не имеет значения, так как уклонения взаимно компенсируются, но при детализации наличие их учитывать необходимо, потому что нас интересует не только генезис кочевого феодализма, а и то, почему «царство пресвитера Иоанна» осталось невоплощенной мечтой и почему Ариг-буга, не скрывавший своих несторианских убеждений, потерял царство и жизнь, хотя народ монгольский стоял за него. До сих пор мы пытались объяснить факты по отдельности, но ведь это только ступень к тому, чтобы дать наглядное обобщение. А дальше, если успех будет нам сопутствовать, можно будет поставить вопрос: не является ли закономерное чередование исторических событий функцией времени? Но это только намек на пути будущих исследований; пока же можно сказать, что если наше предположение верно, то движение времени неравномерно, ибо события, происшедшие в одном регионе, располагаются на хронологической шкале не равномерно, а кучно, в этом убеждает прилагаемая таблица.

Теперь как будто можно резюмировать итоги нашей работы, но… все-таки это настолько трудно, что придется перенести «соображения по поводу» в следующую главу.

Книга о поисках вымышленного царства написана, и сам автор смотрит на нее с нескрываемым удивлением: сколь многого в ней нет.

Нет, прежде всего, полного подбора источников и их исчерпывающей характеристики. А ведь если бы таковая была, то ни для чего другого не осталось бы места и получилась бы совсем другая книга, которая не ответила бы ни на один из волнующих нас вопросов. Даже зная, кто, что и когда говорил, мы не могли бы указать, кто и где невольно заблуждается, а кто сознательно накидывает вуаль иносказаний. И работа наша пропала бы втуне.