Валерий Соловей - Несостоявшаяся революция

207 Булдаков В. /7. Красная смута. Природа и последствия революционного

насилия. М., 1997. С. 33.

208 Степанов С Указ. соч. С. 40.

Нельзя согласиться с расхожими суждениями о «врожденной»-де неспособности евреев к производительному труду. Опыт государства Израиль не только наглядно продемонстрировал их способность с успехом заниматься сельскохозяйственным и индустриальным трудом, но и опроверг не менее устойчивый миф о неспособности евреев к самозащите, их обреченности на роль жертвы. Евреям удалось создать одну из лучших армий мира и, безусловно, лучшую армию Ближнего Востока. Другими словами, в зависимости от исторического контекста на первый план выдвигались те или другие еврейские качества.

Вообще же в процессе коммуникации между этническими группами, находящимися в напряженных отношениях, неизбежно возникает любопытная амбивалентная мифология. Одну ее сторону можно передать следующим афоризмом: добродетели «своей» группы объявляются пороками «чужой». Проще говоря, если русский (или украинец) много и усердно работает, учится и нацелен на интеллектуальную карьеру, то, с точки зрения русских, это здорово. Но если такой же жизненной стратегии придерживается еврей (или «чужак»), то это плохо, ибо он паразитирует на России, что называется, жирует на русском горбу.

В то же самое время «чужая» группа в целях самозащиты, поддержания собственного достоинства и консолидации вырабатывает столь же одностороннюю мифологию, содержание которой составляют преувеличение групповых успехов, самовосхваление и, в максималистской формулировке, утверждение собственного превосходства. Если говорить конкретно о евреях, то хорошо известно, сколь скрупулезно они учитывают и суммируют любые свои достижения во всех сферах человеческой деятельности. Отнюдь не чужды они идее о собственном врожденном, генетическом детерминированном интеллектуальном превосходстве.

209 Покровский Владимир. Евреи умнее других генетически? Цена за интеллектуальное лидерство иногда оказывается смертельной // НГ-Наука. [Приложение к «Независимой газете».] 2005. 14 декабря. СП, 15.

Эта влиятельная мифологема, с равным успехом используемая как юдофилами, так и юдофобами, зиждется, тем не менее, на некотором фактическом основании. Евреи составляют лишь 0,25% населения Земли, но на их долю приходится 27% всех Нобелевских премий и 50% чемпионов мира по шахматам, что невозможно объяснить только социальными предпосылками и культурно-исторической средой. Без наследственных факторов здесь просто не могло обойтись. Другое дело, что последнее (по времени появления) генетическое объяснение этого феномена вряд ли можно счесть комплиментарным для евреев, скорее наоборот. Согласно гипотезе американских генетиков, более высокий интеллект ашкеназийских евреев вызван тяжелыми наследственными, специфически этническими, заболеваниями209. Говоря без обиняков, интеллектуальное превосходство оказывается оборотной стороной генетической дегенерации.

Как бы ни относиться к этой гипотезе, ее значение в том, что она стимулирует постановку вопроса о существовании врожденных этнических архетипов евреев, включая предрасположенность этого народа к особой гибкости и изощренности поведения. Ответа на него пока что нет — возможно, по причине культурной табуированности самой темы. Хотя многое объясняющая гипотеза имеется.

По утверждению одного из крупнейших российских генетиков, В. Тарантула, у американцев англосаксонского происхождения в прямом смысле слова обнаружено нечто вроде «гена предприимчивости». Но ведь еще больше оснований предполагать наличие подобного гена у евреев! Восходящие к античным временам занятие коммерцией и умение выживать в неблагоприятной среде стимулировали своеобразный естественный отбор, в прямом смысле слова закрепившись в еврейском генотипе. Парадокс в том, что если евреи действительно обладают подобной врожденной предрасположенностью, то она проявилась и актуализировалась именно благодаря антисемитизму. Многовековые преследования евреев способствовали выработке или проявлению тех качеств, за которые их упрекали и которые стали основой их высокой конкурентоспособности. Гибкость и адаптивность, способность выживать и добиваться успеха в тяжелейших условиях, особая чувствительность к деньгам, плотная система внутриэтни-ческих коммуникаций и этническая обособленность — все то, за что евреев традиционно упрекали их недоброжелатели, было во многом взращено антиеврейской политикой. Перефразируя Ницще, антисемитизм не убил евреев, а сделал их сильнее, что, впрочем, было бы невозможно, не обладай они изначальной силой.

Ну а дальше получилось, как в Евангелии: последние стали первыми... Социальные аутсайдеры в рамках старой феодальной системы, евреи с их колоссальным опытом финансовых операций оказались в авангарде капитализма. Не лишена резона концепция Вернера Зом-барта о евреях как носителях духа капитализма. В российском контексте «чужеродные» евреи оказались такими же агентами капитализма, что и исконно русские старообрядцы.

Для простого населения черты оседлости еврей выглядел чужаком-эксплуататором, для русского купечества он обернулся другой, но не менее негативной стороной — опасного преуспевающего конкурента. (Именно поэтому русские купцы были особенно чувствительны кантисемитской пропаганде и активно поддерживали «черную сотню».) В середине 1880-х гг. евреи составляли 18,4% купцов первых двух гильдий по стране в целом. В последующем удельный вес еврейской буржуазии значительно вырос — как в черте оседлости, так и за ее пределами. Например, по сведениям Петербургской купеческой управы, из 561 выбранных в 1910 г. свидетельств купцов I гильдии 427 приходилось на долю евреев; из 117 петербургских аптек евреям принадлежало 70; из 222 севастопольских купцов 167 были евреями210.

Дело не ограничивалось только средним предпринимательским слоем. Евреи составляли наиболее мобильную и динамичную часть российской финансовой элиты. Фамилии Гинцбурга и Полякова, Соловейчика и Блиоха были известны всей России, равно как названия возглавлявшихся ими крупнейших банков: Азовско-Донского коммерческого, Московского земельного, Донского земельного, Международного, Сибирского торгового, Варшавского коммерческого и др. Даже если в финансовой сфере евреи не преобладали количественно, им принадлежал контрольный пакет акций российской банковской системы.

Влияние евреев-финансистов в России усиливалось тем, что они оказались важным коммуникационным звеном между царским правительством и мировой еврейской финансовой элитой, к которой Россия была вынуждена обращаться для организации внешних займов. Ротшильды и Мендельсоны, Морган и Яков Шифф, которых консерваторы и черносотенцы обвиняли в заговоре против России, в действительности не раз спасали самодержавие в ситуации острых финансовых кризисов. Разумеется, не в ущерб собственным интересам, но почему должно было быть иначе?