Сергей Куличкин - Душа и слава Порт-Артура

Много позже стала известна судьба остальных кораблей. В разгар боя командир отряда крейсеров контр-адмирал Н. К. Рейиенштейн, державший флаг на «Аскольде», помня приказ прорываться любой ценой, поднял сигнал «Следовать за мной». Развив скорость до 22 узлов, он пошел на прорыв. За ним устремились «Новик», «Диана», «Паллада», но они не могли дать скорости, равной «Аскольду», и отстали. Несмотря на ураганный огонь с японских кораблей, «Аскольд» и «Новик» прорвали кольцо и ушли. «Диана» и «Паллада» присоединились к возвращавшимся в Артур броненосцам. Ночью эскадра разделилась. Командиры броненосца «Цесаревич», крейсера «Диана» и четырех миноносцев повернули в море, решив все-таки двигаться во Владивосток. «Цесаревич» дошел до арендуемого Россией порта Циндао, «Диана» пришла в Сайгон, а «Аскольд» в Шанхай. Все корабли были там интернированы.

Крейсер «Новик» отстал от «Аскольда», получив пробоину ниже ватерлинии. Для следования во Владивосток не хватало топлива. Командиру крейсера капитану 2 ранга М. В. Шульцу ничего не оставалось, как зайти в порт Циндао. Но там «Новик» не остался. Приняв на борт 250 тонн угля, он ночью, без огней вышел из порта и взял курс на север. Японию крейсер обошел с востока. И опять ему не хватило угля. 7 августа крейсер зашел в Корсаковский порт на Сахалине. В тот же день его настиг один из посланных вдогонку быстроходных японских крейсеров «Цусима». Японцы узнали о курсе «Новика» от американского парохода, случайно встретившего крейсер на северо-востоке от Японских островов. Прекратив погрузку угля, крейсер вышел в море и вступил в бой. Крейсер «Цусима», получив серьезные повреждения, сильно накренившись, отступил. Но и у «Новика» добавилась еще одна пробоина ниже ватерлинии. Были также повреждены котлы и руль. За ночь моряки крейсера собирались исправить повреждения. Не успели. К «Цусиме» на помощь подошли корабли противоминного отряда японцев. «Новик» в своем положении не мог ни вступить в новый бой, ни просто уйти. В тот же день командир, не желая спускать флаг перед противником, затопил крейсер.

Уведомить Владивостокскую эскадру о выходе Порт-Артурской на прорыв в Чифу был послан миноносец «Решительный». Выполнив поручение, командир миноносца лейтенант Рощаковский из-за невозможности дальнейшего хода приготовил миноносец к взрыву как раз тогда, когда в порт вошли два японских миноносца и потребовали сдачи судна. Рощаковский отказался. Японцы ворвались на миноносец, пытаясь поднять на нем свой флаг. В рукопашной схватке, возникшей на борту, русские моряки не уступили. Потеряв убитыми одного человека и ранеными около дюжины, японцы вынуждены были покинуть корабль. Миноносец русские моряки взорвали.

Однако телеграф сделал свое дело. Владивостокская эскадра в составе крейсеров «Россия», «Громобой» и «Рюрик» под командой адмирала Иессена вышла навстречу Порт-Артурской.

В Корейском проливе русские крейсера ждал отряд адмирала Камимуры — шесть кораблей среднего ранга (крейсеров) и несколько миноносцев, — которому Того приказал преградить русским путь в Желтое море. На рассвете 1 августа противники встретились.

Сразу завязался ожесточенный бой. От сосредоточенного огня первым получил серьезные повреждения «Рюрик». Особенно тяжелый характер носили пробоины в кормовой части и повреждение руля. Более трех часов «Громобой» и «Россия» прикрывали раненого «Рюрика», давая ему возможность исправить повреждения, но положение с каждым часом становилось все более критическим. Оставаться далее около поврежденного крейсера означало подвергнуть серьезной опасности два других корабля. Потеряв половину офицеров и четверть нижних чинов, «Громобой» и «Россия» повернули во Владивосток, рассчитывая увести японскую эскадру от израненного «Рюрика». Камимура действительно пошел за русским отрядом, но оставил два крейсера — «Нанива» и «Такачиха» — добивать «Рюрик». Японский адмирал рассчитывал прижать отступающих русских к корейскому берегу и уничтожить. Однако, обладая более чем двукратным преимуществом в силах, он проявил нерешительность и в 10 часов утра прекратил преследование.

Тем временем «Рюрик» продолжал борьбу с двумя крейсерами и несколькими миноносцами. Слабо бронированный корабль, с парусным вооружением, пять часов вел непрерывный бой. Стреляя из двух уцелевших орудий, со сбитыми мачтами и поврежденным рулем, он несколько раз сам переходил в наступление, пытаясь расчистить себе путь. Но вот замолчали последние пушки. Выбыла из строя половина экипажа. Из 22 офицеров в живых осталось только семь. Скончался от ран командир корабля капитан 1 ранга Трусов и старший офицер капитан 2 ранга Холодовский… А на горизонте показались возвращавшиеся крейсера Камимуры. Чтобы судно не досталось неприятелю, принявший на себя командование лейтенант Иванов приказал открыть кингстоны… Подошедшие японцы подобрали с воды оставшихся в живых членов экипажа.

Так закончились последние морские сражения 1-й русской Дальневосточной эскадры. По возвращении в Порт-Артур на совещании флагманов и командиров кораблей 1 ранга было принято решение: прекратить попытки прорыва во Владивосток, броненосцам оказывать поддержку сухопутному фронту артиллерийским огнем, малые силы использовать для постановки мин, артиллерию малого и среднего калибра вместе с личным составом передать на форты.

7 августа Ухтомский доложил Алексееву телеграммой, что передает с кораблей на берег часть артиллерии и использует все оставшиеся силы для укрепления сухопутной обороны.

Японцы из сражения в Желтом море и Корейском проливе вышли весьма потрепанными. Особенно сильно пострадал флагманский броненосец «Микаса». Потери составили 32 убитых и более 100 раненых, что почти в два раза превышало потери «Цесаревича». К концу сражения на нем стреляла одна 6-дюймовая пушка. Кормовые части «Асахи» и «Сикисима» были так разворочены, что практически броненосцы вышли из строя. В броненосный крейсер «Кассаги» попало три тяжелых снаряда, серьезно повредив его. Два попадания получил броненосец «Чен-Ин». Пострадали также крейсера «Ниссин», имевший 16 убитых и более 30 раненых, и «Якумо», внутри которого разорвавшийся снаряд убил 22 человека и произвел большие разрушения.

На кораблях Камимуры, по японским данным, было 44 убитых и около 100 раненых, а по другим источникам, только на одном из крейсеров, «Ивите», выбыло из строя 70 человек. Флагманский крейсер эскадры Камимуры получил около 20 пробоин. Участник сражения японский лейтенант Сакура писал: «В этом генеральном сражении, если можно так назвать его, наши суда пострадали весьма серьезно; не было ни одного, которое не имело бы пробоин и следствием их крена».