Мачей Кучиньский - ЗАГАДКА ФЕСТСКОГО ДИСКА И ЗМЕЕПОКЛОННИКИ

Это были две стоящие человеческие фигуры, изображенные от ног по пояс. Первая – в сандалиях, с лентами, завязанными бантом под коленом, в юбочке из перьев до половины бедра. Вторая, на ступеньке, вплотную к первой, была почти нагой, лишь полотняная повязка свисала у нее с ягодиц, да бедра охватывало yugo - ярмо, таинственная вещь с неизвестным до сих пор назначением.

Эту сцену все считали изображением Кецалькоатля и Шолотля – Драгоценных Близнецов. Иными словами – планетой Венерой в ее двух воплощениях – Утренней и Вечерней Звезды. Так оно наверняка и есть, только под таким толкованием содержится, подумал я, более глубокое, тайное значение. Главный смысл этой сцены таился как иносказание в том, каким образом были показаны божественные братья. Оба обликом люди, но один – рослый и зрелый, вполне сформированный, богато наряженный человек, а другой, за ним, словно тень или его второе "я", недозревшее, нагое – тоже человек, но лишь в какой-то фазе развития и при этом, скорее, ранней… Если, как ранее я попытался показать, yugo было изображением согнутой хромосомы, то в таком случае Шолотля, охваченного этим ярмом, можно воспринимать как генетическую "запись" стоящей перед ним фигуры уже полноценного, божественно совершенного человека.

Я провел целый день среди руин, фотографируя, зарисовывая, читая, размышляя. Никто не мешал мне. Только раз двое французов попросили запечатлеть их на фоне "постамента змеев".

Вечером, до захода солнца, явился служащий и попросил покинуть руины, а ежели сеньор желает остаться на ночь, то не ближе чем в трех километрах отсюда. Так вот охраняли остатки барельефов, которые еще не успели расхитить.

Я остановился под деревом на меже, на вспаханном поле, у края каньона, на мрачном дне которого гудел невидимый поток. И лежа в машине, не поднимая головы, я мог видеть "постамент змеев", вырисовывавшийся мощным выступом на фоне кобальтово-синего неба. Только отсюда можно было увидеть, насколько он величаво возвышается над окружающей местностью.

Я – это уже стало привычкой – заглянул в небольшую книжечку Лоретты Сежурне, которая, как я не раз убеждался, подсказывала мне поразительные выводы или давала волновавшие меня комментарии к моим умозаключениям.

Нашел я в этой книжице и Шолотля – рисунок, скопированный с фрески в Теотиуакане. Это зачаточноесущество – не реализованное еще в теле и духе, – зародыш человека – было там представлено условно, в виде не лишенного выразительности контура. На груди – два зигзага, наподобие змеек удвоенной хромосомы, а на руках и ногах чернеют другие, примитивные формы той же хромосомы, съежившейся до подобия палочек. Изо рта этого создания явлены две волюты, словно тайный глас: "Я живу в лентах хромосом", – а к изгибам волют прилепились тройные квадратики – как знать, не информация ли это о троичном строении генетического кода? Но даже если бы мне было еще мало этих указаний на биологический смысл изображения – стоило взглянуть на ноги божества. Характерно вывернутые ступнями, беспомощные, они мне вначале показались пустою кожей, содранной с тела. Это даже можно было объяснить так: генетическая запись – общая схема человека, а тут оболочка кожи, которая заполнится в свой срок плотью… Но чуть ли не тут же я понял истинное содержание рисунка: это не кожа вовсе, а ноги, только по-младенчески косолапые.

Косолапость – врожденный недостаток, с которым являются на свет и живут многие люди. Она была известна и в Древней Мексике всем индейским племенам, и сегодня ее объясняют как результат наследственного дефекта, причина которого – генетическая мутация. И вот в таком объяснении рельефа я нашел ответ на вопрос, почему именно Шолотля сделали калекой! Скорее всего, думал я, дефект объясняли именно генетической "записью", а ею в мифическом плане и был Шолотль, ну а наиболее убедительным подтверждением реальности таких познаний древних как раз и была демонстрация на рельефе этой "записи", экспрессии генов, как бы мы сегодня сказали, с выразительным показом отклонения от нормы, столь бросающимся в глаза и вызывающим вопрос: что это?…

А вот что прочел я у Лоретты Сежурне о Шолотле – планете-боге – в его подземном путешествии:

"На этих ужасающих глубинах человек-бог, один среди теней, есть не что иное, как нагое существо, охваченное страхом, проистекающим из неожиданной утраты веры в силу своего творческого акта…"

И дальше:

"Тогда, казалось бы, Шолотлъ, на долю которого выпаш неблагодарная задача противостоять реальности, является личинкой, возникшей в чреве кающегося грешника… будущей Утренней Звезды. Это означает, что Шолотль – воплощение того периода, когда Венера, исчезнув с западного небосклона, остается невидимой до появления на восточном, есть не что иное, как зародыш духа, заточенного в мрачной стране смерти, то есть в материи " 3.

Что я мог тут добавить?… Хотелось бы сказать проницательной ученой, что она в своих трудах уже выразила все и мне, дилетанту, нечего было тут присовокупить. Однако, чтобы перекинуть мост между нашими выводами (простите меня, мадам!), выводами внешне различными, чтобы уравнять их между собой, достаточно было одного только слова-ключа. В вашем понимании, мадам Шолотль, по мифу, есть зародыш духа, заключенный в материи. Для меня он зародыш самого человека, генетическая "информация" о нем, необходимая для построения его тела и духа.

Ведь лучше объясняет вот так миф о Кецалькоатле, а особенно это его мрачное воплощение – Шолотль?

Взять хотя бы вопрос о глазе! Вы, мадам, пишете об этом так:

"Таинственное изображение, которое постоянно присутствует в центрально-американской иконографии, – акт выковыривания глаза либо глаз из орбиты. Как и прыщи, выковыренный глаз- один из наиболее устойчивых атрибутов Шолотля, и, возможно, речь шла здесь о жертвовании внешнего видения ради достижения высшей степени проницательности"*.

Читая, я подумал, что тайна станет более доступной, если допустить, что Шолотль- это "идея человека", пока только одни гены, генотип и, разумеется, лишенный не только возможности видеть, заглядывать, но и, пользуясь вашим выражением, "высшей степени проницательности", а еще точнее – вообще не осознающий себя, своего существования. Ничего "более высшего" в этом смысле нельзя представить. Графическим выражением этой мысли было выбрано не отсутствие глаза вообще – он всегда существует в генах, – а изображение его вне орбиты, не как в жизни, еще бездействующим, не способным что-либо видеть. Как генотип ничего "не знает" о существовании самого себя, так абсолютно слеп и Шолотль.