Леонид Гурченко - Геракл - праотец славян, или Невероятная история русского народа

«От григории ко дмитру… а ты ходи не бойся миро взя-ле на старой меже юрия князя». — «От Григория к Дмитру… а ты ходи, не бойся, мир заключили на старой меже князя Юрия» (Новгородские грамоты на бересте, 1963. Грамота № 286).

Межа являлась местом принесения присяги (в поздних русских источниках — при земельных спорах). В ст. 19 Новгородской судной грамоты (XV в.) читаем: «А ответчику с послухом (свидетелем) на учане (на учине — границе, меже) крест целовать» (Новг. судная, Т. /., 1984. С. 306; 314, Примечание № 25).

В ст. 78 Псковской судной грамоты (XIV–XV вв.) сходный текст: «А которому княжему человеку ездить на межу с сотьскими, ино ему также целовати крест» (Псковск. судная, Т. I., 1984. С. 339).

По поводу сажени я уже упоминал вскользь, когда писал о веревке (верве), вымеренной саженями, а сейчас хочу особо подчеркнуть тот факт, что в древности была связь между саженью и нитью или пряжей: «Левой рукой (пряха) вытягивает волокно (кудели на прялке) до тех пор, пока правая рука, вращая веретено на полу, не протянется так далеко, что более уже не может его вращать (образуется размах рук, обозначающий сажень. — Л. Г.) Тогда пряха наматывает спряденную нить, так называемую сажень, на среднюю часть веретена…» (Зеленин, 1991. С. 185). Таким образом, количество пряжи на веретене определялось саженями.

Одним из наиболее частых воплощений пряжи в мифологии выступает образ нити или верви (веревки). Прядется не только нить, вервь и жизнь, но также составляется человеческий коллектив, община, в которой все спрядено одной нитью. Русская вервь как обозначение веревки, то есть чего-то спряденного и ссученного, и общины, реализуют именно этот образ. Вместе с тем, нить, вервь является и мерой длины. (МНМ, Т. 2., 1988. С. 344).

Таким образом, межа, межевание, веревка, вымеренная саженями и пряжа, измеряемая саженями, а также связанное с ними понятие рода, верви, приводят нас к правильному выводу о том, что измерение князем Глебом ширины Керченского пролива по льду саженями имело сакральное назначение, и что количество саженей, 14 ООО, не было переведено в версты, в мили или стадии по этой причине. Однако могла быть и другая, не менее актуальная причина, с помощью которой также можно объяснить измерение пролива саженями. Дело в том, что «в новозаветное время в текстах Священного Писания упоминается линейная мера — оргия, представляющая собой морскую меру, переведенную на соответствующую русскую меру как сажень» (Елкина, 2000. С. 126). «И вымерив глубину, нашли двадцать сажен; потом на некотором расстоянии, вымерив опять, нашли пятнадцать сажен» (Деян.27, 28). В связи с этим у нас есть основания утверждать, что центральным понятием в сообщении о 14000 саженей ширины Керченского пролива, является не число, а слово «сажени». Сравним, например библейское: «Иже есть измерил воду морьскую гръстию и пядью небо?» — «Кто измерил воду морскую горстью и пядью небо?» (Nahtigal, 1941—42. — 556 20–21; Ис. 40, 12). Так выражена ничтожность человека, которой противопоставлено могущество Создателя, Творца. А в нашем случае, сакральное значение князя.

В наступившем с 8 на 9 февраля новом 6576(1068) году, новогодние обрядовые действия соотносились 11 февраля с обычаем праздновать Власия, праздновали его в течение 3 дней. Уже в XI в. в Новгороде, Киеве и Ярославле на месте языческого поклонения Волосу («скотьему богу») были поставлены церкви св. Власия. На некоторых иконах Власий изображался на коне в окружении лошадей, коров и овец, существовал обычай в день Власия объезжать молодых лошадей. Волос и его заместитель Власий были связаны с прядением и тканьем (Успенский, 1982. С. 44, примечание № 29; 127, 128;). Следовательно, как Волос, так и Власий, исходя из значения их роли, были связаны с нитью, вервью, а также с мерной веревкой, вымеренной саженями.

Отметим, что по Житию Власия, когда ему угрожали утоплением во время Ликиниева гонения на христиан, он прошел по озеру, как по суху (Энцикл. полн. правосл сл-ръ, т. I, 1992. Стлб. 533).

Данное положение является также одним из преимуществ нашего подхода к датировке тмутараканского камня: когда же лучше было реализовать замысел «измерения моря», как по суху, если не в день Власия, — когда значение отрицательной температуры воздуха приближается к минимальной, а толщина сплошного льда растет в соответствии с суммой градусо-дней?

Полагаю, что ясно высказаны факты, на основании которых сделан вывод о том, что князь Глеб измерил ширину Керченского пролива по льду в период с 9 по 11 февраля 6576 (1068) г. индикта 6.

Вся эта дополнительная информация, которая потребовалась, чтобы определить дату тмутараканского камня, дает возможность перейти к самой цели измерения князем Глебом ширины Керченского пролива. Князь — это страж и охранитель своего мира, своего княжества, он должен «наипервее числа, и уставы и межи земные замыслить», которые гарантируют согласие между людьми, охраняют страну от раздора и несчастья — «приводят в порядок людей», когда, наступает русское «мир да Бог».

Вслед за исследователем надписи на тмутараканском камне А.А. Медынцевой мы должны выделить два момента при переходе от датировки камня к цели измерения ширины пролива. Первый момент — это историческая обстановка в Причерноморье середины XI в., второй — «закли-нательный, благожелательный для упоминаемого в ней лица, смысл надписи» (.Медынцева, 1979. С. 15, 30).

На тмутараканском престоле князь Глеб, сын черниговского князя Святослава, находился до 6572 (1064) г. Пришел Ростислав из Новгорода, двоюродный брат Глеба, и выгнал его из Тмутаракани.

В 6573 (1065) г. Святослав, придя в Тмутаракань, вновь посадил Глеба и вернулся назад. Ростислав же, придя, опять выгнал Глеба, который ушел к отцу в Чернигов. В конце 6574 (1066) г. (по мартовскому стилю) греки, испугавшись власти Ростислава над окрестными народами, отравили его. Умер Ростислав 3 февраля 6575 (1066) г. (Повесть временных лет).

В начале 6575 (1067) г. жители Тмутаракани «умолили великого Никона», монаха Киево-Печерского монастыря, который к тому времени построил Богородичный монастырь в Тмутаракани и находился там, отправиться к князю Святославу и просить его, чтобы он отпустил Глеба к ним и тот бы занял княжеский стол. Никон так и сделал: привез князя Глеба в Тмутаракань (Житие, 1978. С. 343). Там он княжил до 2-й половины 6576 (1068) г. или начала 6577

(1069) г., затем ушел княжить в Новгород, после того, как Всеслав Полоцкий, которого восставшие киевляне 15 сентября 6576 (1068) г. посадили на киевский престол, предложил ему Новгород (Кучкин, 1985. С. 21; 32–35).

Таким образом, учитывая раздоры между князьями и связанные с ними проблемы неустойчивости тмутараканского княжения, можно сделать достаточно достоверные выводы о том, что измерение Керченского пролива носило ритуальный характер, связанный с новогодними весенними магическими действиями, а также с обычаем праздновать Власия.