Кэтрин Людвиг Янсен - Мария Магдалина

Я решила начать книгу с рассказа об обнаружении в Провансе мощей этой святой анжуйским принцем и интерпретации этого события одним из апологетов анжуйской династии потому, что в его сочинении затронут ряд тем, являющихся предметом рассмотрения настоящей монографии. Во-первых, в нем говорится о некоторых аспектах жизни святой: ее апостольской миссии и последующем погребении в Провансе. Все это, как мы убедимся, было выдумкой каноников Везеле, желавших подтвердить свое притязание на обладание мощами Марии Магдалины. Во-вторых, здесь делается акцент на особый средневековый титул «апостол апостолов», присвоенный Марии Магдалине верующими в более поздний период Средневековья. Он навеян Священным Писанием, хотя и не встречается в нем. По тексту Нового Завета Мария Магдалина первой увидела воскресшего Христа, поручившего ей возвестить апостолам благую весть, но этот титул появился, видимо, только в двенадцатом веке. В-третьих, здесь показаны непростые взаимоотношения между святыней и политикой, столь характерные для средневекового периода. В тексте обращается особое внимание на то, что Карл Салернский руководил вскрытием саркофага с мощами Марии Магдалины в графстве своего отца, подчеркнуты собственнические притязания анжуйского дома на эту святую. Чудесные знамения служили подтверждением того факта, что обнаруженные останки действительно принадлежат ей. Одно из знамений свидетельствовало об апостольской миссии святой в Провансе, обратившей в христианскую веру галлов, поклонявшихся языческим богам. Их обращение являлось заслугой не простого миссионера, а скорее всего Марии Магдалины — доверенного лица Иисуса Христа. Следовательно, находка в Провансе связала любимую ученицу Христа (ныне блистающую во славе на небесах и чьи мощи, обладающие чудесной силой, по-прежнему хранятся в Провансе) с только что основанной анжуйской династией и ее имперскими притязаниями. После случайной находки Карла Салернского Мария Магдалина стала покровительницей анжуйского дома и Прованса.

Крепкая смесь из политики и святыни отнюдь не была, как покажет эта глава, в Средние века явлением необычным. Здесь также будет рассказано о том, как в исторических хрониках появилась некая легендарная святая, известная в Средние века и последующим поколениям христиан под именем Марии Магдалины, но, несомненно, личность почти незнакомая святым раннехристианской церкви.

Поскольку цель данной главы подготовить читателя к теме моего исследования — социальное значение поклонения Марии Магдалине в период позднего Средневековья, — в ней будут представлены в обобщенном виде как раннехристианские, так и раннесредневековые источники, рассказывающие об этой святой. Тем, кто знаком с историей возникновения культа Марии Магдалины в Везеле, этот материал уже известен по работам Элен Мередит Гарт, Виктора Сак-сера, Марджори Мэлверн, Сьюзан Гаскинс и других ученых [48] Helen Meredith Garth Saint Marie Magdalene in Mediaeval Literature (Baltimore: Johns Hopkins Press, 1950); Victor Saxer Le culte de Marie-Madeleine en Occident des origines a la fin du moyen-age, 2 vols. (Cahiers d’archeologie et d’histoire, 3) (Auxerre-Paris: Publications de la Societe des Fouilles Archeologiques et des Monuments Historiques de l’Yonne-Librairie Clavreuil, 1959); Marjorie Malvern Venus in Sackcloth: The Magdalen’s Origins and Metamorphoses (Carbondale, IL: Southern Illinois University Press, 1975) и Susan Haskins Mary Magdalen: Myth and Metaphor (London: HarperCollins, 1993). См. также мое вступление с историографическим обзором данной темы. . Однако для тех, кто впервые обращается к данной теме, будет полезно, помимо Священного Писания, просмотреть труды отцов церкви и источники раннехристианской Церкви, изучить историю создания в Везеле центра паломничества и появления легенд, рассказывающих о тех аспектах жизни Марии Магдалины, которые в Евангелиях были обойдены молчанием.

До того как номиналисты позднего Средневековья усомнились в реализме, как философском направлении, большинство средневековых мыслителей считали, что имена и вещи внутренне взаимосвязаны. То есть они полагали, что имя предсуществует предмету или лицу, им обозначаемому. В таких произведениях, как «Этимологии» Исидора Севильского, читателя знакомили не с историей рассматриваемого слова, а с его онтологической сущностью. Средневековые комментаторы всегда начинали свое сочинение о святом с praesagium nominis , то есть с рассмотрения внутреннего содержания его имени [49] См., например, то, что пишет Иаков Ворагинский в «Золотой легенде», перев. на англ. Уильяма Гранджера Раеана , 2 т. (Принстон: издательство Принстонского университета, 1993 г.) . Так же поступим и мы.

В последнее десятилетие четвертого столетия нашей эры, опираясь на сочинения Филона и Оригена, святой Иероним пишет трактат, озаглавленный «Об истолковании еврейских имен » [50] Liber interpretationis hebraicorum nominum в S. Hieronymi presbyteri opera (Pars I: Opera Exegetica), CCSL 72 (1959), 57—161. , в котором намеревался объяснить значения всех имен, упоминаемых в Библии. Его толкования пользовались огромной популярностью на протяжении всего периода Средних веков. В главе, посвященной Евангелию от Марка, он пишет: «Большинство полагает, что имя «Мария» следует переводить как «они освещают меня», либо «светильник», или «смирна моря», но, по-моему, такой перевод не заслуживает ни капли доверия. Лучше переводить его… «слеза моря» или «горькое море»» [51] Liber interpr. (Matt.), 137; сравни там же (Ex.), 76. . Считалось, что христианское имя Мария происходит от еврейского Мариам, поэтому обоим давалось одинаковое толкование. Мариам, конечно, была сестрой Моисея и пророчицей, часто появляющейся на страницах Ветхого Завета [52] См. Числа 12:1,12: 4–5; . Следовательно, Мария Магдалина благодаря своему имени была связана и с Мариамь еврейской пророчицей, и с Девой Марией, не говоря уже о пяти остальных библейских Мариях.

Впрочем, она отличается от них своим прозванием. Считают, что имя Магдалина указывает на Магдалу — ее родной город на западном берегу Галилейского моря [53] Ricci, ibid. . Это название происходит, как полагают, от еврейского слова « мигдол » или «мигдал» (замок); Магдалина — это латинизированная, примененная в качестве прилагательного форма слова, означающего «из башни» [54] Jerome , Liber interpr. (Matth.), 137. Иероним привел это толкование имени Магдалины в своем послании к Принципу: «Мария Магдалина, прозванная «из башни», за свою убежденность и страстную веру, была удостоена привилегии первой лицезреть воскресшего Христа, еще до апостолов». Послание CXXVII («К Принципу») в CSEL 56 (1918), 149; в Select Letters of St. Jerome, перев. на англ. Ф.Э. Раета (New York: G.P. Putnam’s Sons, 1933), 450–451. . Показательно, что Мария Магдалина, в отличие от всех других библейских Марий, получила свое прозвание по месту рождения; для женщин это было не совсем обычно. Как правило, женщине давали прозвание по мужу или сыну: Мария Иакова являлась матерью Иакова, а Мария Клеопова — женой Клеопа — одного из последователей Иисуса Христа. Учитывая то, что прозвание Марии дали по названию ее родного города, можно предположить, что она вела довольно независимый образ жизни [55] См. Lilia Sebastiani Tra/Sfigurazione: II personaggio evangelico di Maria di Magdala e il mito della peccatrice redenta nella tradizione occidentale (Brescia: Queriniana, 1992), 41, и Frangoise Bovon Le privilege pascal de Marie-Madeleine в Revelations et Ecritures: Nouveau Testament et litterature apocryphe chretienne (Geneva: Editions Labor et Fides, 1993), 216, n. 3. На это примечание мне указала Беверли Киензл, за что я ей весьма признательна. . Для нас источником, раскрывающим историю ее жизни, являются входящие в состав Нового Завета Святые Благовествования от Матфея, Марка, Луки и Иоанна — авторов Евангелий.