Игорь Дьяконов - Люди города Ура

Все свидетели, кроме писца, имеют отчества и, следовательно, относятся к числу awīlū , полноправных граждан. Интересно, что в числе свидетелей — правда, на самом последнем месте — есть и женщина Атайа, тоже полноправная гражданка. Это могла быть мать Белкишамбалати, исходя из правила, согласно которому в число свидетелей привлекаются лица, так или иначе заинтересованные в сделке и могущие при случае ее оспорить, если их сразу же не привлечь к участию в деле. Но в таком случае сделка должна была бы быть заключена ТабниИштар и ее сыном именно с нею, а Белкишамбалати участвовал бы на ее стороне на том же основании, на каком Иттиилимильки участвует на стороне ТабниИштар. Поэтому можно предположить, что Атайа — сестра ТабниИштар, и притом, может быть, жрица, отсюда ее полноправие и возможность быть свидетельницей юридического акта. Впрочем, ср. замужнюю женщину (или вдову?) в качестве свидетельницы при продаже комнаты вдовы с тремя сыновьями, UET V, 149.

Это пример того, как рабу повезло. А вот другой вариант рабской судьбы:

2) U.16062, UET V, 80 (имя адресата не сохранилось, имя отправителя неудобочитаемо) «…Шамаш и Мардук да сохранят тебя в живых. Относительно раба Сингимланни, который уже 4 года как сбежал, о котором ты сказал „я слышу, он появился ( e-še-me-e-ma (i-na)in-na-wi-ir )“, — как пойдешь, схвати его, либо держи его при себе, либо отдайте его мне <���…>. Теперь я послал тебе письмо: пошли своих верных людей, пусть приведут его к тебе. Как я велел тебе, служи на „полевом кормлении“, но доставь (его) в дом (и) отдай сейчас же».

Быть четыре года в бегах в равнинной Нижней Месопотамии не так-то легко, между тем и сейчас еще совсем неясно, изловят ли этого раба «верные люди» доносчика. Все это значит, что у раба тоже были «верные люди», которые скрывали его, несмотря на смертельную опасность. [442]Бежали не только рабы — от тяготы поборов и повинностей бежала и свободная беднота. Несколько позже во всех странах Передней Азии стали образовываться отряды беглецов-изгоев: по-шумерски они назывались sa-gaz — «подрезатели жил», по-аккадски — hapīrū .

Они прятались в зарослях, окружавших Месопотамию с с востока, разбойничали, нанимались на сельскохозяйственные работы и в войско на самых жалких условиях, но часто предпочитали жизнь вольницы упорядоченной жизни в царских городах и селах. [443]

Так как (в отличие, например, от древнего Китая) обращение в рабство как наказание было в древней Месопотамии мало распространено, то почти все рабы (или их родители) приобретались путем купли, а в конечном счете — путем военного захвата. Здесь, в книге, посвященной только городу Уру, мы не можем проследить окончательное происхождение рабов. Отметим лишь наличие работорговли, правда в небольших масштабах (см. далее).

Если рабы так и обозначаются в документах как рабы, то свободную бедноту можно обнаружить только по косвенным Данным. Несомненно, к свободной бедноте относятся постоянные свидетели дельцов, которых мы не раз встречали выше. К сожалению, Вулли только упоминает нищенский квартал, обнаруженный им к северу от священной ограды. Но в одном случае документы дают нам возможность мельком взглянуть на быт некоторых беднейших жителей Ура. Речь идет об Илушунацире, клиенте делового дома Имликума и его родичей, описанного в предыдущей главе.

Между 1820 и 1815 гг. до н. э. [444]два молодых человека, потерявшие отца и оставшиеся со вдовой-матерью, решили разделиться, хотя и делить-то у них было почти нечего:

3) U.16830, [445]UET V, 115, раздел имущества:

« 1/ 2cap 2 гин [446]застроенной площади рядом с […] (и) 1 наружная дверь — доля Умуссума; 1/ 2cap 2 гин застроенной площади рядом с ДанЛатараком, 1 дверь главного помещения (é-gal) — доля Илушунацира. Ежемесячно 3 бан ячменной муки, 1/ 2сила растительного масла, в год 6 мин шерсти Умуссум и Илушунацир будут давать своей матери Уммитабат».

«Перед Ададбани, Цалилумом, его братом, АнаСинлуштемиком (?), Имликумом, Синнадой, НиднатСином, Ададэришем […]» Раздел имущества выглядит довольно обычно, хотя, кроме дверей, у братьев нет никакой движимости, поступающей в раздел и обычно упоминаемой в подобного рода документах (уже говорилось о том, что глиняная посуда и циновки в них не упоминаются никогда, а корзины — редко). Во всяком случае, они не делили никакой мебели — ни кроватей, ни стульев, ни ларцов, и вероятно, что мебели в доме и не было. Да и жилище их было невелико, а содержание, выдаваемое матери, довольно скромное (30 сила ячменной муки и 1/ 2сила [447]масла в месяц, 3 кг шерсти в год). Можно отметить, что содержание выдается мукой, а не немолотым зерном — это было важно для матери, так как растирание муки на камнях было тяжелейшим трудом.

В числе свидетелей представлены дельцы архива U.16830 (АнаСинлуштемик, Ададбани, Цалилум), а также известный нам Имликум (из той же семьи, возможно, и Синнада). НиднатСин, как мы увидим, был близок той же семье, и лишь Ададэриш неизвестен; вероятно, это сосед или родич Умуссума и Илушунацира. Через небольшой промежуток времени мы находим Илушунацира в роли зависимого лица, — видимо, долгового раба — Аттайи и Имликума. Не исключено, что он и сам одновременно был их бедным родичем.

4) U. 16827, UET V, 244, временный отпуск на свободу: «Для жены [его] Иштарр[емет] (?) и матери его У[мм]ита-ба<���т> [448]на один год Аттайа и Имликум предоставили Илушунациру свободу; [449]год этот исполнится, под его (Аттайи?) власть он вступит. [450]Именем царя он поклялся».

«Перед Шамашгамилем, Эйамубаллитом, ТабциллЭйей, Уссарой (?), Абуни. Месяц ab-éd, 30-й день» (1814 г. до н. э.).

Выясняется, что у Илушунацира была жена (может быть, и дети?). Выражение nam-dam-[ni]-šè (?) можно было бы понимать и в том смысле, что Илушунацир собирается жениться, однако в дальнейшем мы увидим его одиноким, поэтому более вероятно, что жена его больна, пожалуй что при смерти, почему Илушунацир и уговорил своих хозяев освободить его на год из-под их патриархальной власти (и от работы на них).

Из свидетелей Эйамубаллит не раз встречается в архивах U.16826 и U.16830; Абуни, вероятно, брат Имликума.

По-видимому, Илушунацир полностью обнищал и попал в кабалу. Как мы увидим, он потерял и собственное жилье, так что комнатой его должны были обеспечить хозяева. Мало того, по своей бедности он едва ли не считал себя свободным от обязательства содержать свою мать совместно с братом. Во всяком случае, брат его Умуссум, не надеясь на устную договоренность и, может быть, по совету нашей «фирмы», где даже личные отношения фиксировались юридически и документально, счел нужным возобновить свои письменный договор с Илушунациром о содержании матери:

5) U.16830, UET V, 603, договор о содержании матери:

«Ежемесячно 3 бан ячменной муки, 1/ 2сила растительного масла, в год 6 мин шерсти [451]Умуссум и Илушунацир будут давать своей матери Уммитабат».