Роман Ключник - Лекции Президентам по Истории Философии и Религии

И в первую очередь под удар попала царица, её достоинство и честь. На самом деле в четырёхугольнике, управляющем страной — Царь, царица, Распутин и Вырубова, сложились не простые взаимоотношения.

«И далее Богданович излагает причину развода Вырубовой со слов княгини Долли Кочубей — урождённой герцогини Лейхтербергской, родственницы Романовы: «Неестественная дружба существует между царицей и Танеевой… и что будто муж этой Танеевой… Вырубов нашёл у неё письма от царицы, которые наводят на печальные размышления…» (Э. Р.).

Другие придворные обратили внимание, что иногда во время путешествий царица ночью предпочитает отдыхать в обществе Вырубовой, а не с мужем.

Банкир Филиппов: «Дружба Вырубовой с Государыней… некоторыми из придворных сфер… объяснялась близостью на почве сексуальной психопатологии» (Э. Р.).

Сама Вырубова, с одной стороны, — была горячей поклонницей Распутина и входила в его свиту.

А с другой стороны была горячо влюблена в самого императора Николая Второго, чем немало неудобств доставляла ему и тем более императрице. Из письма императрицы императору (Аликс — Ники) по поводу их милой «коровы»—

«Милый! Ведь ты сжигаешь её письма, чтобы они никогда не попали в чужие руки?», «Если мы теперь не будем оба тверды, у нас будут любовные сцены и скандалы, как в Крыму… Когда ты вернёшься, она будет рассказывать, как страшно страдала без тебя… Будь мил, но твёрд. Её всегда надо обливать холодной водой» (Э. Р.).

С одной стороны по человечески понятно — живые люди, а с другой…

А через несколько лет в чужие руки попали письма императрицы к Распутину, которые можно было трактовать очень опасно для чести императрицы и соответственно императора. А судя по поведению Распутина — у него не было никаких рамок, пределов и тормозов в сексуальном влечении. И это не потому, что у него был избыток гормонов и неудержимая похоть или избыток энергии, которую он умудрился стяжать в результате своих исканий и истязаний, а по причине оригинальной идеологической основы своих действий.

Керенский в своих мемуарах указывает, что был скандал — Распутин совратил няньку цесаревича Вишнякову, которая призналась об этом царице, но та её обвинила в попытке оболгать «святого».

А Фрейлина Тютчева, которая по традиции занималась воспитанием принцесс, из-за поведения Распутина подала в отставку.

Специальная комиссия Временного правительства в начале 1917 года занималась расследованием деяний Распутина, и вот показания данные этой комиссии Марией Ивановной Вишняковой:

«Как-то весной 1910 года Государыня предложила мне поехать в Тобольскую губернию в Верхотурский монастырь на 3 недели… В Верхотурском монастыре мы пробыли два или три дня, а затем направились в гости к Распутину в село Покровское… В нижнем этаже живёт жена Распутина со своими приживалками, в верхнем поселились мы по разным комнатам. Несколько дней Распутин вел себя прилично по отношению ко мне… а затем как-то ночью Распутин явился ко мне, стал меня целовать и, доведя до истерики, лишил меня девственности…

В дороге Распутин ко мне не приставал. Но, проснувшись случайно, я увидела, что он лежит в одном белье с Зиной Манштедт. Возвратившись в Петроград, я обо всём доложила Государыне… а также рассказала при личном свидании епископу Феофану.

Государыня на мои слова внимания не обратила и сказала, что всё, что делает Распутин, свято… а в 1913 году была уволена от должности няни. Причём мне было поставлено на вид, что я бываю у преосвященного Феофана…» (Э. Р.).

Фрейлина Тютчева: «Распутин заставлял их (поклонниц) делать то, что ему нужно было, выдавая себя за человека, действующего по велению Святого Духа… при этом предупреждал, чтобы не говорили Феофану, облекая это в софизмы: «Феофан — простец, и не поймёт этих таинств, осудит их, тем самым осудит Святого Духа и совершит смертный грех» (Э. Р.).

И это — не смотря на большое количество поклонниц, которые постоянно кружили вокруг Распутина в готовности оказать ему любые услуги, и он ими пользовался. Но и этого Распутину было мало — полицейские следившие за Распутиным каждый день отмечали в своих рапортах почти одно и тоже, например —

«От проституток Ботвининой и Козловой… поехал к Головиным, вышел от них через 2 часа, снова взял проститутку и пошёл с ней в бани…» (Э. Р.).

Учитывая статус Распутина, вскоре за ним стали следить не только полицейские, но и журналисты — Распутин стал героем прессы. Главный «менеджер» страны в этот период — Столыпин не мог молча за всем этим наблюдать.

Глава 3. Кто и за что убил Столыпина?

В это время в России в высших эшелонах власти реально что-то делал только Столыпин. Результат стараний Столыпина — царский указ от 19 февраля 1911 года — «Я постановил себе целью завершение предуказанной ещё в 1861 году задачи создать из русского крестьянина не только свободного, но и хозяйственно сильного собственника. В сих видах наряду с отменой круговой поруки, сложением выкупных платежей и расширением деятельности Крестьянского Поземельного банка, Я признал благовременным отменить наиболее существенные стеснения в правах крестьян, облегчить их выход из общины, а также переход на хуторское и отрубное хозяйство…»

Столыпин пытался отдать государственную землю крестьянам в долгосрочную аренду, пытаясь создать из них подобие американских фермеров. Эта реформа шла тяжело, требовалась ломка менталитета российского крестьянина из общинника в индивидуалиста.

Как указывает в своём исследовании профессор И.Я.Фроянов в 1910–1911 гг. крестьянские общины разрушались Столыпиным и губернаторами в том числе и насильственными методами (избиение, тюрьмы). «Несмотря на административно-командные методы проведения реформы, число вышедших из общины крестьян на 1911 год составило 26 % от всех крестьянских хозяйств, причём многие крестьяне выходили из общины не с желанием поставить фермерское хозяйство, а с целью продажи полученной при выделе земли» — отмечает И.Я.Фроянов.

Продвигая свои реформы Столыпин совершал головокружительные политические манёвры — то Думу, мешающую ему принять закон, распустил на несколько дней, — левые были в ярости. То отправил в отпуск своих противников из Государственного Совета мешающих ему — В.Н.Дурново и В.Ф.Трепова, — в ярости были правые. При этом Столыпин усилил роль правительства. Всё это многим наблюдателям из высшего общества не нравилось, и таким образом врагов у Столыпина было не мало.

«Совет министров… становился какой-то самостоятельной инстанцией между монархом и законодательными учреждениями», — ворчал в 1911 году из Думы П.Н.Милюков. Столыпин отвечал:

«Законодательные учреждения обсуждают, голосуют, а действует и несёт ответственность правительство». Консервативный Государственный Совет подозрительно относился к реформам вообще и упрекал Столыпина, что к нему не прислушивается.